Проклятые башни

руку. Ты будешь хорошо его охранять, я не боюсь и не сомневаюсь в этом. Ты должна поверить в себя. Как можно верить другим, если в твоем сердце нет доверия к себе?

Древяница поднесла цветок к лицу и глубоко вдохнула его восхитительный аромат. Слезы, навернувшиеся на ее глаза, мгновенно высохли, а комок в горле растаял. Спасибо тебе, я буду хорошо его охранять.

Младенец, которого положили в колыбель из окровавленного шелка, чтобы все могли поприветствовать и разглядеть его, начал плакать от голода и усталости. Облачная Тень легла на покрытую цветами скамью и начала кормить его, тихо сказав Лиланте: А теперь ты должна говорить, если хочешь, чтобы все волшебные существа жили в мире. Летнее Дерево настраивает всех на согласие, а мы потратили немало сил и энергии, чтобы собрать здесь стольких сразу для тебя. Из всех лесных народов лишь мы, Звездочеты, доверяем Шабашу, и мы принесли много жертв, нашу кровь и нашу любовь, чтобы помочь тебе сегодня. Говори же хорошо, дитя живицы и крови, и мир повернется к солнцу.

Лиланте охватила паника. Она поняла, что огромная толпа существ, как животных, так и волшебных, смотрит на нее и ждет ее слов, и испугалась, что же такое сказали им Селестины. Ниалл, тепло улыбнувшись, тоже поднялся, встал у нее за спиной и кивнул толпе. При виде его многие зарычали или зашипели, и это подтолкнуло Лиланте начать свою речь.

– Не все люди несут с собой зло, – убеждала она, – точно так же, как и не все волшебные существа. Зло прорастает в сердце, независимо от того, принадлежит ли оно человеку или волшебному существу. Говорят, что все злыдни злые, но здесь сегодня их собралось очень много, а мы все знаем, что тем, у кого злое сердце, нет входа в Сад Селестин. Разве Звездочеты пригласили бы Ниалла Медведя, если бы не знали, что он хороший человек, с добрым сердцем и сострадательной душой? Да, плохих людей действительно немало, как немало и плохих медведей и плохих древяников. Да, люди действительно совершили много зла и причинили вред очень многим. Но разве должно зло порождать все новое и новое зло? Если мы позволим ненависти ослепить наши сердца, значит, Майя Колдунья действительно добьется своего, и вся страна утонет в крови и проклятиях.

Она напомнила им о золотых днях правления Эйдана Белочубого, когда люди и волшебные существа выполняли Пакт о Мире, живя друг с другом в мире и согласии.

– Лахлан Крылатый – прямой потомок Эйдана Белочубого, и он поклялся заключить новый Пакт о Мире и вернуть Эйлианан к тем дням, когда волшебные существа были желанными гостями в домах людей, их уважали и прислушивались к их мудрости.

Она рассказала о том, что драконы пообещали помощь Мегэн Повелительнице Зверей и что войска Лахлана Крылатого преследуют Искателей Оула и заставляют их расплачиваться за свои злые деяния. Многие из собравшихся слышали рассказы о крылатом юноше и о том, как он вместе с Селестинами пел для летнего ключа, и ручей забил сильнее и чище, чем многие годы до того. Услышав ее слова, все волшебные существа повернулись друг к другу и принялись перешептываться.

– Неужели вы не окажете помощь молодому Ри? – спросила она. – Как вы и я, он тоже был гонимым и преследуемым, его обзывали ули-бистом и чудовищем. Он взял в жены одну из Хан’кобанов и произвел на свет малыша с крыльями, как у птицы. Он принял в свою свиту полудревяницу и клюрикона, оказывал нам почет и просил нас учить его народ тому, что мы знаем о волшебных существах леса. Он пообещал, что волшебные существа снова смогут жить без страха, и поклялся, что любой, кто поднимет на нас руку, будет сурово наказан. Но без нашей помощи он не сможет упрочить свою власть, ведь Эйлианан раздирает гражданская война, и если Лахлан Крылатый потерпит поражение, вместе с ним придет конец и всем нашим надеждам на мирную жизнь.

