Он засмеялся:
– Нет, милая девушка, не могу. Вся Морлейская епархия настроена против меня, и все их рыцари- охранники, не говоря уже о лорде де Ваннэ. Он стал моим врагом несколько лет тому назад.
– Из-за Селестины?
– А вы и о ней слышали? – Гарет усмехнулся, его лицо на мгновение смягчилось, глаза наполнились тоской.
– Кто она?
Черты Гарета исказила гримаса боли. Роза и не предполагала, какие воспоминания пробудит она в душе рыцаря своим вопросом. Было время, когда Селестина была для него всем на свете. Но могущество и богатство де Ваннэ одержали верх над любовью, и он навсегда потерял Селестину. Разве Хок мог рассказать сейчас об этом Розе? Он передернул плечами.
– Де Ваннэ и я, мы оба претендовали на руку Селестины, но заполучил ее он. Мерзавец сделал жизнь бедняжки невыносимой, и она покончила с собой.
Роза подозревала: это далеко не все. Очевидно, было еще что-то, но она все же изменила тему разговора, вернувшись к прежней теме.
– Скажите, милорд, есть ли хоть какой-нибудь шанс, что вам простят нападения на церковные земли? – спросила она.
– Я никогда не смогу доказать, что епархия – притон безбожия.
Роза затаила дыхание. Какое богохульство!
Он засмеялся, заметив ее смущение.
– Девочка моя, могу, ли я доказать, что священники Морлейской епархии виновны в том, что продают индульгенции, украшают себя драгоценностями, как последние щеголи, содержат наложниц, занимаются продажей церковных должностей? Нет! Вот вы же мне не верите? И никто не поверит.
– Поверить трудно, – произнесла Роза. – Разве позволительно плохо отзываться о священниках? Но если это правда, почему бы и не доказать? Идите к самому королю.
– Ха! Какая вы наивная, моя крошка! Все бессмысленно! Епископ Талворк – близкий друг короля, который, кстати, давно терпеть меня не может за определенные разногласия во время приграничных войн с шотландцами. А все, что я тогда сделал, так это всего лишь согласился на предложенные ими границы.
Лорд Гарет в расстроенных чувствах отвернулся от костра и стал поправлять углы палатки. Ему хотелось, чтобы девушка поскорей ушла, дел у него было невпроворот. Не проводить же ему время в праздном безделье и не соблазнять же хорошенькую девушку, флиртуя с ней напропалую. Он и так уже слишком многое о себе ей рассказал.
– Вы уходите? – спросила Роза.
– О, да! Я очень устал сегодня, получил всевозможные призы и подарки и победил в турнире. Больше нечего делать!
– А пир?
– Вы что, думаете, кому-либо понравится мое появление на пиру?
– Мне, – пыталась Роза уговорить Хока.
Он поднял бровь над изуродованным глазом.
– А гак ли это, миледи? Что подумают ваши родители?
Роза отвернулась и стала внимательно изучать лунные пятна на разноцветной крыше палатки.
– Мой отец никогда и ни в чем не отказывает мне.
Гарет живо представил себе, что подумает всепрощающий лорд Джон, узнав, где сейчас находится его распрекрасная дочь.
Она кротко глянула на рыцаря.
– Пожалуйста, Гарет, пойдемте в замок.
– Как будто нет у меня других дел, кроме как проводить время среди тех, кому я неприятен!
– Но в замке сейчас великолепный пир! Выступают акробаты, танцоры, музыканты…
Гарет покачал головой. В этой милой юной девушке было нечто такое, что будоражило кровь. Он поймал себя на нелепой надежде, что, возможно, когда-нибудь все изменится и однажды он всерьез полюбит эту красавицу и сможет обеспечить ей жизнь, достойную ее красоты и положения. Хок отогнал от себя нелепые фантазии.
– В моей жизни нет места для подобных развлечений, миледи, по крайней мере, сейчас, – он окинул взглядом тоненькую фигурку девушки и добавил с сожалением: – Идите и танцуйте с другими рыцарями, Роза. Найдите такого, про которого не рассказывают детям на ночь страшных сказок.
– Но я…
– Идите, идите, – он с преувеличенным вниманием стал смотреть па пламя костра. – Идите, пока я не забыл, что вы хозяйка замка, – он шутя шлепнул ее по заднице.
Несмотря на его дерзкую выходку, Роза отошла всего лишь на несколько шагов. Она остановилась, обернулась и дрожащим от обиды голосом сказала:
– Лорд Гарет, я не дитя, чтобы отсылать меня в постель.
Тяжелым взглядом рыцарь окинул ее приятные формы, залитые серебряным лунным светом.
