руки на груди. Всюду искали пропавших молодых женщин. Прощупывали приготовленное на зиму сено, переворачивали пустые боч-ки из-под вина, искали в каждом уголке большого хозяйства. Искали даже на дальних хозяйственных по-стройках. Бегали испуганные слуги, летали куры и перья из их растерзанных хвостов, с визгом бегали свиньи, ревели коровы. Герцог уже видел, что поиски бесполезны.
— Сколько ударов прикажете, милорд? — с до-вольным видом спросил бородатый громила с плеткой в руке.
Альмер сверкнул глазами в сторону лежащих на широких скамьях грузных мужчин из провинившейся стражи и сказал громко:
— Для начала — по пять каждому, и так дальше, по кругу, пока не вспомнят, как выпустили женщин!
Взгляд герцога Альмера упал на сгорбившуюся фи-гуру леди Регины — казалось, она резко постарела.
— Альмер! Я виновата, не досмотрела!
Мужчина промолчал и отвернулся.
В это время Рей, уже в который раз обходил все комнаты замка. Его внимательные глаза ощупывали каж-дый уголок, он отодвигал портьеры, заглядывал в сундуки, даже в каминные трубы. Наконец граф вошел в свою ком-нату, где они жили с Изольдой. Как и обычно, у молодой женщины всюду царил образцовый порядок. Все вещи ле-жали на предназначенных для них местах. Кровать акку-ратно застелена и даже занавескам на окнах ее ловкая рука придала особенную, любимую форму. Взгляд Рея упал на одинокий бордовый цветок на подоконнике. Маленькая изящная роза, как милый фонарик, освещала своим теплом все вокруг. Пальцы мужчины тронули землю в горшке. Она была еще влажной. Все выглядело так как будто молодая женщина вышла на минуту из комнаты, и должна вот-вот скрипнуть дверь, и зазвучит колокольчик ее голоса. Рей дотронулся и до платья — нет, платье Изольды уже не хра-нило ее тепла. Рыцарь поднес темно-зеленый бархат к лицу — от одежды веяло неповторимым ароматом молодой женщины. Привычный запах нескольких благовоний, кото-рыми обычно пользовалась Изольда с примесью только ей свойственного аромата всколыхнули целую гамму чувств в сердце мужчины. Он уже видел и ощущал всей душой, как она легко вбегает в комнату и бросается ему на грудь. Ее нежные тонкие руки ласково обнимают его загорелую шею, и, коснувшись его щеки холодной сережкой, юная женщина тихо, но жарко шепчет ему прямо в ухо:
— Милый, я тебя так ждала… Наконец то ты прие-хал…
Рей безмолвно стоял посередине комнаты с плать-ем в руках. Неужели он больше никогда не увидит ее? Он даже не предполагал, что Изольда так дорога ему. Сейчас, когда ее нет, он вдруг со всей силой и болью ощутил, что любил ее всем сердцем. Холодная волна одиночества на-хлынула на него. До сознания откуда-то издалека доноси-лись звуки, крики. Зачем все это?
Да, казалось, что Изольда смирилась, поняла его и простила. Ведь она же говорила в минуты страсти, что лю-бит его! Значит, гордыня выше любви, если она сбежала.
Вдруг дверь скрипнула, и тяжелая рука брата легла на плечо Рея. Искры негодования, казалось, сыпались из глаз герцога.
— Мы их найдем, Рей, — воскликнул он, — я не позволю так обращаться с нами!
— А может, мы в чем-то были не правы, Альмер? — спросил рыцарь. — Ведь если здесь было так хорошо, почему они сбежали?
Герцог Альмер стал мерить шагами комнату. В резком скрипе его сапог слышалось раздражение и досада. Но вот он остановился у камина и взял в руки небольшую изящную вазочку.
— Так уж устроены эти женщины, — наконец на-чал он. — Дай им палец, — они заберут всю руку, получи-ли руку, — хотят заполучить и тебя самого!
— Я тоже не понимаю, — согласился Рей. — Все дали им — и наряды, и украшения! И все наши подарки оставили, ничего не взяли с собой. Интересно, кто им дал денег на побег. Надо навестить их брата. Может, они у него прячутся. Я вытрясу с него правду!
— Вам, конечно, не понять сердце женщины!
