Гольбейн и Тициан. Возле одной из стен стойла бронзовая скульптура Сольдани, «Триумф Добродетели над Пороком», а на каждом большом круглом, покрытом кремовой скатертью и сервированном серебром столе были поставлены копии той же скульптуры, окруженные венками из пурпурных тюльпанов.
Вроде кому-то было дело до искусства.
Женщины в сшитых на заказ нарядах от кутюр и мужчины в смокингах толпились у столиков или стояли у бара, наслаждаясь фритте с уткой и изюмом и болтая о чем угодно, кроме искусства.
«Ты видела дочку Ван дер Вудсенов на рекламе духов?» — прошептала Тити Коатес Мисти Басс.
«Перебор с этой фальшивой слезой. Я подумала, ее эксплуатируют, разве не так?» — заявила Мисти. Она кивнула в сторону Серены и Блер, входивших в зал вслед за родителями Серены, и потянулась за бокалом.
«У тебя грудь, должно быть, торчит больше, чем у меня». Серена подтянула черное платье без бретелек от Донны Каран, позаимствованное у Блер. Они носили один размер бюстгальтеров, так что она думала, что платье будет сидеть идеально, но с каждым шагом чувствовала, как оно сползает вниз.
«Да, но ты худее». Блер не хотела признавать, но розовое платье для коктейлей Серены от Милли потихоньку разлезалось по швам с того момента, как она его застегнула. Время от времени она слышала треску когда лопался очередной стежок, но надо надеяться, платье продержится до конца вечера.
Казалось, все пили коктейли, но подносов с ними нигде не было видно. «Напомни, почему мы тут?» — заныла Блер.
«Не знаю. Просто так надо», — сокрушенно ответила Серена.
«Что ж, если в этом году у них не окажется водки Кетель Уан, я сваливаю», — проворчала Блер. В про¬шлом году ей пришлось снизойти до Абсолюта, который был абсолютно passe, практически доисторический.
«Разве не замечательно видеть девочек снова вместе?» — выдохнула мать Блер на ухо миссис ван дер Вуд-сен. «Было так плохо, когда Серена была в интернате. Нам, девочкам, нужно держать друзей близко».
«Да, пожалуй», — прохладно согласилась миссис ван дер Вудсен, отводя глаза от живота беременной Элеанор. У них с Элеанор всегда были хорошие от¬ношения, но ребенок почти в пятьдесят — это верх вульгарности. А этот жирный, громкий, усатый застройщик, за которого она вышла, был совершенно невыносим. «Ох, посмотри, там Мисти Басс. Давай подойдем поприветствуем».
Мисти оставила Тити Коатес спорить с ее дочерью Изабель по поводу того, получит она машину на выпускной или нет. И теперь Мисти сидела в одиночестве со своим сыном Чаком, как обычно сплетничая. Она была строгой блондинкой в золотом платье от Каролины Эрреры и винтажных украшениях от Гарри Уинстона, а он был темноволосым, дьявольски привлекательным, в сером в зеленую полоску костюме от Прада.
В общем-то, Чак на самом деле был дьяволом и находил новые способы проявить свой талант. Но не торопитесь. Мы дойдем до этого.
«Почти пятьдесят, и на седьмом месяце», — прошептала Мисти своему сыну. — «Что думает твоя подруга Блер по этому поводу?»
Чак пожал плечами, будто это волновало его меньше всего. На большой новогодней тусовке Серены он подкатил к Блер и предложил лишить ее девственности, так как он специалист по этой части. К его раздражению, Блер наотрез отказалась. А потом он экспериментировал со своей ориентацией, лишь бы избежать скуки.
Или иметь оправдание для выщипывания бровей.
«Наверняка просто блюет немного чаще», — безразлично заметил Чак, намекая на булимию Блер, которая ни для кого не была секретом. — «Все равно она уедет скоро после рождения ребенка».
«Я слышала, Блер ляжет в клинику сразу после выпуска, чтобы разобраться со своими проблемами раз и навсегда», — заметила Мисти Басс. — «Разве это не правильно?»
Но Чак прекратил слушать. В другом конце зала разворачивалась небольшая драма, и он не хотел ее пропустить.
