Вся в слезах, я, дрожа, протянула оружие убийце, угрожающе возвышающемуся надо мной. Отвлеченный моим спектаклем, он немного опустил дуло и потянулся, чтобы выхватить пистолет из моей руки.
Трюк, на который я рассчитывала, произошел так быстро, что он едва ли успел понять, что случилось. Пистолет повернулся вокруг моего указательного пальца и оказался в боевом положении. Палец не дрогнул, когда я спустила курок.
Охранник безмолвно скользнул на пол, все еще сжимая оружие, которым так и не успел воспользоваться. На лице умирающего проступило выражение чрезвычайной сконфуженности.
– Козел безрогий! – выдохнула Зинка и лягнула ногой тело. – Где ты научилась таким фокусам? – спросила она, глядя на меня с восхищением.
– У меня был хороший учитель, а я, к счастью, усвоила его уроки на всю жизнь, – устало сказала я, понимая, что только что была как никогда близка к смерти.
Глава 40
Зинка нагнулась, чтобы поднять свой пистолет, а я настороженно всматривалась в коридор, ожидая появления погони.
За спиной раздался слабый вскрик. Я быстро обернулась, сжимая оружие.
Должно быть, он появился из соседней двери. При виде нового противника у меня подогнулись ноги от страха. На меня, улыбаясь, смотрел доктор. Одной рукой он крепко стиснул плечо побледневшей Зинки, в другой – держал пистолет, приставленный к ее виску.
– Так-так-так. Дамы собрались на прогулку, – радостно возвестил он. – Жаль, но придется повременить с этим, если ты не хочешь, чтобы в голове твоей подружки появилась маленькая дырочка. Положи пистолет на пол и подтолкни его ко мне.
Я выполнила его приказ. Он удовлетворенно кивнул.
– А теперь заходи в кабинет, – показал он на дверь. – И, пожалуйста, без этих твоих штучек. Ты заставила меня поволноваться, и я не ручаюсь, что не спущу курок раньше времени, хотя мне этого и не хочется.
Я повиновалась, зашла в кабинет. Стол, кресла, шкафы с книгами. Я, похоже, сидя в заключении, совсем забыла, как выглядит нормальная обстановка.
Войдя следом за мной, доктор отшвырнул Зинку. Она рухнула на меня, и мы обе едва не свалились.
– Присаживайтесь. Думаю, нам есть о чем поговорить, – сказал доктор, по-прежнему держа нас на прицеле. В такой ситуации приходится быть сговорчивой. Я послушно уселась в кресло возле стола, Зинка плюхнулась в другое.
Доктор остался стоять спиной к двери, угрожающе возвышаясь над нами.
Несколько минут он молча разглядывал нас, как занятных насекомых. Наконец, мне это порядком надоело, и я спросила:
– Если не ошибаюсь, вы – Еремин?
Мой вопрос его не удивил. Казалось, он ждал его и потому ответил совершенно спокойно:
– Ты, как всегда, права, моя рыжая всезнайка. Правда, у меня теперь другая фамилия, но ты ведь никому не расскажешь о моей маленькой тайне? – Он засмеялся, а я, поняв скрытый смысл его слов, поежилась. За последнее время меня так часто собирались убить, что новизна ощущений как-то притупилась, однако умирать мне по-прежнему не хотелось, и я решила выиграть хотя бы немного времени.
Больше всего мне было жаль Зинку. Она-то в это ввязалась совершенно случайно. И черт ее дернул вообразить себя спасательницей.
– Вы выиграли эту игру, доктор Еремин. Что дальше? – спросила я.
– Странный вопрос. Для вас дальше практически ничего. А что касается меня…
– Вот-вот, я именно об этом. Раз уж вы решили покончить с нами, то удовлетворите мое любопытство и расскажите, для чего вы все это затеяли, – попросила я так, словно разговор происходил на светской вечеринке, а не под дулом пистолета.
– Все ваши беды от любопытства, – наставительно произнес он, поигрывая пистолетом.
– Каюсь, но ничего уже не изменишь, – усмехнулась я. – Так как насчет последней просьбы?
– Вы непременно хотите это знать?
– Конечно.
Зинка беспокойно ерзала в своем кресле, то и дело косясь на дверь, как будто надеялась, что кто- нибудь войдет и спасет нас. Глупышка, она не знала доктора так хорошо, как знала его я, а потому не могла понять, что все кончено. Он ни за что не выпустит нас живыми.
– Что именно вы хотите знать, дорогая? – тем временем любезно поинтересовался Еремин. – Только покороче. Вы ведь понимаете, что у меня мало времени.
– Вы что, собираетесь прикончить нас прямо в своем кабинете?
– Только если вы меня к этому вынудите, – заверил он. – Это все?
– Конечно, нет. Для начала я бы хотела спросить: вы в самом деле верили в то, что внушали тем женщинам, которых заставляли убивать собственных детей?
При этих словах Зинка вытаращила глаза и уставилась на меня, словно решила, что я внезапно рехнулась. Доктор усмехнулся.
– Нет, разумеется. Но если эта теория позволяла зарабатывать приличные деньги, то почему бы и нет. Вы даже представить себе не можете, какими суеверными предрассудками забиты головы современных женщин и на что они готовы пойти, чтобы достигнуть славы и власти.
– По-моему, это гнусный способ зарабатывать деньги таким образом.
Он не обиделся на мой выпад, только снисходительно улыбнулся.
– Я лично не убил ни одного ребенка и никого не заставлял этого делать.
– А как же наркотики, которыми вы пичкали несчастных? И ваше вранье про кукол?
– Это детали, – пренебрежительно бросил он. – Вы очень сильно удивились бы, вздумай я назвать сумму гонорара, который они выкладывали мне за возможность заполучить гениального ребенка.
– Но вы же прекрасно знали, что обманываете их.
– Естественно. Но кому это теперь интересно? Я давно уже не практикую.
– Ту девочку забрали вы?
– Вы и об этом знаете? Много же вам успела наболтать эта старая корова.
– Она этого не знала. Я сама догадалась. Так это были вы.
– Само собой. Она сделала глупость, оставив ребенка в живых. А я, напротив, совершил весьма умный поступок, лишив ее возможности вернуть эту девочку матери.
– Где она?
– Кто? Мать? А разве вам это неизвестно?
– Не придуривайтесь. Я спрашиваю о девочке. Где она? Вы же знаете, что она в городе. По крайней мере, была до недавнего времени.
Он неожиданно расхохотался. И смеялся довольно долго. Зинка уже приготовилась дать деру, но он тут же наставил на нее пистолет и погрозил пальцем. Зинка осталась на месте, с ненавистью глядя на него.
– Что вас так развеселило в моем вопросе? – поинтересовалась я.
– А вы не понимаете?
– Нет, – честно ответила я.
– Тогда оставим это. Хотя я думал, что вам давно известно, кто именно дочь Елены Николаевны. Значит, я ошибался.
Зинка насторожилась. Мне тоже показалось, что я услышала какой-то шорох, доносящийся из коридора. Я не могла объяснить его происхождение, но решила на всякий случай отвлечь внимание Еремина, задав еще один вопрос.
– Зачем вы притащили меня сюда, а не прикончили в деревне, как собирались?
– А кто вам сказал, что вас собирались там прикончить? – Он, казалось, был удивлен вопросом.
– Разве нет?
– Ничего подобного. Хотя, не скрою, было и такое предложение, но я решил, что вы гораздо полезнее
