– Глупый вопрос. Ты не в курсе, для чего люди приобретают мебель? Хорошо, я отвечу: комод нам нужен, чтобы складывать в него вещи. Теперь он будет стоять здесь.
– Вы только не подумайте, что я сошла с ума, но он… в смысле, комод… говорящий.
Розалия покрутила пальцем у виска.
– Картина мне ясна – навещать тебя будем дважды в неделю.
– Где навещать?
– В психушке, или куда там сейчас отправляют придурков? Заплатим, кому надо, и тебя поместят в одноместную палату. Будешь лежать там как королева.
– Розалия Станиславовна, я говорю совершенно серьезно.
Свекровь засмеялась:
– Натали, ты слышала, говорящий комод! Ну умора. Ката, детка, ты или иди прими таблеточек, или сразу дуй в клинику. Я не собираюсь жить бок о бок с чокнутой бабой. – Розалия скрылась в кабинете.
– Катуш, может, правда, приляжешь, а?
– И ты мне не веришь?
– Пойми, – голос Натки сделался жалостливым. – Комоды разговаривать не умеют. Впрочем, как и стулья с креслами. Ты, наверное, перенервничала. Пошли, я налью тебе теплого молочка с медом, ты успокоишься и придешь в себя. Идем-идем. А хочешь, чайку с мятой заварю?
Спустя полчаса, полакомившись шоколадным печеньем с молоком, Катарина неуверенно спросила:
– Нат, у нас есть валерьянка в таблетках?
– Ага.
– Дай мне упаковочку, а то я действительно неважно себя чувствую.
– Проглоти не больше трех таблеток, – верещала Наташка.
– Я выпью у себя в спальне.
– И телевизор не смотри. Лучше сразу ложись и поспи, – советовала Ната.
Направляясь к лестнице, Катка вдруг остановилась, посмотрела на комод и прищурилась. Секунд тридцать она боролась с желанием подойти ближе и дотронуться до полированной поверхности. И вот когда ее нога уже зависла в воздухе, комод вновь заговорил:
– Не смей приближаться! Вали отсюда. Ну, чего встала? Стукачка! Я с тобой разоткровенничался, а ты всех домашних приволокла. Вражина!
Выронив упаковку таблеток, Копейкина понеслась наверх.
– Смотри снова не грохнись, – кричал комод.
В спальне Ката закрыла дверь и юркнула в ванную комнату.
Нет, это безумие – чистой воды безумие. Чудес на свете не бывает, всему есть свое объяснение. Комоды не разговаривают, значит, с Каткой беседовал…
– Кто? Кто со мной беседовал?
Громкий стук в дверь заставил вздрогнуть.
– Я в ванной.
– Ката, открывай!
– Розалия Станиславовна, зайдите позже.
– Открывай немедленно!
Накинув халат, Катарина распахнула дверь.
– Нельзя было подождать?
– Прости, но я сильно испугалась, у тебя был такой вид, когда ты драпанула по лестнице. Я чуть от смеха не скончалась.
– Подождите, как вы могли меня видеть?
– Так через отверстие вся гостиная отлично просматривается.
– Через какое отверстие?
– В комоде.
Катка упала на кровать.
– Детка, иди за мной, я все покажу.
В гостиной Розалия ловким движением руки отодвинула комод от стенки и возвестила:
– Оригинально, правда? Внутренностей нет, зато полно места, где можно спокойно затаиться и следить за происходящим вокруг.
– Так это вы сидели в комоде?! – завопила Копейкина.
– Я! Когда ты пришла, я как раз собиралась вылезать, но потом решила над тобой подшутить. Ха-ха. Ты меня повеселила. Я и второй раз залезла туда, чтобы окончательно ввести тебя в заблуждение. Детка, это моя лучшая шутка за последнюю неделю.
– Не кажется ли вам, что ваша шутка слишком громоздкая? А потом, зачем вам комод без ящиков?
– Я специально попросила Колю убрать нутро. И прибить панели к каркасу, чтобы у окружающих создавалось впечатление, что они видят настоящий комод.
– Но зачем? – в десятый раз спросила Копейкина.
– Много будешь знать, скоро состаришься. И вообще, откуда такая мерзкая привычка всегда и всем задавать множество вопросов? Я же не спрашиваю, где ты шляешься, посему и ты не имеешь права забрасывать меня вопросами.
– Не знаю, какие безумства роятся в вашей голове, но впредь прошу меня не пугать.
– Как скажешь, детка. Лично тебя… – Розалия выдержала театральную паузу, – пугать больше не буду.
А через час, когда Ката сушила волосы феном, к ней в спальню влетела взмокшая от пота Наталья. Хлопая ресницами, раскрасневшаяся Натка схватила Копейкину за руку и заголосила:
– Ката, Каточка, ты была права, комод говорящий! Он только что приказал мне выйти на улицу и прокукарекать двадцать три раза. В противном случае грозил ночью пробраться в мою комнату и…
– Повелеваю всем спуститься вниз! – доносился сиплый голос с первого этажа.
Наталья затряслась.
– Слышишь? Это он!
– Немедленно спускайтесь вниз! Это я – великий и ужасный комод. Бойтесь меня! Бойтесь! У-у-у-у-у…
Наталья взвизгнула и забралась под кровать, а Катка, сжав кулаки, приготовилась к очередному скандалу с Розалией.
Худенькая бабулька, держа на руках кричащего ребенка, пропустила Катарину на веранду, не соизволив поинтересоваться, кто она такая и зачем пожаловала.
Выудив из кармана удостоверение, Копейкина проговорила:
– Частный детектив Лялина.
Пенсионерка крепче прижала к себе ребенка.
– Я ничего не знаю, – залепетала она.
– Вы в этом уверены?
– Да, да, уверена. Вы, наверное, ошиблись, вам в соседний дом надо. Там Коршуновы живут. Это у них постоянно гулянки и драки на пьяной почве возникают, а мы с Кристиночкой живем тихо.
– Кристина – это кто?
– Дочка моя. И внучок вот мой – Сашенька. Он сейчас хворает, целыми днями кричит.
Ката прошлась по веранде.
– Вчера в половине четвертого к вам приезжал Дмитрий Терентьев. Отрицать бесполезно, отнекиваться тем более.
Бабулька ойкнула.
– Батюшки-светы! Что же вы такое говорите, зачем же Димочку вспоминаете? Не он к нам приезжал.
– Почему вы врете, я собственными глазами видела, как Терентьев с сумкой и пакетами прошел в вашу калитку.
– Правильно, прошел, только не Димочка.
– А кто?
