было позвонить.
— Я рада, что ты здесь, — заверила ее мама. — Пожалуйста, пожалуйста, садись.
Аврора осторожно опустилась на софу. Это было уютное местечко, ее высокие спинки, казалось, сомкнулись над ней. Комната была обставлена по большей части белым и розовым. Аврора начала думать, что ее отец совершенно ошибался насчет ее мамы. Похоже, он думал, что она ведет неразборчивую жизнь, о которой Аврора не должна знать. В реальности мама была совершенно нормальной. Моложе и красивее, чем другие мамы, и бойфренд в ванной был, конечно, под вопросом, но все равно… Ведущий телешоу был надоедливым, громыхал своим раскатистым «р» и приходил в восторг, когда соревнующийся угадывал название песни. Она нашла пульт и нажала на кнопку. Чтобы отключить звук.
— Ты голодна? — спросила ее мать. — Хочешь пить? Что я могу принести тебе?
— Немного воды, я думаю.
— Вода. Конечно. Со льдом?
Мама двинулась к кухне, которая прилегала к гостиной. Она принесла Авроре большой бокал, наполненный льдом и водой из-под крана, и присела на софу, одернув юбку.
— Итак. Ты здесь. Я все еще не могу в это поверить. — Она потянулась и коснулась щеки Авроры. Ее рука была влажной и холодной от ледяной воды. — Сколько же тебе сейчас лет? Напомни мне.
Напомнить ей? Она что, шутит? Как человек может не помнить точного возраста своего ребенка? Она рассмеялась и не ответила на вопрос.
— Я обнаружила кое-какие вещи, о которых папа мне не говорил, и решила приехать повидаться с тобой, — сказала она, беря быка за рога. Она рассказала все о заявлении, описывающем ее жизнь в Мексике, — нищету, опасность, здание без пожарной лестницы. — Это правда? — спросила она.
Ее мать улыбнулась странной улыбкой, не такой, как если бы она была счастлива, но, может быть, слегка изумленной. Телефон зазвонил снова, и она схватила трубку, проверив номер звонящего на определителе, прежде чем положить ее снова и дать телефону продолжать звонить, пока он не умолк.
— Не все росли так, как ты в Америке, — сказала она. — Я научилась выживать, когда была моложе, чем ты.
Аврора подумала, что она смогла бы сделать, чтобы выжить. Стать проституткой? Снимать одежду перед незнакомцем и заниматься с ним сексом? От этой мысли ее затошнило и закружилась голова, она осознала, что приехала сюда не ради этих незнакомцев. Она изучала мать, ее лицо, которого она больше не знала, руки, которые нетерпеливо двигались на коленях.
— Папа увез тебя от всего этого. У нас была хорошая жизнь…
— У
— Если ты не хотела такой жизни, почему ты уехала из Мексики?
Мама продолжала чесать руки, не замечая длинных красных царапин, которые она оставляет. Воспоминания, должно быть, были болезненными, и Аврора устыдилась того, что она спрашивает, но ей и в самом деле нужно было знать.
— В заявлении, которое сделал Уилл, ничего не сказано об этом, — сказала мама. — Я поссорилась с дядей Феликсом — владельцем дома. — Она заколебалась, затем вздохнула и добавила: — Это я подожгла дом.
Аврора смотрела на расцарапанные руки своей матери. Было кое-что в той ночи, что преследовало ее, воспоминания, спрятанные глубоко-глубоко в памяти, но она чувствовала, что они медленно всплывают на поверхность. Она видела руки своей матери, слышала ее голос, который велел ей оставаться в доме. Она слышала свой собственный плач, детский голос, умоляющий маму выпустить ее.
— Ты подожгла дом, в котором были люди? — Аврора была потрясена. — В котором была я?
Мать махнула рукой:
— Это был несчастный случай. Я дралась с Феликсом. Все случилось так быстро, что я не могла добраться до тебя. Но я знала, что ты в безопасности, благодарение Богу.
