Наконец наступил день свадьбы Исгерда. По-года все три дня, предшествовавших свадьбе, стояла хмурая, несколько раз начинал моросить дождь. Всюду чувствовалась какая-то тоска. Или так казалось молодой наложнице? Данута встала в этот день очень рано. Она выбралась из своего закутка и вышла на улицу. Хмурое небо, туман, мокрые трава и кусты, грязная тропа, лужи стоячей воды, и в особенности царившая кругом тишина, — все обитатели дома еще спали — не способствовали хорошему настроению. Ей было очень одиноко в большом доме Ингмара. Она побродила вокруг длинного нескладного сооружения. Солнце еще пряталось за горами, а на земле было уже все видно. Туман быстро рассеивался, проглянуло си-нее небо, и вдруг яркие радостные лучи прорезали мглу и осветили горы, фьорд, мокрую землю.
Но и природа не успокоила раненое сердце. Эх, если бы Мила смогла освободиться от своих обя- занностей и приехать к ней, хоть ненадолго. Данута сама себе не признавалась, что ей было очень тяжело из-за этой свадьбы. Она почему-то до последнего на-деялась, что красавец норманн откажется от своей не-взрачной невесты и женится на ней, как собирался поступить Гуннар с малышкой Вереей. Девушка ста- ла мечтать о том, как они с Миланой сбегут, и Ис-герд будет страшно переживать, что навсегда потерял ее, Дануту. Да, она обязательно сбежит, доберется домой. А там встретит такого мужчину, который по-любит ее безмерно. И они будут счастливо жить у се-бя, на теплом море и она даже не вспомнит про этого норманна.
Вдруг зазвучали голоса, и несколько человек вышло на улицу.
— Что ты здесь делаешь, Данута? Ведь еще так рано! — спросила одна из женщин.
— Просто не спится, — сдержанно ответила девушка. Она уже немного говорила на норвежском языке.
— Ну, тогда помоги женщинам собраться на свадьбу Исгерда! — она начнется с самого утра. Мы уедем часа через два. Вот тогда и сможешь гулять хоть до вечера — в доме почти никого не останется.
— Хорошо! — не стала возражать Данута.
Через некоторое время дом почти опустел. Все уехали и остались только совсем старые люди. Рабы- ни присматривали за маленькими детьми, дети по-старше тоже уехали на свадьбу. Событие было для северян весьма значительным.
— Пойдем, отпразднуем тоже! — позвали ее рабыни.
— Что-то не хочется, — грустно отозвалась Данута. — Чего мне праздновать?
Женщины-рабыни были собраны в этом доме с разных мест, кто из Ирландии, кто из земли фран-ков. Были и славянки. Они и стали ее утешать, дога-дываясь о чувствах молодой наложницы к красавцу хозяину:
— Брось переживать, он все равно будет к те-бе приходить. Ты так хороша, ему все завидуют!
— А я не из-за его свадьбы переживаю! Боль-но надо мне, я по дому скучаю! — запальчиво сказала Данута и сама в это поверила. И даже приободрилась.
— Ладно, давайте праздновать! Что там у вас есть вкусного? А, даже копченая оленина! И пироги с рыбой…Плохо, что с рыбой, лучше бы с капустой. Соскучилась по своей еде! Рыба да рыба, скоро у меня самой рыбий хвост вырастет. Стану русалкой и утащу кое-кого на дно фьорда! — а вот кого, Данута еще до конца не решила.
— Давайте напечем пирогов, и вправду! За-кваска у нас есть, тесто быстро подойдет! — добрые женщины очень жалели молодую наложницу. Тут по-слышался какой-то шум возле дверей и они распахну- лись — в дом вошла улыбающаяся Милана. Она как почувствовала состояние Дануты и пешком пришла подбодрить подругу.
— А посмотрите, что у меня! — женщина вы-сыпала из корзинки медовые пряники и поставила на стол кувшинчик с вином. — Исгерд тебе прислал!
Через некоторое время все уже сидели за праздничным столом — горячие пироги, оленина, неплохое франкское вино. Да и подруга не поленилась пройти ради нее четыре мили! Нет, все наладится обя- зательно, будет еще праздник и у Миланы с Дану-той!
