задымились! – рассмеялся Лахлан. Его топазово-золотые глаза возбужденно сверкали, смуглое лицо сияло. – А потом мы просто пробрались сквозь сугробы, и вот мы здесь, как и обещали. – Он прижал к себе Доннкана, и кудрявая золотистая голова уткнулась ему в плечо, а золотые и черные перья перемешались. – Но вот что я вам скажу, мне сейчас не помешало бы выпить стаканчик! Я чувствую себя так, будто поднялся на Хребет Мира!
Улыбаясь, Изабо налила ему виски, и он одним глотком осушил кружку и снова протянул ее ей. Она налила ему еще и двинулась через толпу, наливая одну кружку за другой и раздавая их усталым путешественникам. Кто-то подвесил над костром большой котел, и по двору поплыл пряный запах Горячей Пинты. Она увидела, как Дайд склонился над огнем, помешивая кипящую жидкость, и внезапно почувствовала, как у нее екнуло сердце. Он повернул голову и, увидев ее, устало улыбнулся. Изабо подошла к нему, держа в руках кружку с виски.
Она молча предложила ему выпить, но он покачал головой.
– Нет, я лучше Горячей Пинты. Вот что нужно, чтобы обогреть замерзшее сердце.
Она почувствовала, что краснеет. Он налил горячего пряного эля в кружку и протянул ей. Она взяла ее одетой в перчатку рукой, и он налил и себе, потом легонько коснулся своей кружкой ее.
– Счастливого Хогманая! Любви тебе и мира.
– Счастливого Хогманая! – эхом отозвалась она и сделала глоток. Их глаза встретились. Холодный воздух между ними, казалось, заискрился. Выражение его лица изменилась, и он придвинулся к ней.
– Как ты, моя милая Бо?
– Замерзла, оголодала и хочу домой, – ответила она, силясь улыбнуться. – Надоела уже эта война.
Он кивнул, потом улыбнулся ей, блестя черными глазами.
– Ну, с тоской по дому я сделать ничего не могу, а вот что касается голода… – Он вытащил из кармана расплющенный пакетик и, торжественно взмахнув малиновой шапочкой, вручил его ей. – Хлеб и самый лучший козий сыр во всем Карриге, и еще немножечко айвового джема, благодаря щедрости Замка Запустения. У Мак-Синна дела с провизией обстоят куда лучше, чем у нас, ведь они расположены через бухту от Шантана.
Изабо проворно развернула пакетик. Хлеб был черствым, но сыр оказался мягким и терпким, а джем сладким. Она жадно набросилась на еду, запив сухой хлеб пряным элем.
Дайд наблюдал за ней, потягивая свою Горячую Пинту. Расправившись с едой, Изабо лучезарно улыбнулась.
– Спасибо. Поразительно, насколько лучше я себя почувствовала после того, как перекусила.
Он взял у нее кружку и поставил ее, взяв ее за руки и растирая их.
– Кажется, ты что-то говорила насчет того, что замерзла. Я мог бы помочь этому горю, – прошептал он и привлек ее к себе. Она с готовностью спряталась в тепло его тяжелого плаща, и он обнял ее. Сквозь его одежду она ощущала, как сильно колотится его сердце, и чувствовала запах его пота. Она уткнулась головой ему в грудь и закрыла глаза.
Руки Дайда медленно скользнули под ее плед, взяв ее за талию.
– Ты скучала по мне?
Изабо кивнула, не раскрывая глаз. Он поцеловал ее в лоб.
– Я тоже скучал по тебе, моя Бо.
Она взглянула на него, сказав с тревогой:
– У тебя усталый вид. Как ты там был?
– Бегал, как платяная вошь, – сказал он сардонически. – Последние несколько недель мы вели тяжелые бои. Ты знаешь, что они напали на Киннейрд под прикрытием вьюги?
Изабо испуганно вскрикнула. Киннейрд был самым крупным городом на берегу залива, построенный между Замком Забвения и Замком Запустения. Географически он находился в самой близкой от Острова Богов точке, отделенной от островка лишь узким проливом. Когда-то это был один из богатейших городов Эйлианана, но после вторжения фэйргов обезлюдел. Лахлан превратил его в одну из основных крепостей Серых Плащей, расквартировав там множество своих солдат и кораблей.
Дайд ответил на невысказанный вопрос, который светился в ее глазах.
– Ничего хорошего, Бо. Мы потеряли почти триста человек, а их ужасные морские змеи разнесли наши укрепления. Нам пришлось отступить. Теперь наши силы расколоты. Мы еще удерживаем мысы, но берег уже нет.
Изабо поникла, слезы катились у нее из глаз.
– Эта война еще нескоро закончится, да?
– Да. И если пророчество Йорга правда, то нам придется отступить вглубь материка до подъема кометы. У нас осталось всего несколько недель, чтобы нанести им смертельный удар, иначе нам повезет, если удастся убраться отсюда живыми.
– И уже столько убитых, – прошептала Изабо. – И за что? За что?
Дайд обхватил ее лицо ладонями, и ей пришлось поднять на него глаза. Он вытер слезы с ее щек.
– Не забывай, сегодня мой хозяин поднял Лодестар и унял вьюгу. Мы еще не побеждены, моя Бо.
У нее перехватило дыхание. Отблески огня играли на его лице, мерцая в глубоких, как ночь, глазах. Озорное веселье исчезло с его лица. Оно было суровым и решительным, но в то же время таким уязвимым, что у нее больно защемило сердце. Какой-то миг они смотрели друг на друга, потом он склонил свою темную голову и поцеловал ее.
Их губы сошлись, точно две части одной головоломки. Его руки снова скользнули под ее плед, гладя ее
