огляделась.
– Очухалась, – кивнула Карина, поглядывая на часы. – Все как я и рассчитывала. Ты почти в норме, так что дальше топай ножками.
Замирая от ужаса, Глаша поняла, что они находятся у кладбища. Над головой громыхнуло. Сверкнула молния. Глаша увидела невдалеке кованые ворота. Карина уже подбежала к ним и пыталась открыть их, оглядываясь на нее в нетерпении.
– Что встала? Двигай сюда! – рявкнула она сердито. – Помогай.
Глаша кое-как доковыляла до ворот и привалилась к ним всем телом.
– Эй, ты чего удумала? А ну отойди!
– Остановись, Карина! Не делай этого!
– Да пошла ты.
Никуда Глафира не пошла, и Карина набросилась на нее как разъяренная кошка. Пальцы с длинными ногтями вцепились в волосы, сильно дернули, а потом с размаху ударили Глашину голову о железные прутья ворот. Глаша сопротивлялась, но силы их были неравны. Находясь под воздействием препарата, Глаша существенно проигрывала молодой и здоровой Карине. Той удалось не только открыть ворота, но и втащить – все так же, за волосы, – за собой Глафиру.
Безжалостно и твердо, с застывшим, как маска, лицом, Карина волокла пленницу по дорожке. Глаша то и дело спотыкалась, падала в жидкую грязь, но Карина пинками заставляла ее подняться.
Шли они долго, Глаше показалось, что вечность. Мозг ее был ясным, и тем острее она понимала, что положение ее безвыходно. Карина не позволит ей сбежать. Она сказала правду: эта прогулка станет для Глаши последней. Что толку, что теперь ей известны ответы на все загадки? Кому она успеет о них рассказать?
– Мамочка, мы пришли! – звонко возвестила Карина, точно превратившись в школьницу, вернувшуюся домой после уроков.
Глаша отбросила мокрые волосы с лица, чтобы разглядеть свежую могилу, возле которой они остановились. Памятник еще не поставили, но было и без того ясно, что это – Мулина могила.
На время Карина выпустила Глашу и наклонилась, шаря рукой по земле. Радостно возбужденная, она что-то искала.
Глафира сделала шаг назад. У нее появился крохотный шанс, и она собиралась им воспользоваться. Еще шаг, еще полшага – и она сможет бежать. В темноте легко затеряться.
– Ты куда-то собралась, моя дорогая?
Карина стояла, опираясь одной рукой на лопату, и насмешливо наблюдала за Глашиными потугами. Их разделяли уже несколько шагов, но у Карины имелся веский аргумент в свою пользу: дуло небольшого пистолета смотрело прямо в живот несостоявшейся беглянке.
– Лучше не рыпайся, – посоветовала Карина, сверкнув в темноте глазами. – Ты такая толстая и неуклюжая, что попасть в тебя будет легко.
– Карина, положи оружие и отойди от нее, – раздался повелительный голос. Карина даже не обернулась, только презрительно хмыкнула.
Глаша повернула голову и увидела Райского. Ей стало страшно. Что он задумал? Зачем и, главное, как оказался здесь? Если уж суждено кому-то погибнуть, то она одна заслужила это, проявив непростительную глупость и неосмотрительность. При чем тут Святой? Зачем он сует голову в петлю? Против сумасшедшей Карины не поможет даже то, что он держит ее на мушке. Глаша чувствовала, что от Карины исходит такая невероятная, нечеловеческая сила и ненависть, что оружие бесполезно.
Карина усмехнулась недобро.
– Павел, уходи! – крикнула Глаша отчаянно.
В то же мгновение Карина бросилась к ней и прикрылась ею, как щитом. Одной рукой она сдавила Глашино горло, в другой был пистолет. Его холодное мокрое дуло жестко уперлось ей в висок, в беззащитную голубую жилку, трепещущую под тонкой кожей.
– Здравствуйте, Павел Аркадьевич, – нежно пропела Карина, явно наслаждаясь своей игрой. – Рада вас видеть. Глафира вот тоже рада. Правда, Глафира?
