привыкнуть и смириться с гибелью стольких людей.
— Раненые! — закричал кто-то.
Из леса, шатаясь, вышел человек, который держал на руках обмякшее тело, и направился к госпиталю. Не обращая внимания на предостережения врача, Лорелея бросилась навстречу. Она узнала перепачканного грязью Шарона. Он выносил с поля боя Мишеля Тоусента.
— Где Дэниел? — спросила она.
К ним подбежали двое санитаров. — Не знаю, — ответил мужчина, осторожно опуская тело Мишеля на носилки. — Эмануэль тоже пропал. — Он кивнул головой в сторону Мишеля: — Нога едва держится. Бедняга.
Лорелея была поражена. Мишель находился на грани жизни и смерти, а она думала только о Дэниеле. Ей было страшно признать, что он имел огромную власть над ее сердцем, оттесняя заботу о жизни других людей. Девушку охватила паника. Отгоняя прочь тревогу за Дэниела, Лорелея направилась в операционную.
Санитары устанавливали фонари, расставляли на столах подносы с инструментами, тазы и кувшины с водой.
— Жгут, — потребовал Ларри. — Быстро. Приподнимите чуть-чуть его ногу.
Лорелея подсунула руку под бедро. Ларри затянул резиновый шнур и закрепил концы.
— Обрежьте его брюки выше раны, — приказал врач.
Превозмогая страх, Лорелея схватила ножницы. Мишель метался в агонии.
— Тихо. Теперь ты в безопасности, — прошептала девушка. Но когда она обрезала пропитанную кровью ткань, ее охватили сомнения. Колено было раздроблено.
— Дайте ему опия, — сказала она одному из санитаров, и потянулась за полотенцем, чтобы обтереть окровавленную ногу. Санитар через бумажный рожок влил в рот Мишеля опий.
Лорелея осторожно ощупала обнаженную ниже колена ногу юноши. Она была уже холодной и безжизненной. Девушка вопросительно взглянула на Ларри. Хирург угрюмо кивнул:
— Мы не можем спасти ногу.
— Что?
Мишель открыл глаза. Внезапно придя в сознание и ужаснувшись, он скорчился на столе.
— Нам придется ампутировать тебе ногу, парень, — сказал Ларри.
Мишель яростно отбивался от санитаров. Отчаяние на его бледном юном лице разбивало сердце Лорелеи. Ей было до боли жаль его, но иного выхода не найти.
— Твоя нога или жизнь, мой друг. Выбирай, — хмуро произнес хирург.
Мишелю дали еще опия. Под действием наркотика его веки отяжелели и закрылись.
Через час, уставшая и подавленная, Лорелея вышла из госпиталя, едва не столкнувшись в дверях с Бонапартом. У нее не осталось сил даже на то, чтобы как следует разозлиться на Фоусси, который тенью следовал за нею, контролируя каждый ее шаг.
Барри, заливаясь лаем, покрутился у ног девушки и бросился вон из лагеря, постоянно оглядываясь, словно приглашая следовать за собой. Лорелею осенила догадка.
— О Боже, — прошептала она и побежала к госпиталю. — Как я не подумала об этом раньше?
Бледный и изможденный врач стоял над тазом с водой, обмывая после операции лицо и руки. Мишель лежал на столе, сквозь бинты просачивалась кровь. Вошел Бонапарт и склонился над раненым.
— Ты заслужил прощение и награду, — тихо сказал он юноше. — Проклятие, — произнес первый консул. — На пятьдесят тысяч не купишь новую ногу.
— Генерал, — сказала Лорелея. — Я знаю, как найти Дэниела.
Казалось, он был рад отвлечься от Мишеля.
— Неужели, мадемуазель?
— Моя собака может найти его.
Бонапарт устало потер переносицу:
— Так пусть она это сделает. Фоусси, позаботьтесь об этом.
Уже начинало светать, когда Барри повел их вверх по заросшему густым кустарником склону мимо форта. Внезапно пес рванулся вперед и остановился на гребне горы. Лорелея и Фоусси, задыхаясь, бежали следом.
— Это он, — прошептала девушка. — Это Дэниел.
С заложенными за голову руками он устало брел по берегу реки, в спину ему упирался штык мушкета. Фоусси поднял свой мушкет и прицелился, но Лорелея остановила его.
— Вы можете промахнуться. У меня есть способ лучше вашего, — наклонившись, она зажала голову Барри между ладонями. — Вперед, — прошептала она. — Быстро!
Собака бросилась вниз в долину. Двигаясь бесшумно и стремительно, она налетела на австрийца и сбила его с ног. Мощные челюсти сомкнулись вокруг запястья солдата. Дэниел быстро повернулся и схватил мушкет. Лорелея была слишком далеко и не заметила, как он нанес солдату удар штыком.
— Дэниел! — закричала Лорелея, отчаявшаяся уже когда-нибудь увидеть его. Она закрыла глаза и снова выкрикнула его имя.
Через мгновение Дэниел уже сжимал ее в своих объятиях. Она с улыбкой взглянула в любимое лицо. В предрассветных сумерках белела прядь седых волос.
— Вы пришли почти вовремя, — сказал он. — Беспокойная выдалась ночка.
Лорелея коснулась пальцами его щеки:
— Ты ранен?
— Со мной все в порядке.
— Лжец, — прошептала Лорелея и приникла к его губам.
— Замечательно, — пробормотал Фоусси.
Вспыхнув, девушка отпрянула от Дэниела.
— Это был всего лишь поцелуй.
— Я говорю о собаке, — усмехнулся солдат.
Лорелея с беспокойством взглянула в сторону долины.
— Дэниел… австриец… Он?
— Мертв, — сказал Дэниел сурово.
Что-то внутри Лорелеи затвердело, словно защищая ее от того, чего она не хотела и не должна была знать.
На обратном пути в Аосту Дэниел рассказал Лорелее, что произошло ночью.
— Эмануэль был ранен, но мы не смогли отыскать даже его следов. Мы выполнили приказ Бонапарта, остались живы и сумели вырваться из того ада. Кто-то ударил меня сзади, — он коснулся рукою головы. — Меня оглушили, и этого оказалось достаточно, чтобы попасть в плен.
— Шарон и Мишель вернулись назад, — сообщила Лорелея. — С Шароном все в порядке. Мишель остался без ноги.
Дэниел побледнел:
— Он выживет?
— Скорее всего, нет, — заметил Фоусси и начал спускаться к раскинувшемуся внизу лагерю.
Лорелея задержалась и взяла Дэниела за руку. Его сухие, мозолистые ладони сжали ее нежные пальчики.
— Я почти желаю, — проговорила она, — любить тебя не так сильно.
Он вырвал руку:
— Ради Бога, не начинай снова об этом.
— А я люблю тебя, — настойчиво повторяла девушка. — Всем сердцем. Я даже не ожидала, что буду испытывать такие чувства.
— Какие?
Лорелея опустила взгляд на примятую траву у своих ног.
— Когда Шарон принес Мишеля, я спросила о тебе. Я думала не о раненом. Мне было невыносимо больно услышать о том, что ты пропал, Дэниел.
— Тогда подумай об этом как следует. Я не в последний раз причиняю тебе боль.
