поэтому ярким примером стародавнего принципа
В сентябре 4-я танковая армия отступала на запад через Прилуки в направлении Киева, а 1-я танковая армия отходила к большой излучине Днепра у Днепропетровска. Эти отступления прикрывались сильными степными пожарами, которые уничтожали посевы на больших пространствах.
XLVIII танковый корпус, входивший туда в составе 8-й армии, оказался менее удачливым; нас постоянно преследовали моторизованные колонны русских, так что мы лишь с большими трудностями достигли места своего сосредоточения под Кременчугом, где в течение нескольких дней обеспечивали переправу 8-й армии через Днепр.
В конце сентября 4-я танковая армия образовала непрочную оборону по обе стороны Киева, а 8-я армия и 1-я танковая армия заняли позиции вдоль реки до Запорожья. Манштейн все еще удерживал Мелитополь, прикрывая подступы к Крыму. Севернее его русские продолжали крупномасштабное наступление против группы армий «Центр»; 17 сентября они овладели Брянском, а 23 сентября – Смоленском. Фон Клюге все еще удерживал плацдарм под Гомелем, но в целом немецкие армии были оттеснены к Днепру по всей протяженности 1400-мильного фронта. Мы оборонялись на последнем большом естественном препятствии перед Днестром, Карпатами и внешней линией обороны рейха.
Проблемы в ходе отступления
Из всех видов боевых действий отступление под мощным давлением противника является, вероятно, самым трудным и опасным делом. Когда великого Мольтке хвалили за командование в ходе Франко-прусской войны и один из его почитателей сказал, что он стоит в одном ряду с такими знаменитыми полководцами, как Наполеон, Фридрих или Тюренн, тот ответил: «Нет, поскольку мне никогда не приходилось руководить отступающими войсками».
Во время Второй мировой войны германское Верховное командование никогда не могло решиться на отход в тот период, когда все шло хорошо. Оно принимало подобное решение либо слишком поздно, либо когда отступление наших армий было предопределено обстоятельствами и уже шло полным ходом. Последствия подобного упрямства обычно бывали катастрофическими как для военачальников, так и для войск. В этом разделе я хотел бы рассмотреть проблемы, с которыми мы столкнулись, когда в ходе операций на Восточном фронте были вынуждены отступать.
Классическим примером планомерного и удачного отступления стало отступление в марте 1943 года, когда Гитлера удалось убедить в необходимости вывода группы армий «Центр» из опасного выступа. Эта операция, известная под своим кодовым названием «Буффель» («Буйвол»), достойна подробного описания, поскольку может служить образцом для штабных офицеров, которые хотят овладеть сложным искусством отступления.
Прежде всего, была осуществлена тщательная подготовка: были улучшены и укреплены дороги, мосты, переправы; определены и замаскированы районы сосредоточения войск, определено, какое оборудование и техника должны быть выведены и сколько транспортных средств для этого понадобится. Все телефонные линии были свернуты – жизненно важная предосторожность, – а командные пункты и штабы переведены в тыл еще до начала отступления.
Самой тяжелой проблемой была эвакуация гражданского населения, поскольку в зоне операции «Буффель» все жители изъявили желание уйти с нами – так велик был их страх перед солдатами и комиссарами своей собственной страны. Разумеется, массовая эвакуация подобного рода не была предусмотрена германским военным командованием, и для ее осуществления были необходимы особые меры. В первую очередь требовалось направить всю эту массу людей по параллельным дорогам, чтобы они не мешали отходу наших частей. Саперные и строительные части были привлечены для строительства мостов и переправ, по которым эти массы людей могли бы передвигаться в относительном порядке. Пришлось также организовывать пункты питания и снабжения; не забыты были и пункты оказания медицинской и ветеринарной помощи. Самым важным делом было регулирование движения этих людских масс. Пока они находились в прифронтовой полосе, они могли передвигаться только в темное время суток. Если нельзя было избежать передвижения днем, то беженцам было предписано избегать скопления и идти рассредоточенно. Это было мерой предосторожности против налетов русской авиации, которая обстреливала все, что двигалось, будь то военные или гражданские.
