пожала плечами и сказала:
– Не знаю, но Ри покраснел и ничего не сказал, так что я думаю, это какой-то договор, который они заключили, никогда не расставаться. Правда, здорово? – И она снова захихикала.
– Глядите, девочки, кто снизошел до того, чтобы навестить нас, простых судомоек, – прозвучал громкий насмешливый голос. – Никак это королевская нянька Сьюки собственной персоной! А я-то думала, что она возгордилась и больше носу к нам не кажет!
Лиланте подняла глаза, съежившись на своей табуретке, потому что подобный тон был ей очень хорошо знаком. Перед ними, уперев руки в полные бедра, стояла девица в грязном переднике и с очень красными обветренными руками. За ней, усмехаясь, стояло несколько кухонных служанок.
Сьюки вспыхнула и вскочила на ноги.
– Я не виновата в том, что меня попросили присматривать за малышом, – сказала она, оправдываясь. – Не злись на меня, Дорин, ты же знаешь, что я никогда не лезла вперед других и никем таким себя не воображала.
– Ну где уж нам знать, – презрительно протянула пышнотелая девица, – таких проныр как ты, которые подлизываются к новому ри и забывают старых подруг.
– Это все потому, что я помогала Рыжей с маленькой банприоннсой, поэтому они знали, что я умею обращаться с малышами…
– Да, конечно, – сказала Дорин. – Такая тощая малявка? Да я готова биться об заклад, что ты никогда раньше и младенца-то на руках не держала! Просто ты уж своего не упустишь.
Сьюки открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут вступила еще одна служанка:
– Вот уж я удивилась, что ты согласилась нянчить ведьмино отродье, Сьюки. И как тебе не страшно?
– Он ведь совсем крошка, Элси, как ты можешь такое говорить, – еле слышно возразила Сьюки, а остальные девушки начали боязливо оглядываться по сторонам и зашикали на подругу.
– Придержи язык, милая, – сказала Дорин, – а не то сейчас эта старая клуша Латифа придет и напустится на всех нас.
Элси тряхнула головой в белом чепце, голубые глаза непокорно сверкнули.
– Что бы ты там ни говорили, а он ведьмино отродье, да еще и ули-бист, с такими-то крыльями и глазами.
Лиланте почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и невольно скрестила ноги, заметив, какие косые взгляды бросают на нее служанки. В своем перепачканном платье с длинной гривой волос-прутиков, на которых начали пробиваться первые листики, она знала, что действительно выглядит как настоящий ули-бист. И снова ей страстно захотелось оказаться где-нибудь в лесу, подальше от всех, кто презирал и ненавидел тех, в чьих жилах текла не человеческая кровь.
Сьюки, должно быть, почувствовала, что творится в ее душе, поскольку сказала горячо:
– Ты же знаешь, что нельзя так говорить, Элси; Ри издал указ против этого, и у тебя будут большие неприятности, если кто-нибудь передаст ему твои слова.
– Вы только послушайте ее, – восхищенно сказала Элси, – она уже двумя руками за новый порядок. Быстро же птичка запела по-новому.
Круглые щеки Сьюки покраснели, в глазах блестели слезы.
– Моя бабушка всегда говорила, что новая метла чище метет, – ответила она, высоко подняв подбородок. – А вам, девушки, лучше не забывать об этом.
Сьюки подобрала юбки и сказала:
– Пойдем, Лиланте, я знаю, что Хранительница Ключа очень хочет поговорить с тобой, и Его Высочество, думаю, тоже. Не обращай внимания на этих завистливых куриц, они просто скудоумные злюки. – Высоко подняв голову, она гордо прошла мимо служанок, и Лиланте тихо последовала за ней, не глядя им в глаза.
– Фу-ты ну-ты, маленькая да удаленькая, – насмешливо протянула у них за спиной Дорин, но Сьюки не обратила на нее внимания, быстро ведя Лиланте по коридорам кухонного крыла.
В конце концов они обнаружили Изолт и Лахлана в жилище Мегэн в Башне Двух Лун. Старая колдунья, несмотря на свою слабость, отказалась лежать в постели, сославшись на то, что у нее слишком много дел, чтобы позволять всем суетиться вокруг и нянчиться с нею. Она сидела в своем кресле с высокой спинкой, такая же прямая, как всегда, с узкими черными глазами, так и сверкающими нетерпением, слушая бесконечные жалобы Лахлана. Изолт сидела у окна, кормя грудью маленького Доннкана, а у очага, поджав ноги, пристроился клюрикон Бран, крошечными умелыми стежками зашивая рубаху.
– Ну, Лахлан, если бы да кабы, да во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород, – отрывисто сказала Мегэн. – Невозможно ковать мечи и наконечники стрел из ничего; видит Эйя, мне бы очень этого хотелось! Придется обойтись тем, что есть. Ты же знаешь, мы отправили пленных на рудники в Сичианских горах, и скоро у нас будет больше металла для кузниц. А до тех пор солдаты должны довольствоваться имеющимся у них оружием.
– Но как мне вести войну, если моя армия – горстка необученных, неопытных, недисциплинированных и невооруженных детей? – раздраженно воскликнул Лахлан.
– Мудро и отважно, – отрезала Мегэн. – А как еще может вести войну Мак-Кьюинн?
Она одним мановением руки заставила его проглотить язвительный ответ и улыбнулась Лиланте.
– Значит, ты вернулась к нам, милая? Надеюсь, зимний сон придал тебе сил?
С беспокойством раздумывая, знает ли Хранительница Ключа, почему она так поспешно сбежала в парк, Лиланте кивнула, робко улыбнувшись в ответ.
Донбег, свернувшийся калачиком на коленях Мегэн, ободряюще пискнул, и она механически ответила