Глафира скосила глаза на свою мучительницу и ощутила, как мурашки поползли по коже. Никогда раньше она не видела такой ненависти на лице человека. Голос Карины звучал ровно и спокойно, но, замолчав, она с такой силой прикусила губу, что по подбородку побежала тонкая струйка крови.
– Пистолетик-то бросьте, Павел Аркадьевич, – укоризненно посоветовала Карина. – Здесь не тир.
– Отпусти ее. – Он слегка качнул дулом, давая понять, что выстрелит в любом случае. Глаше его решительность совсем не понравилась.
– Еще чего, – весело откликнулась Карина. – Мы с вашей подружкой – неразлейвода.
Карина посильнее надавила на Глашино горло. Глаша захрипела, пытаясь заполучить хотя бы глоток воздуха.
– Мне продолжить? – с явной издевкой осведомилась Карина и лениво зевнула, обнажая розовую глотку и ряд безупречных зубов. – Если да, то она, скорее всего, загнется.
У Глаши перед глазами уже носилась стая мельтешащих черных мух. Она цеплялась скрюченными пальцами за руку Карины, подошвы кроссовок скребли по земле.
– Прекрати, – не выдержал Райский. Он поднял пистолет дулом вверх и стал медленно нагибаться, собираясь положить его на землю. Напряженным взглядом он следил за Кариной.
– Надо же, как вы на меня смотрите. Сколько экспрессии. Почти что страсть, – усмехнулась девица. – Кстати, куда подевался ваш гамадрил? Без него вам не фартит.
– Саша на опознании, – Павел ответил просто, но Глаша уловила в его словах скрытый смысл, который должен был быть понятен Карине.
– Кто-то умер? – спросила она с деланым спокойствием.
Позвоночник у Глаши заледенел. Карина задала вопрос так, словно ей была приятна сама мысль, что кто-то умер. Она просто сгорала от нездорового любопытства.
Райский тоже заметил это, но не подал вида.
– Бэлла, – ответил он на ее вопрос.
– Бэлла давно мертва и покоится с миром, – склонив голову набок, доложила Карина разочарованно.
– Похоронена ее сестра. Моя жена была жива до вчерашнего вечера. И тебе это хорошо известно.
– Так вы знали?
– Не так давно, как хотелось бы.
Их беседа напоминала болтовню старых знакомых, и это выглядело особенно ужасно, учитывая то, что один из них находился под прицелом и выстрел мог прозвучать в любой момент.
– Когда же вы догадались?
– Как только ознакомился с результатами анализов, сделанных доктором Чекулаевым. В желудке Бэллы не обнаружили мышьяк, хотя он должен был там находиться! Я и раньше подозревал, что она придуривается, но прозрел, к сожалению, слишком поздно.
– Что есть, то есть. Соображаете вы медленно, господин Райский. Так что же Бэлла? Отчего она умерла?
– Отравилась. На этот раз по-настоящему. Думаю, что это ты заставила ее.
– Может – да, а может, и нет. Вы никогда не узнаете. Она сама приняла яд. Вы наверняка уже установили это. Справедливость восторжествовала. Она хотела убить мою мать, положила под нож сестру, да и вам от нее досталось. Так чем вы недовольны? Все, хватит разговоров. Нам нужно поторопиться – мама ждет.
– Что ты собралась делать?
– Я? Пока – ничего. Мы тут постоим еще немного с Глафирой, а вы возьмете лопату и выкопаете для меня гроб с телом моей мамочки. Эта почетная обязанность предназначалась для вашей возлюбленной, но вы справитесь с этим намного быстрее. И без глупостей, – предупредила она, внимательно следя за тем, как Павел перехватил лопату, – иначе мозги вашей крали будут соскабливать с окрестных могильных плит в отдельную коробочку. У вас есть с собой коробочка?
Райский матернулся сквозь зубы и принялся копать. Когда лопата ударилась о крышку гроба, Карина
