с ребятами из нашего экипажа то обсуждали последний вылет, то готовились к следующему, а теперь мне вроде и делать нечего.
— Кроме как угадывать капризы чудаковатого старика, страдающего от болезни мозга.
— Не смешно, — сердито буркнул Росс.
— А я и не собирался тебя смешить. — Дед задумчиво улыбнулся. — Ты отлично выглядишь, Росс. Ты словно создан для военной службы, как твой отец. Ты так на него похож, что порой я забываю, с кем разговариваю. Еще раз спасибо, что ты приехал ко мне.
— Я приехал ради тебя, — сказал Росс. — И готов сделать для тебя все, что в моих силах.
— Для меня твои слова словно музыка. Именно это я и надеялся услышать. — Он передвинул пешку, поставив королеву Росса в трудное положение. — Твой ход, малыш.
Росс пожертвовал королевой, на что Джордж и рассчитывал, и отпил коньяку. Конечно, он солгал. Он приехал, чтобы отвезти деда в город и уговорить его бороться за свою жизнь.
Джордж протянул руку, чтобы поставить рюмку на стол, но промахнулся, и та упала на пол, разбившись вдребезги.
— Это временная перемежающаяся слепота, — тихо объяснила Клэр Россу.
Они привели Джорджа в коттедж у озера и помогли ему лечь. Сейчас она стояла с Россом на веранде и старалась сохранять профессиональное выражение лица, что давалось ей с трудом. Этот парень казался воплощением ее мечты — высокий, спортивного сложения, красивое выразительное лицо — с ямочками на щеках, умные, проникновенные глаза.
— Видимо, поэтому он и уронил рюмку. К сожалению некоторая дезориентация и нарушение координации в движениях тоже характерные признаки.
В данный момент, стоя при лунном свете и глядя на озеро, сама Клэр была дезориентирована, и причиной тому был Росс Беллами. Меньше всего она ожидала, что он окажется вот таким. Конечно, отчасти Джордж подготовил ее, объяснив, что Росс служил в армии, что он такой же высокий, как Джордж, и у него такие же голубые глаза, как у всех членов семейства Беллами, и все равно, она не была готова. Даже в гражданской одежде этот парень казался ожившим героем фильмов экшен. Когда в ресторане он подошел к ним с Джорджем, она оказалась застигнутой врасплох, а это очень опасно.
И не потому, что она не ожидала его появления, хотя она не думала, что он приедет именно сегодня вечером. Ее поразила собственная реакция на него — мгновенная и глубокая симпатия. Разумеется, некоторые мужчины и раньше казались ей привлекательными; ее одинокий, замкнутый образ жизни не означал, что она равнодушна к мужской красоте. Но на этот раз все было по-другому. И ей не мешало то, что Росс относится к ней с явным недоверием и презрением, что приехал не один, а со своей подругой. Он сразил ее, как только взглянул на нее пытливым, оценивающим взглядом.
Клэр заставила себя сосредоточиться.
— С этим ничего не поделаешь, — сказала она Россу. — Остается только присматривать за ним и в случае необходимости помогать.
При свете фонаря она видела, как Росс тревожно сдвинул брови. Она подавила желание взять его за руку, чувствуя, что он не нуждается в утешении. Она понимала его состояние, очевидно, разбитая рюмка стала для Росса первым доказательством того, что болезнь деда не вымысел, а нечто настоящее и неизбежное, враг, которого он не мог победить.
— Вы говорите это как медик? Или это ваше личное мнение? — спросил Росс.
— Как медик. Я провела много часов, изучая все симптомы его случая.
— Его случая. Да, я вижу, для вас он просто случай.
— Он — мой пациент, которому я нужна. И ему также нужны вы и все те, кого он любит. Джордж заслуживает возможности спокойно и мирно завершить свой земной путь. И как все это ни ужасно, в этот последний период жизни у него могут быть свои радости. Не каждый имеет возможность проводить время в соответствии со своими желаниями. Иногда человек в одно мгновение лишается всего, что у него было. — Она замолчала, испугавшись, что слишком выдала себя.
