Утерянные победы

назад к Дону и пролегал вдоль Дона до Воронежа. Здесь стояли 4 румынская армия, 4 танковая армия, 6 армия, 3 румынская армия, итальянская армия, венгерская армия и еще одна немецкая армия (2 армия). Основные силы немецких войск уже в течение нескольких месяцев были сосредоточены в кулаке под Сталинградом, в то время как остальные участки фронта, главным образом рубеж по реке Дон, в основном были доверены союзным армиям. Ни группа армий «А», ни группа армий «Б» не располагали сколько-нибудь существенными резервами.

Этим двум группам армий противостояли Кавказский фронт, Юго-западный фронт и Воронежский фронт противника, имевшие не только численное превосходство на линии фронта, но располагавшие также очень крупными резервами. Противник имел, далее, большие резервы на центральном участке Восточного фронта (Москва), а также и в глубоком тылу.

Чтобы оценить, насколько опасна была обстановка и какие преимущества она предоставляла противнику, необходимо вспомнить некоторые показательные в стратегическом отношении расстояния.

Расстояние от рубежа по реке Дон, на котором 19 ноября была разбита 3 румынская армия (район советского плацдарма на Дону у Кременской и западнее ее), а также от оборонявшегося итальянцами рубежа по реке Дон у Казанской до переправы через Дон у Ростова составляло по прямой немногим более 300 км. Через Ростов проходили коммуникации не только всей группы армий «А», но также и 4 румынской и 4 танковой армий. Расстояние же от левого фланга группы армий «А» на Кавказе до Ростова составляло не менее 600 км, а от 4 танковой армии, стоявшей южнее Сталинграда, – около 400 км.

Далее, на запад коммуникации южного крыла германской армии проходили по переправам через Днепр в городах Запорожье и Днепропетровск. Пропускная способность пути через Крым и Керченский пролив на Кавказ была невелика. Основные переправы через Днепр в тылу южного крыла германской армии были удалены от Сталинграда почти на 700 км, а от левого крыла Кавказского фронта – почти на 900 км. В то же время расстояние до них от фронта противника (измеренное по линиям: район Казанской – Запорожье и Свобода – Днепропетровск) равнялось примерно лишь 420 км.

Я по собственному опыту очень хорошо знал, что означало такое положение. Ведь летом 1941 г. я со своим танковым корпусом прошел 300-километровое расстояние от Тильзита (Советск) до Двинска (Даугавпилс) за 4 дня, преодолевая при этом сопротивление, которое было, во всяком случае, намного более упорным, чем то, которое оказывали русским на Дону румынские, итальянские и венгерские армии. К тому же русские в то время имели позади своего фронта несравнимо больше резервов, чем мы имели в зиму 1942 г.

Кроме преимуществ стратегической обстановки, Советы имели огромное численное превосходство. Соотношение сил к моменту начала боевых действий группы армий «Дон» уже показано в начале главы о Сталинграде. Как изменилось это соотношение в течение зимы, можно показать с помощью двух цифр. В марте 1944 г. группа армий «Юг» (бывшая группа армий «Дон') имела на 700-километровом фронте от Азовского моря до района севернее Харькова 32 дивизии. Противник же имел на этом фронте, включая и резервы, 341 соединение (стрелковые дивизии, танковые и механизированные бригады и кавалерийские дивизии).

Таким образом, два фактора определяли собой обстановку, в которой вела боевые действия группа армий «Дон», и составляли постоянный фон, на котором развертывались изображаемые ниже события.

Во-первых, подавляющее численное превосходство противника. Даже после того, как группа армий была усилена 1 танковой армией (из группы «А') и переданными ей Главным командованием войсками и в ее состав вошли 3, а затем и 4 немецкие армии, соотношение сил немецких войск и войск противника равнялось 1 : 7 (это соотношение установлено с учетом того, что некоторые русские соединения по численности уступали немецким дивизиям).