Нейт не видел Блер с того момента, как она преследовала его в реабилитационном центре в Гринвиче несколько недель назад. Во время своего единственного появления на групповой терапии психолог заставил ее признать вслух перед всей группой, что она булимичка, хотя Блер и настаивала называть это «вызванным стрессом рвотным рефлексом». Нейт мог бы восхититься драматическим представлением Блер, но в то время он только начинал встречаться с Жоржи, а две сумасшедшие девочки одновременно — это слишком. К счастью, Блер вовремя заметила, что план ее атаки провалился, и сразу поняла, что рехаб — не для нее.
Будто она и впрямь хотела проводить субботы, рассказывая, как периодически засовывает два пальца в рот, вместо того чтобы покупать туфли с Сереной. Нет уж, спасибо.
А что насчёт Серены? Она выглядела роскошно и соблазнительно, в своей очаровательной, не вызывающей манере. Обычно Нейт предпочитал находиться на вечеринках на одном месте, чтобы люди сами подходили поболтать, но сейчас он решил подойти первым. Почему бы, черт возьми, и нет? Даже если Блер не будет разговаривать с ним, Серена будет.
Серена первой увидела его приближение. Она стряхнула пепел с сигареты на бесценный пол особняка. «Натаниэль Арчибальд», — провозгласила она, отчасти чтобы предупредить Блер, отчасти — от приятного удивления. — «Наш пропавший без вести Нейт».
«Твою мать». Блер затоптала свою Мерит Ультра Лайт острым носом своей черной атласной туфельки от Маноло Бланика. «Господи».
Серена не была уверена, почему матерится Блер: потому, что Нейт был последним, кого бы она хотела видеть, или потому, что он выглядел невероятно сексуально в классическом смокинге от Армани.
Нет ничего более сногсшибательного, чем аппетитный мальчик в смокинге, даже если ты должна его ненавидеть.
«Привет», — Нейт быстро чмокнул Серену и засунул руки в карманы пиджака, осторожно улыбаясь Блер. Она крутила свое рубиновое кольцо вокруг пальца, как обычно делала, когда нервничала. Из-за короткой стрижки ее скулы выпирали еще больше, или, может, она похудела. В любом случае, она выглядела… страстно. Страстно и нежно одновременно. «Привет, Блер».
Она вонзила свои ногти в ладонь. Ей срочно нужно было выпить. «Привет. Как рехаб?»
«В прошлом. Во всяком случае для меня. Та девушка, с которой я встречаюсь, Жоржи, до сих пор там».
«Потому что она наркоманка?» — спросила Блер, глотая оставшуюся водку.
Биг-бэнд, громко игравший музыку, которую никто даже не замечал, вдруг замолк.
«Мы бухаем», — влезла Серена, пока Блер не сделала чего-нибудь безрассудного, например, не снесла ударом карате голову Нейта. «Всего один день до каникул!»
Нейт выловил проходящего официанта и заказал еще водки. «Вы куда едете?»
«Сан-Вэлли, как обычно», — ответила Серена.
Блер просто стояла, глотая свой напиток и мечтая, чтобы: а) Нейт испарился; б) он не выглядел таким потрясным и необдолбанным; в) он прекратил быть таким абсурдно любезным; г) Серена прекратила быть такой любезной в ответ.
«Блер едет с нами. Только что купила билет».
Нейт вытащил пачку Мальборо из кармана и засунул одну сигарету между губ. Он аккуратно зажег ее наблюдая за Блер сквозь дым.
«Кажется, я тоже еду туда», — наконец произнес он. «У мамы Жоржи есть дом у самой горы. Нужно будет вместе покататься».
Блер почувствовала, как заурчал ее живот в слишком узком платье Серены.
«Я сейчас вернусь». Она подвинула свой пустой бокал к Серене. «Может, тебе стоит поискать наш столик, чтобы мы могли сесть»,
«Блер сейчас живет у меня», — пояснила Серена, провожая взглядом Блер к дамской комнате. Неожиданно Серена почувствовала себя старшей сестрой и защитницей Блер и была рада, что может помочь. «Ее мама превращает ее комнату в детскую для сестрички. Песец, да?»