Мужчины повернулись в сторону прозвучавшего голоса и увидели в проеме двери леди Регину. Старая жен-щина стояла, опершись о дверной косяк, и в ее безнадежно опущенной руке, и в выбившейся из прически седой пряди волос чувствовалась изнеможение.
— Женщина отдает мужчине все свое сердце, без остатка, — продолжала она с необычной для ее голоса хри-потцой, — она и хочет, чтобы сердце ее возлюбленного принадлежало только ей.
— Но я любил только ее, Изольду! — прервал ее Рей.
— А сам ложился в постель к Анне!
— Это было для меня настоящим страданием!
— А каким страданием это было для твоей люби-мой, сынок! — женщина прошла к стулу и тяжело опусти-лась в него, — и потом, подумай о твоем ребенке, которо-го она носит под сердцем.
— Наши дети не будут нуждаться ни в чем, — вмешался Альмер, — я дал слово мужчины!
— Слово мужчины, как весенний снег, тает под жарким взглядом его очередной возлюбленной! — возрази-ла пожилая женщина. — Поверь мне дорогой, я много по-видала на своем веку. Возможно, ты и исполнишь свое сло-во. Но, полюбив другую, ты все реже и реже будешь посе-щать свою милую когда-то Ирис.
Мужчины молча смотрели на Регину.
— Ты и сейчас ищешь любой повод, чтобы повер-нуть бег своего коня прочь от замка Алисии, хотя давал слово под святым алтарем.
— А что бы изменилось, исходя из ваших слов, ма-тушка, если бы и узы брака скрепляли нас с Ирис? — воз-разил герцог. — Сердце не заставишь любить, поклявшись на библии!
— О вы, мужчины! — заговорила старуха, — я хоть немного, но узнала вас на своем веку. Ваш разум и сердце больше подчинены законам и правилам, которыми вы же и опутали свою и нашу жизнь, чем наши женские души. Мы отдаем вам себя без оглядки на священника, а вы,… Вы даже сами не понимаете, насколько по-другому вы относитесь к своей избраннице, на чью руку вы одели венчальный перстень.
Альмер стоял у окна спиной к присутствующим. Тишина заполнила комнату, и печаль, как сизое холодное облако, стала наполнять своими клубами все вокруг. Вме-сто веселых женских голосов, раньше оживлявших эти каменные стены, снизу из двора слышались мерные удары плети и вскрики наказываемых стражников. Горло герцога внезапно сдавила нахлынувшая, неизвестно откуда взяв-шаяся, безмерная обида. Все исчезло из головы, и только одно слово билось в мозгу — неблагодарная! Альмер резко повернулся и широкими шагами направился к выходу. В проеме двери он остановился и, повернувшись к леди Реги-не, жестко сказал:
— Наши мужские поступки продиктованы не толь-ко порывами чувств, а и другими, не менее важными сооб-ражениями. Мы с Реем не могли поступить иначе. И это прекрасно знали и Изольда, и Ирис!
Герцог повернулся и быстро зашагал вниз по лест-нице. Вскоре его властный голос прервал порку.
Утро следующего дня было посвящено сборам. Нужно найти негодниц, посмевших так дерзко обмануть мужчин и сбежать. Предварительное расследование ни к чему не привело. Уже было ясно, как бежали молодые пленницы из замка — при помощи огромных ковров. Аль-меру стало понятно, почему они так упорно их старались закончить. А поняли это после исчезновения нескольких обитателей замка — служанки Меган, Азизы и лохматого любимца Ирис и Изольды — собачки Бо. Кто-то вспомнил, что он бежал вслед за повозкой, вывозящей ковры с терри-тории замка. Герцог сразу же приказал привезти к нему торговца Ирвина.
К сожалению, ни Альмер, ни Рей не относились серьезно к увлечению женщин ковроткачеством. Потому особо и не вникали в детали. Кому ткутся ковры, сколько они стоят, куда их увозят — все эти вопросы рыцарей не интересовали. Их вполне устраивало, что их наложницы заняты и не скучают. Знали только, что за товаром приез-жает торговец Ирвин, он же привозит и нитки и красители. Посланный за ним Флинт вернулся ни с чем — торговца и след простыл. Соседи сказали — уехал далеко на восток, за новой партией товаров. Вместе с сыном и женой.
— «Разумно и своевременно, — подумал Альмер, слушая своего оруженосца, — не сносить бы ему