Она отшатнулась от меня и, вытаращив глаза, зашлась кашлем. Не обращая внимания на ее легкий припадок, я энергично продолжала:
– А вы замужем?
– Нет, еще нет, – ответила она, давясь кашлем.
– Но ведь у вас кто-то есть?
Она наконец справилась с кашлем.
– Можно сказать, что так, – холодно кивнула она.
– И давно вы с ним встречаетесь? – поинтересовалась я так сердечно, словно беседовала с собственной сестрой.
– Это вас не касается, – отрезала она. Я была вынуждена отступить.
– Простите, я и не думала вмешиваться.
– Просто я стараюсь не смешивать свою работу со своей личной жизнью, – высокомерно заявила она. – Если я буду заниматься вашей квартирой, то лучше нам не вдаваться в эти вопросы.
Так я ей и поверила.
– И когда же Эрик сказал вам начинать?
– Что начинать?
– Заниматься квартирой.
– О, как только я сочту возможным. Он сказал что хотел бы закончить к лету.
У меня, оказывается, осталось уже не так много времени.
– Мне бы хотелось, чтобы вы взглянули на квартиру одной моей подруги. У нее только что случилось несчастье, но ее дом очень мил, – сказала я.
– Я вас не понимаю.
– Дело в том, что мужчина, с которым она встречалась, вернулся обратно к своей жене. Он, конечно, оплатил квартиру, а также заплатил за ремонт. Но все равно моя подруга безутешна… Так вот, мне очень нравится ее гостиная.
– Я предпочитаю работать самостоятельно и не попадать под чужое влияние. Тогда у меня получается гораздо лучше… А как долго они были вместе?
– Кто?
– Ну эта ваша подруга и ее женатый приятель…
– А-а… Около шести месяцев. Впрочем, это не имеет большого значения, потому что женатые мужчины редко бросают жен.
Вдруг она разозлилась. И даже забыла о том, что собиралась не смешивать свою работу и личную жизнь.
– Как бы не так, очень даже бросают. Особенно если жены холодны, как мороженая рыба, а возлюбленные по-настоящему страстны.
Если бы наш разговор происходил на борту самолета, то по крайней мере под рукой находился бы индивидуальный пакет. Впрочем, Эрик появился раньше, чем я успела отреагировать. Он принес виски со льдом – для мороженой рыбы, и «кровавую Мэри» – для по-настоящему страстной возлюбленной. С его стороны это было очень мило. Особенно, если учесть, что он даже не поинтересовался у Роны, что она будет пить. Эта небольшая деталь красноречиво доказала мне, что дело тут зашло далеко. Может быть, и до любви. Обычно мой муж не отличался подобной невнимательностью.
– Эрик, – возбужденно начала Рона, – рассейте мои сомнения. Ваша жена говорит, что вы все еще стараетесь заиметь ребенка.
Господи, святый Боже. Эта женщина не только вознамерилась прибрать к рукам мою квартиру с туалетом, отделанным кедром, а также моего мужа. Она желает, чтобы еще и рассеяли ее сомнения!
Эрик дико озирался по сторонам, словно надеясь, что какая-то добрая сила вызволит его из этой ужасной ситуации. Однако он не только не был вызволен, но даже ухитрился еще больше усугубить неловкость. Одно неосторожное движение, и бокал с «кровавой Мэри» выскользнул из его руки. Он попытался его поймать, но не сумел. «Кровавая Мэри» расплескалась прямо на зеленую юбочку Роны. Рона с визгом отпрыгнула в сторону и принялась отряхивать юбку. Эрик умоляюще посмотрел на меня, но я только пожала плечами.
– Вот, Рона, – пробормотал он, протягивая ей салфетку, – возьми!
Но она оттолкнула его и, должно быть, побежала чистить перышки в дамскую комнату. Мы остались вдвоем.
– Она очень мила, – заметила я.
– Кто? – спросил Эрик неестественно напряженным голосом.
– Рона.
Мы немного помолчали, потом начали что-то говорить одновременно и снова умолкли.
– Говори ты, – засмеялась я.
– Да нет, ничего. Что ты хотела сказать? – спросил он мрачно.
– Как ты с ней познакомился?