Жертва богине
Через три дня после свадьбы, когда Исгерд вошел в кузницу, он не узнал Дануту. Красавица-рабыня расхаживала в коротких кожаных штанах и холщевой широкой рубахе среди пылающих горнов. Она была возбуждена, и глаза ее тоже сверкали то ли от вспо-лохов пламени, то ли от захватывающей ее работы.
— А что это? — Исгерд показал на два глиняных сосуда. Из верхнего свисал конец тонкой веревки, и с нее вода каплями стекала в нижний.
— Это очень нужная вещь, — отозвалась ама-зонка, — это приспособление для замера времени.
— Да?
— Накал клинка я вижу по цвету металла. Вот, — женщина приказала дюжему кузнецу достать же- лезную заготовку из огня, — это оранжевый. Когда он раскалится до фиолетового цвета, то надо его опус- тить в эту зеленую жидкость на время, пока упадут двадцать капель.
— А что это за жидкость?
— Это раствор из смеси нескольких минера-лов с настоями некоторых трав.
— Вот это да, — удивился викинг, — и что это дает?
— Весь секрет кладенца в том, что он куется из нескольких полос разного металла, — начала объ- яснять Данута — было видно, что кузнецы с уваже-нием прислушиваются к словам своей юной настав- ницы, — внутренние пластины из мягкого вязкого железа. А сверху мы накладываем твердые булатные слои. Вот тебе и кладенец. За счет этого клинок пру-жинит и не ломается при сильном ударе, но остается твердым и острым.
— А как же вы получаете разное железо?
— А это и есть самый большой секрет, — ама-зонка нажала пальцем на кончик носа Исгерда, — много будешь знать — скоро состаришься. И так не очень молодой, а старых женщины не любят, придет-ся только у жены любви искать.
— Послушай, дорогая! Но я приехал не толь-ко из-за мечей. Наконец с этой свадьбой все законче-но, да на душе спокойней стало, что у тебя все полу-чается. Мне кажется, сегодня можно съездить на про-гулку. Ты ведь устала, очень много работаешь!
— Нет, я не устала. Да и зачем расслабляться? Когда закончим мечи, и ты получишь пять тысяч со- лидов и купишь пшеницы, тогда можно будет пере-дохнуть.
— Ну и когда это будет?
— Недели через три, не раньше.
— Я думаю, что тебе наскучила кузница! Одна работа каждый день! Я очень хочу свозить тебя к гор- ному озеру. Мы там с тобой будем целый день, и од-ни, только мы вдвоем.
— Послушай, Исгерд! Неужели ты не понима-ешь? Все изменилось, ты женился, у тебя молодая же-на, и я не хочу вас ссорить. Нам не нужно больше встречаться.
— Ты же говорила, что любишь меня.
— Я от своих слов не отказываюсь. Но все из-менилось, когда ты женился. Я не хочу встречаться с тобой украдкой, по-воровски. Какая любовь у рабыни с хозяином!
— Но когда ты говорила слова любви, ты то-гда тоже была рабыней! Я никогда не обещал тебе полную свободу. И никогда не скрывал, что у меня есть невеста, и скоро будет свадьба. Ты же знаешь, что я дал Гудрун слово. Ты отдавалась мне с большой охотой, и мы оба наслаждались нашей любовью. Что сейчас изменилось? Ты обиделась, что я не уделял тебе время? Но я был занят, ты же знаешь! Слава Одину, все, наконец, кончилось, и сейчас появилось время, чтобы провести его с тобой. А ты дуешься! Ну, разве можно понять этих баб?
— Пусть будет так, как ты считаешь, я — не-разумное, непоследовательное существо. Я переду-мала и спать с тобой больше не хочу, буду просто работать на тебя. Думаю, тебе лучше найти себе дру-гую рабыню для утех, если твоя жена тебя не устраи-вает. Но мы будем с тобой в хороших отношениях и не будем ссориться, если ты оставишь меня в покое. Все, Исгерд, мне некогда. Уезжай к своей рыжей ведьме!
И Данута вернулась к своим занятиям. А ее хозяин, обескураженный и обозленный, немного по-стоял,