Когда она закончила свою речь, разгорелись жаркие споры, и Лиланте с огорчением обнаружила, что очень многие сочли ее обманутой или введенной в заблуждение ведьмами. Но Корисса и Каррик поднялись и подтвердили все сказанное, описав свое спасение из Башни Ведьм. Но они тоже были лишь наполовину волшебными существами, и многие не стали их слушать. Тогда еще одна корриганка по имени Санн описала, как она познакомилась с Мегэн Повелительницей Зверей и новым Ри в Лесу Мрака, и заверила, что они были искренними в своих намерениях. Слова Санн выслушали с уважением, поскольку ее тоже, как и многих из них, люди побили камнями и выгнали из дома, так что у нее было столько же причин ненавидеть людей, как и у всех остальных. Элала тоже присоединила свои пронзительные вопли к общему хору, и тогда вперед выступил старый-престарый Селестин, которого звали Звездочетом, такой дряхлый и хрупкий, что казался кучкой костей и морщинистой кожи.

Он загудел, и стоявшие позади него Селестины тоже присоединились к нему. Там, где всех остальных ораторов перебивали и заводили с ними яростные споры, Селестин слушали с огромным уважением. Слезы потекли по лицу Лиланте, когда Селестины заговорили о долгих годах утрат и изгнания, об их стараниях сохранить свою древнюю культуру и заботиться о лесе и его жителях, как они делали всегда, и спасти свою расу от полного исчезновения. Многие слушатели были тронуты точно так же, как она. Потом Селестины запели о прощении и дружбе, и Лиланте увидела, что многие в толпе обнимались и держались за руки, а их крики, рычание и шелест почти заглушали монотонную мелодию Селестин.

Когда песня Звездочета затихла, Селестины ушли в потайное сердце Сада, чтобы в одиночестве предаться горю. Волшебные существа и животные постепенно разбрелись, и многие по-прежнему переговаривались и спорили. Лиланте почувствовала беспокойство, поскольку надеялась получить от толпы более четкое обещание помощи.

Ниалл положил ей на плечо свою большую шершавую руку и сказал ласково:

– Им нужно время подумать, миледи. Ты говорила очень мудро, и у меня нет никаких сомнений в том, что они пойдут за тобой. Пойдем поедим и отдохнем, ведь сегодня у нас была долгая ночь и еще более долгий день.

Но на следующее утро, когда Лиланте и Ниалл Медведь собирались покинуть гостеприимный покой озаренного солнцем сада, они с горьким разочарованием обнаружили, что он пуст. Вопреки надеждам никто не пообещал им помощь и поддержку. С тяжелым сердцем они пошли по аллее моходубов, не в состоянии даже улыбнуться проделкам клюрикона Брана, который приплясывал и кувыркался вокруг них, радостно помахивая хвостиком. Даже нисса Элала не прилетела попрощаться, и Лиланте потерянно брела по аллее, расстроенная тем, что у нее снова ничего не вышло.

Потом внезапно за границами сада между деревьями, громко вереща, промелькнула радужнокрылая нисса, следом за которой порхали и сновали тысячи ее сородичей. Она схватила Ниалла за бороду и резко дернула, потом повисла у него на носу, что-то быстро лопоча на своем резком и пронзительном языке. Лицо Лиланте озарила радость.

– Она говорит, что шаги леса уже слышны!

До их слуха донесся шелест и шуршание, точно внезапно налетевший ветер запутался в ветвях сосен, а потом они увидели марширующую к ним огромную армию волшебных существ. Через лес древяников шныряли гибкие шедоухаунды и рогатые сатирикорны, гравенинги с криками кружили у них над головами,