Я просмотрела альбом дважды, но не обнаружила ни единого намека на фотографию первого мужа. Это меня сильно удивило. Я беспомощно уставилась на Кирсанова, словно он знал, куда они все подевались.
– Странно, но его здесь нет, – пробормотала я растерянно.
– Не может быть. Вы, наверное, не заметили.
– Да я внимательно все просмотрела. Нет ни одной фотографии, где ваша жена была бы вдвоем с мужчиной. И отдельных мужчин тоже нет. Только несколько групповых снимков. Вот здесь, возле реки, и еще вот этот, кажется, возле университета. И это все.
Кирсанов забрал у меня альбом и внимательно просмотрел его.
– В самом деле. Довольно странно. Групповые снимки не в счет: народу на них много, а качество препаршивое. Мальчика от девочки не отличишь. Ерунда какая-то. Зачем Елене понадобилось избавляться от его фотографий? Может быть, их не было? Что, если он просто не любил фотографироваться?
– Даже если и так, то хотя бы свадебное фото должно было остаться.
– Вы правы. Думаю, что оно есть в альбоме.
– Ерунда. Ничего подобного. Я смотрела внимательно.
– А что вы скажете вот об этом? – спросил Владимир Иванович, открывая альбом снова и показывая мне фото своей жены в белом платье.
– Какая же это свадебная? – возмутилась я. – Она какая-то неполноценная… Подождите. Ну конечно. Она же обрезанная! Вот здесь, слева, явно кто-то стоял. Остался кусочек рукава. Вы думаете, это он?
– Что тут думать, – пожал плечами Кирсанов. – Разве вы удовольствуетесь рукавом?
– Да уж. Толку от него никакого. Значит, Елена Николаевна выкинула его фотографии?
– Получается – так. Только не понимаю, что это на нее нашло?
– Может, она на него обиделась? – предположила я.
– Даже если и так. Елена была разумной женщиной и не стала бы кромсать фотографии, как последняя истеричка.
«Ага, – подумала я. – Ты еще не знаешь, на что была способна твоя разумная женушка». Для меня такой поступок Елены Николаевны вовсе не казался странным. Удивляло только то, как ей удалось скрывать свой характер от Кирсанова. Тем не менее я не стала брать на себя неблагодарную роль разоблачителя и промолчала, делая вид, что соглашаюсь с ним.
Разглядывая второй альбом, я обратила внимание на то, что некоторые страницы в самой середине были пусты. Чуть более светлые места в середине говорили о том, что здесь долгое время были вставлены фотографии. Наверное, именно те, на которых был ее муж.
Какая-то смутная догадка всплыла на секунду, но я так и не успела за нее зацепиться. Что-то, связанное с пустыми страницами…
Помотав головой, я закрыла альбом и положила его обратно в коробку, поверх остальных бумаг.
– Ну что ж, и здесь мне ничего не обломилось, – глубоко вздохнула я. – Но все равно спасибо.
– Не за что, – поднялся Кирсанов, протянул мне руку и неожиданно добавил: – Вы гораздо симпатичнее, чем кажетесь на первый взгляд.
Я остолбенела, но ответить не успела. Дверь комнаты отворилась, и в спальню ворвалась Вика. Заметив меня, она округлила глаза:
– Ты что здесь делаешь?
Я открыла было рот, но Кирсанов меня опередил, заявив:
– Лиза пришла ко мне за консультацией. Она собирается открыть счет в нашем банке. Я объяснил ей, как это сделать.
Конечно, Вика ему не поверила и уставилась на меня, ожидая объяснений.
– Ты в самом деле хочешь открыть счет? – требовательно спросила она.
– Я… Ну, в общем… Конечно, хотелось бы… Короче, да, – промямлила я и неожиданно для себя покраснела.
– Ты что, разбогатела? – презрительно осведомилась Вика. Ну что с нее возьмешь. Совсем баба от ревности помешалась. Поэтому я не стала отвечать ей грубостью, а просто пожала плечами и сделала попытку исчезнуть.
Исчезнуть мне, однако, не удалось. Кирсанов удержал меня и строго взглянул на свою супругу:
– Вика, ты видишь – у меня посетитель. Подожди меня внизу. Когда я закончу, я тебя позову.
Вика побледнела от его слов, как от пощечины, но вышла, хлопнув дверью так, что зазвенели стекла.
– Круто вы с ней, – не удержалась я. Он глянул на меня так, что отбил всякую охоту продолжать. – Мне в самом деле пора, – засобиралась я.
– Еще минуту.
– Да?
– Вы действительно думаете, что Саша мертва?
– Я в этом уверена. Больше того, я знаю, где ее тело, и у меня есть свидетель.
– Вот как? Я, честно говоря, хотел бы убедиться в том, что вы говорите правду. Где ваш свидетель и кто он?
– Вы лихо начали! – рассмеялась я. – Я не обещала вам, что открою все карты.
– Вы не понимаете, во что ввязались. – Он явно не разделял моего веселья. – Одной вам не справиться. Кроме того, это касается и меня тоже. Я хочу быть уверен в своей безопасности. Я готов вам помочь, но мне надо знать ситуацию, чтобы это сделать.
– Чего вы хотите?
– Для начала я хочу убедиться, что ваш свидетель не наделает глупостей. То, о чем знают двое, уже не тайна. Ваш свидетель может рассказать о своей находке, подставив меня и вас.
– Этого не случится. Ее нет в городе.
– Ее? Еще одна женщина? – ужаснулся Кирсанов.
– А что в этом плохого?
– Мне надо немедленно с ней встретиться. Чем быстрее, тем лучше. А потом я сам позабочусь о вашей безопасности. Где она?
Я понимала, что он прав. Но продолжала упираться:
– Я не могу вам этого сказать, но обещаю, что к завтрашнему утру привезу ее в город. Это вас устроит?
– Нет. Я предпочел бы держать ситуацию под контролем с этой минуты, но вижу, что у меня нет выбора. Вы все-таки чертовски упрямая особа и самоуверенная к тому же.
– Надеюсь, что это комплимент, – скривилась я. – Завтра я приведу вам свою свидетельницу.
Кирсанов настоял, чтобы домой я добиралась на его машине. Шофер оказался исполнительным, но за всю дорогу не сказал ни слова. Впрочем, я заметила это только возле своего дома, так как уснула прямо в машине.
Глава 33
Чтобы выполнить свое обещание, мне пришлось выехать в деревню рано утром. Как назло, зарядил дождь. Хмурое небо нагоняло тоску, и перспектива провести несколько часов за рулем приводила меня в дрожь.
Мне удалось немного поспать, но голова все равно трещала. Не спасал даже крепкий кофе. Выпив дома большую чашку, я прихватила с собой целый термос, но теперь сомневалась, что этого хватит.
Улицы были пусты. Выходной в летний день, да еще дождь и раннее утро. Я внимательно поглядывала на дорогу, но за мной никто не следил. Наконец, я успокоилась и увлеклась своими мыслями.
Миновав пост ГИБДД на выезде из города, я остановилась у обочины и достала термос. Глаза слипались и клонило в сон. Я отвинтила крышку, налила в нее кофе и маленькими глотками стала его пить, разглядывая причудливых птиц на термосе.
Термос был очень старым, большим, а потому не слишком удобным для того, чтобы таскать его с собой в поездках. В машине – другое дело, но у моих родителей, от которых он достался мне как бы в наследство, раньше не было машины. По этой причине мать приспособилась хранить в нем заварку и даже прилепила по этому поводу бумажку с надписью «ЧАЙ». От старости бумажка скукожилась и пожелтела, а сейчас я