Сердце Авроры забилось от ярости за предательство.
— Откуда ты знала, мама? Откуда ты знала, что я в безопасности?
— Из-за Уильяма. Он спас тебя. Есть еще кое-что, чего тебе никогда не говорили. Когда дом загорелся, Уильям влез на крышу и спас тебя.
Даже тогда, подумала Аврора. Даже раньше того, как папа узнал ее имя или что-то о ней, он рисковал своей жизнью, чтобы спасти ее. «О боже! — подумала она. — Что я делаю?»
— Уильям не хотел, чтобы ты знала о своей последней ночи в Мексике, — говорила мама. — Он не думал, что ты сможешь справиться с этим.
— А что ты думаешь, мама?
— Я думаю, что ты как я. — Ее руки наконец улеглись на колени, и она посмотрела на Аврору проницательным взглядом. — Я думаю, ты можешь справиться с чем угодно.
— Ты меня даже не знаешь, — сказала Аврора. — Почему ты никогда не возвращалась? Почему ты перестала звонить?
Телефон зазвонил снова. На этот раз мама вышла в соседнюю комнату и взяла трубку. Аврора могла слышать бормотание ее голоса, могла чувствовать запах воды из душа. Она ровно уселась на софе, не желая ничего нарушить. Голые факты о ее прошлом стояли перед ее лицом, но они словно были зашифрованы и непонятны.
Однако теперь она лучше понимала своего отца. Он лгал, и лгал, и лгал. И все, чтобы защитить ее. В день, когда они встретились, он спас ее, и все эти годы он делал то же самое, снова и снова. И вот как она ему отплатила. Убежав к женщине, которая ее не знает, которая ее не хочет. Аврора чувствовала себя усталой, словно добралась до конца долгого путешествия, гораздо более долгого, чем полет в Вегас.
Ее детство лежало перед ней, словно обломки после шторма.
Когда мама вернулась в комнату, она выглядела иначе. Ярче и более оживленной, и, может быть, у нее на лице было написано облегчение. Аврора не могла понять, что думает и чувствует ее мать. Но кажется, она определила подлинную причину поведения своей матери. Она была на таблетках. Может быть, она наркоманка. Когда мама работала в Гленмиуре, она часто попадала в больницу, и папа Авроры говорил что-то обычное, что она неважно себя чувствует. Теперь Аврора знала, что она ходила туда за наркотиками. Это причиняло такую боль — осознавать, что наркотики превратили ее мать в незнакомку. Минуты, казалось, медленно ползли. Аврора вытащила мобильный телефон.
— Это Эдуардо, — представила мама мужчину.
Аврора виновато засунула телефон в задний карман и вскочила.
— Здравствуйте, — сказала она. — Я Аврора.
Он был старше и довольно привлекательным, с аккуратно расчесанными темными волосами и аккуратными усами.
— Это большая честь — встретиться с вами. Марисоль рассказывала мне о вас.
— В самом деле?
— Конечно. — Он протянул руку, и Аврора почувствовала себя обязанной пожать ее. В противном случае он бы подумал, что она невоспитанная. Но вместо того чтобы пожать руку, он сделал по-настоящему банальную вещь, он склонился над ее рукой и легко поцеловал ее. Жест был быстрым, но недостаточно быстрым. Может быть, это было из-за того, что Аврора нервничала, но она могла поклясться, что он пожал ей руку своими пальцами. Ей захотелось вымыть руки.
— Итак, мы все отправляемся обедать, да? — весело сказала ее мать. — Ты, должно быть, голодна.
— На самом деле я…
— Ресторан называется «Ла-Палома», — сказал Эдуардо, открывая дверь. — Это мой любимый ресторан.
Хотя Аврора пыталась сказать, что ей нужно в аэропорт, она была обескуражена мягкими манерами Эдуардо и болтовней ее матери. В конце концов, ресторан находился в главной части города, прямо на бульваре. Она могла видеть оттуда, как взлетают и садятся самолеты. В ресторане люди, казалось, знали
