встречаться со злодеями и прислужниками Тьмы: как и его сородичи, он, Люматикс Розово-Золотой, был драконом Добра и Света и сражался в великой Битве против созданий тьмы. И все эти создания, как правило, только рассыпали проклятия — да иногда молили о пощаде. Но крошечные злодеи, пробудившие его сейчас, вели себя по-другому. Впрочем, дракон решил не ломать над этим голову и поскорее с ними разделаться.
— Умрите, создания зла! Познайте гнев Люматикса! — пронзительно проревел он и изрыгнул струю пламени.
Конь рыцаря развернулся боком к огню, а всадник поднял щит. Струя пламени ударила прямо в центр щита и расплескалась, не причинив вреда ни всаднику, ни коню. Когда пламя угасло, дракон изумленно уставился на невредимого рыцаря, который уже снова поворачивался к нему, наставив свое отвратительно острое копье прямо в мягкое брюхо! Рыцарь пришпорил коня и рванулся в атаку.
Люматикс растерянно взвизгнул. Он был слишком велик, чтобы маневрировать в узком каньоне, и слишком тяжел, чтобы взлетать без разбега. Ему оставалось полагаться лишь на зубы, когти и пламя. Мысли его были настолько заняты рыцарем, что он не видел злодеев, приближающихся с обеих сторон.
Внезапная боль пронзила его переднюю лапу: три отравленных кинжала один за другим вонзились в нежную тонкую кожу под мышкой. Одновременно с этим в плечо ему ударил камешек и взорвался, словно ядро. За первым снарядом последовал другой, потом еще и еще: камни, заколдованные Валери, метко отправляла в цель праща бариганца. Кайлана ударила в землю своим посохом и произнесла заклинание, изменившее структуру почвы и скал: под лапами у дракона образовался тонкий слой скользкой грязи. Люматикс с яростным рыком закачался — и тут к нему подскакал рыцарь. Разбрызгивая грязь, он увернулся от огромного когтя и всадил щит прямо в раскрытую пасть. Посыпались искры и обломки зубов, но от удара рыцарь сам покачнулся в седле, и копье, вонзившись не в мягкое брюхо, а в жесткую лапу, с хрустом переломилось. Рыцарь торопливо потащил из ножен свой гигантский меч — но Люматиксу уже было достаточно. Избитый, весь в ссадинах, охромевший на две передние лапы, покрытый отвратительной грязью, он извернулся и помчался к выходу из каньона, сшибая камни гибким хвостом. Тяжелые когти заклацали по скалам, дракон набрал подходящую скорость и внезапно взлетел, оглушительно хлопая крыльями. В первую минуту победители испугались, что он вот-вот появится над каньоном, чтобы испепелить их сверху, но удары крыльев затихли вдали. Путешественники облегченно вздохнули и вопросительно уставились на своего неожиданного спасителя.
Рыцарь спрыгнул с коня, кивнул им, а потом нагнулся и заботливо осмотрел все копыта своего скакуна, проверяя, не получил ли тот каких-нибудь повреждений в бою.
Злодеи оказались в некотором затруднении. Люди в латах обычно стояли на страже добра и справедливости. Ничто так не раздражает трудолюбивого злодея, как вид всадника в сверкающих доспехах. Но, похоже, этот рыцарь был другого сорта.
Тяжело дыша, Сэм проковылял к рыцарю, встал перед ним и, утерев кровь, текущую из уголка рта, хрипло проговорил:
— Я — наемный убийца, а за мной стоят друидка, вор и злая колдунья. — При этих словах он услышал у себя за спиной какое-то шебуршанье. — Мы очень дурные люди. Если тебе это не нравится, то либо садись на своего коня и уезжай отсюда, либо попробуй с нами сразиться — и мы тебя прикончим.
Рыцарь поднял закрытую шлемом голову и вопросительно посмотрел Сэму через плечо. Рост его поистине внушал трепет: черный плюмаж колебался футах в полутора над головой Сэма.
Рискнув обернуться, Сэм увидел, что за ним, строго говоря, стоит только одна Кайлана. Прислонившись к скале, она с упреком смотрела куда-то вверх. Рыцарь поглядел туда, куда улетел дракон, потом перевел взгляд на Сэма и вытянул руку в железной перчатке. Сэм обмер. Металлическими пальцами рыцарь коснулся сэмова черного плаща, потом легонько ударил ладонью по своему черному щиту и наконец похлопал Сэма по плечу. Сэм выпрямился и стер кровь с подбородка.