Необозримые поля и большие леса дали возможность успешно провести столь массовую эвакуацию населения. Она прошла без серьезных потерь и никак не повлияла на действия войск. В современной войне необходимо заранее планировать и принимать меры по оказанию помощи гражданскому населению в его эвакуации, в противном случае все передвижения войск окажутся парализованными.
Важность этого вопроса была продемонстрирована в мае 1940 года, когда французское правительство объявило об эвакуации всей северо-восточной части Франции. Тогда было предпринято невиданное массовое перемещение людей. Несмотря на разветвленную сеть дорог, имевшихся в этом регионе, которые вполне могли обеспечить эвакуацию всей этой массы людей, будь она должным образом организована, охваченные паникой толпы забили все основные магистрали и проезды, полностью блокировав передвижение автоколонн снабжения французской армии и ее резервов.
Кроме проблемы регулирования движения, мы имели еще одну – авиация русских постоянно обстреливала беженцев. Почти невозможно осуществлять передвижение войск, когда авиация своими бомбардировками превратила перепаханные воронками дороги в сплошную массу мечущихся в ужасе гражданских жителей. Поэтому в современной войне в любые планы отступления войск необходимо включать и эвакуацию гражданского населения.
Возвращаясь теперь к чисто военным аспектам, хочу заметить, что важно хранить в тайне само намерение к отступлению и скрывать начало отхода так долго, как это только возможно. Отвод резервных формирований не представляет особых проблем – им сравнительно просто ночью занять тыловые позиции. Настоящие трудности начинаются тогда, когда с фронта отводятся войска первого эшелона. Они должны начинать отход после наступления темноты, не производя никакого шума, а первый пункт, которого они должны достичь, должен находиться как можно глубже в тылу. Ни в коем случае они не должны двигаться колоннами более батальона, и каждое подразделение должно передвигаться так, как если бы оно было отдельной частью. Войска могут быть обнаружены вражескими разведывательными самолетами. Если это произойдет, то, как только осветительные бомбы будут сброшены с самолетов, движение необходимо сразу же прекратить. Все должно замереть, и ни в коем случае нельзя бежать в поисках укрытия. К рассвету все войска должны находиться на новых позициях.
Вражеской авиации ни в коем случае нельзя позволить использовать оставляемые аэродромы или взлетно-посадочные площадки; в то же время они должны быть в состоянии использоваться собственной авиацией до самого последнего момента, а затем уничтожены. Последнее относится прежде всего не к зданиям, а к взлетно-посадочным полосам. Обычно у взрывников для этих целей достаточно тяжелых бомб (от тысячи фунтов и больше). Подготовка к уничтожению этих объектов требует времени, в особенности заглубление бомб, так что в последние часы перед взрывом летчики должны быть готовы идти на риск при посадке и взлете. После того как с полосы поднимается последний самолет, бомбы взрывают, и от аэродрома остается только подобие лунного пейзажа.
Разумеется, порой случалось так, что мы не могли осуществлять планомерного отхода, поскольку всякое планирование невозможно, когда с подразделениями после их последнего боя потерян контакт. Так, в сентябре 1943 года XLVIII танковый корпус оказался в опасном положении, фронт был прорван во многих местах, а подвижные подразделения русских уже действовали в нашем глубоком тылу. Нам пришлось как можно быстрее отходить к Днепру; при этом мы шли на большой риск и возможные большие жертвы. На марше мы не останавливались даже в светлое время суток – слишком серьезным было наше положение, а тех, кто отставал или попадал под обстрел русской авиации, приходилось оставлять на произвол судьбы.
Отступление подобного рода, вызванное натиском противника и осуществляемое в величайшей спешке, не освобождает командный состав от обязанностей по поддержанию порядка и дисциплины. Успех зависит частично от личного примера и организаторских способностей офицеров, а частично – от их способности сохранять здравый смысл и действовать согласно плану. Даже в хаосе поспешного отступления можно сделать очень многое.
Саперы должны охранять и поддерживать в целости все мосты, подготовить их уничтожение;