Во-вторых, стратегическая угроза, состоявшая в том, что численно превосходящий нас противник, имевший временами в ходе операций полную свободу действий благодаря разгрому союзных армий, был ближе к жизненно важным узлам коммуникаций южного крыла германской армии – к Ростову и переправам через Днепр.

Оба эти фактора обусловливали опасность того, что это южное крыло будет отрезано от своих коммуникаций, прижато к берегу Азовского, а затем и Черного моря и здесь уничтожено. Советский Черноморский флот все еще имел возможность парализовать наши транспортные перевозки по этому морю. С уничтожением групп армий «Дон» и «А» рано или поздно была бы решена и судьба всего Восточного фронта.

Основные оперативные положения

Боевые действия на южном крыле Восточного фронта зимой 1942/43г., которые представляли собой сущность всей зимней кампании на востоке, как показывает разобранная выше исходная оперативная обстановка, свелись к борьбе между нами и противником за разрешение следующей проблемы: удастся ли Советам окружить южное крыло германской армии и тем самым сделать первый шаг к достижению окончательной победы в войне или же германскому командованию удастся предотвратить подобную катастрофу.

Для советской стороны оперативный план был, если можно так выразиться, ясен, как на ладони. Германское командование прямо-таки само подготовило его для русских, перейдя к позиционному ведению боевых действий на рубежах, достигнутых к концу летнего наступления. Ничего не было естественнее, чем решение русских использовать обстановку для того, чтобы взять в клещи сконцентрированную под Сталинградом 6 армию.

В дальнейшем ходе операций противник стремился использовать свой сокрушительный успех на участках, занятых румынскими, итальянскими и венгерскими войсками, для того, чтобы обойти с севера или с запада южное крыло германской армии, нанося удары вновь и вновь все более крупными силами и на все большую глубину. Его цель должна была заключаться в том, чтобы отрезать это крыло от его коммуникаций, ведущих к западному флангу этого фронта, с тем чтобы в конечном итоге окружить его у морского побережья. Такой оперативный план прямо-таки навязывался обстановкой, которую германское командование слишком долго сохраняло на южном крыле германской армии.

Германская сторона стояла перед гораздо более сложным вопросом: как избавиться от опасности, в которой она оказалась по своей же вине и в результате неожиданных первоначальных успехов противника севернее и южнее Сталинграда. При этом Главному командованию германской армии с самого первого дня наступления противника должно было быть ясно, как при данной общей стратегической обстановке будут развиваться события, в особенности же, какая опасность с самого начала угрожает стоящей на Кавказе группе армий «А».

Германское командование должно было, в сущности, выбирать между двумя путями. Первый путь заключался в том, чтобы сразу же после начала наступления противника под Сталинградом отвести от Волги 6 армию (до того, как ее окружение было бы завершено) и попытаться восстановить положение в большой излучине Дона, стянув сюда крупные силы. Для этого одновременно потребовалось бы усиление с помощью немецких войск тех участков обороны по Дону, которые были заняты союзными армиями. Но, по всей видимости, германское Главное командование не располагало силами, необходимыми для этого решения, а низкая пропускная способность немногих имевшихся здесь железнодорожных магистралей не позволила бы ему своевременно перебросить сюда войска. Оно не могло решиться на отвод 6 армии от Сталинграда. Через несколько недель после начала советского наступления уже стало ясно, что 6 армия будет окончательно потеряна и что в общем плане операций ее единственной задачей может стать сковывание возможно более крупных сил противника в течение возможно более долгого времени, Эту задачу храбрая 6 армия выполнила до конца, ради ее выполнения она пожертвовала собой.

После того как вследствие упрямого нежелания Гитлера отказаться от Сталинграда обстановка стала угрожающей, после того как была потеряна всякая надежда на спасение 6 армии, германское Главное командование могло избрать еще один путь. Оставив занятую в ходе летней кампании