— Тогда все в порядке, — проговорил он своим обычным голосом, недоумевая, как ему удалось это понять. Рыцарь снова забрался в седло, а Сэм направился туда, где только что были его спутники. — Вылезайте, не бойтесь! Этот парень — один из нас.
Колдунья и вор спустились из своего укрытия и принялись с любопытством разглядывать рыцаря. Арси вспрыгнул на валун, чтобы разговаривать с незнакомцем на равных.
— Привет, странник! Неплохо ты бился, — с широкой улыбкой проговорил он, привычно отметив, что воровать у этого типа нечего: доспехи крепкие, но простые, на мече — никаких украшений… Кинжал — да, но он не особенно хорош. Кошельков нет. За лошадь можно было получить неплохие деньги, но стоит ли трудиться ее красть? Рыцарь чуть склонил голову, принимая похвалу, но ничего не сказал. Арси был заинтригован. — Гляжу я, ты парень тихий. Говорить не можешь?
Шлем медленно качнулся из стороны в сторону.
— Значит, имя свое ты нам не скажешь, а, молчаливый рыцарь? Как же нам тебя звать?
Закованные в металл плечи приподнялись, демонстрируя равнодушие.
— Тебе все равно? Ладно, тогда я что-нибудь придумаю. — Арси осмотрел рыцаря. — А не снимешь ли ты шлем, чтобы мы хотя бы знали, как выглядит наш спаситель?
Шлем снова качнулся из стороны в сторону.
— Нет? А почему так? Ах да, я и забыл, что ты объяснить-то не можешь… А забрало поднимешь?
Снова отрицание. Арси разочарованно нахмурился, и в этот момент в разговор вмешалась Кайлана:
— Оставь рыцаря в покое, Арси. Он только что спас нас от верной смерти. Невежливо совать нос в чужие привычки.
— Кайлана! — запротестовал было Арси, но тут же сдался. В последний раз посмотрев на рыцаря, он спросил: — Но там, внутри, ты все-таки мужик, а?
Кивок. На сердце у Арси явно полегчало.
— Хвала судьбе! А то тут и без того слишком много баб, которые любят командовать.
Он спрыгнул с валуна и побежал туда, где остальные устроили совещание. Рыцарь на своем коне последовал за ним. Когда он приблизился, все подняли головы, а Валери спросила:
— Ты ехал за нами, так? Кивок.
— Ты знаешь, что мы ищем? Кивок.
— Ты хочешь нам помогать? Еще кивок.
— Какой сговорчивый, — заметил Сэм. Кайлана ткнула его локтем в бок.
— Ну, тогда нам нет необходимости пускаться в объяснения, — сказала Валери. — А вот тебе, по-моему, не мешало бы.
— Он не может говорить! — пропищал Арси. Рыцарь подтвердил это кивком. — И шлем не хочет снимать.
— Вот как… — пробормотала Валери. — Я всегда гордилась тем, что многое знаю, но сейчас я не чувствую его мыслей и не могу даже определить, человек или чудовище скрывается под этими доспехами.
— Он не говорит, — добавила Кайлана, — и поэтому я не могу сказать, правдивы ли его слова.
— Впрочем, его доспехи свидетельствуют о том, что он не чужд Тьме. И если бы он желал нашей смерти, то мог бы и не мешать дракону. А боец он умелый. Нам вполне может понадобиться такой. По- моему, следует разрешить ему ехать с нами.
— Вполне разумно, — согласился Сэм.
— Ну что ж, — сказал Арси.
— Хорошо, — уступила Кайлана.
Рыцарь склонился в любезном поклоне. Конь заржал, а Чернец хрипло каркнул.
— Если никто не возражает, мы могли бы устроить лагерь прямо здесь. Дракон вряд ли вернется, — предложила Кайлана, задумчиво отбрасывая ногой камешки.
— Ты уверена? — спросил Сэм, недоверчиво глядя на небо.
— Более или менее, — ответила Кайлана. — По-моему, здесь он просто прикорнул по пути. Взгляни: тут нет ни костей, ни помета, ни старых царапин от когтей. Логово у него где-то в другом месте.
— Эх! Значит, и драконьего золота тут нету? — разочарованно воскликнул Арси.