Росс пристально смотрел на нее.
— Что ему действительно нужно — это бригада врачей. Я верю в хирургическую помощь. Так спасают многих людей.
— Да, на поле боя, — заметила она.
— Он говорил вам про меня?
— Он сказал, что вы служили в армии на санитарном вертолете, вывозили раненых.
Клэр чувствовала, что разговор о военной службе заставил Росса снова переживать то нервное напряжение, в котором он находился там. Это было естественно для только что вернувшегося солдата, но очень вредно для Джорджа. Росс ничем не сможет помочь своему деду, если будет подавлять свои эмоции. Она попыталась дать ему возможность выговориться.
— Даже представить не могу, как тяжело вам приходилось.
— Этого лучше никому не представлять.
— Вы спасали людей, — сказала она. — И у каждого человека, которого вы спасли, были родные и близкие люди, которые очень его любили, переживали за него. Ваш дед по праву вами гордится. Надеюсь, сознание огромного значения своего дела дает вам покой и удовлетворение.
Он пожал плечами:
— Мы там не подсчитывали, скольких потеряли, а скольких спасли. Парни из нашего экипажа не знали — да и не хотели знать, — что стало с теми людьми, которых мы доставили в госпиталь.
— Неужели они тоже не вспоминали о вас? А сами вы когда-нибудь интересовались судьбой тех, кого спасли?
— Было несколько парней, которые как-то узнали, как со мной связаться, — признался он. — Пару раз даже получил благодарность по электронной почте. — Он машинально соединил кончики пальцев и задумался. — Понимаете, я один из тех немногих, кому повезло. За два года войны мне ни разу не пришлось убить человека. И без того это была адская работенка — летать на вызовы и вывозить из зоны боевых действий раненых.
Он говорил о себе очень сдержанно. Клэр попробовала себе представить, как Росс ведет вертолет под обстрелом, но это скорее напоминало сцену из фильма. Может, потому, что, несмотря на его боль и злость, он выглядел красивым и мужественным, как типичный герой боевиков.
— А что касается того, чтобы знать о каждом, кого мы вывезли… Черт, да, я думал о каждом из них. А потом перестал, иначе можно было сойти с ума.
— Ваш дед считает вас героем.
— Может, я просто подсел на адреналин.
— Вы всегда мечтали стать пилотом?
Он покачал головой:
— Никогда точно не знал, кем хочу стать, поэтому долго просто слонялся без дела и был полным ослом.
Если бы она могла в это поверить, может, ей было бы легче сопротивляться влечению к нему.
— Об этом ваш дед мне не говорил.
— Да уж, тут гордиться нечем. После учебы в колледже я сменил два места работы, ни в одном ни в другом мне не понравилось. Потом, под влиянием минуты, записался в армию, и это оказалось самым подходящим для меня делом. — Он устало потер щеку. — Хотя после двух лет службы чувствую себя измотанным. Я думал, вернусь в Штаты и стану работать медэвакуатором на гражданке. Но сейчас придется об этом забыть. — Я понимаю, как тяжело вернуться домой и застать здесь такую ситуацию.
Он несколько раз прошелся туда и обратно по веранде, потом остановился на некотором расстоянии от Клэр.
— Послушайте, меньше всего я нуждаюсь в сочувствии нанятой через Интернет медсестры. Я скажу вам, что на самом деле тяжело. Возвратиться домой с войны и узнать, что мой дед умирает, — это тяжело. Узнать, что он отказался от лечения, — это еще тяжелее. Да! И сознавать, что все это произойдет в незнакомом для меня месте, в окружении незнакомых людей, — это уже просто чертовски тяжело.
Он с силой вцепился в перила веранды. Клэр не могла сказать ему правды о себе, но по личному опыту знала, что такое последствия тяжелой психологической травмы. За один день она превратилась из
