Она торопливо оглянулась. Ролло стоял в нескольких шагах от нее как бы в раздумье – что предпринять. Лунный свет выхватывал из мрака его сильную фигуру с наброшенной на обнаженные плечи накидкой Мервина. Эмма видела, что Ролло колеблется, и это позабавило ее. Оказывается, эта груда камней способна остановить великого Ролло! Ей стало смешно, и легкий страх, что коснулся было ее, тут же испарился. Теперь она чувствовала только свое превосходство над язычником.
– Эй, варвар! Похоже, у тебя недостает духу последовать за мной? Что ж, ложись, как пес, здесь, у входа, и ожидай, пока мне заблагорассудится вернуться.
В ее голосе слышалась неукротимая дерзость. Ролло видел, как хрупкая тень девушки исчезла под гигантским каменным навесом, что-то напевая.
Дохнуло ветром, взволновавшим травы. Вскрикнула ночная птица. Ролло тряхнул головой. Он никогда не боялся смерти, но непонятное пугало его. И все же он не мог допустить, чтобы эта пичуга одержала над ним верх. Великий Один! Он и в самом деле не раз входил в храмы Распятого, чтобы взять золото и парчу, да и среди подобных камней ему порой приходилось останавливаться на ночлег и разводить костры. Отчего же сейчас он поддался пустой болтовне Мервина?
Снова зловеще простонала птица.
– Чтоб тебя тролль слопал! – выругался норманн и решительно вступил под свод.
Ничего не произошло. Пройдя среди гранитных глыб, он оказался в роще старых дубов, не слишком высоких, но корявых. Между их охватистыми стволами рос подлесок, но когда Ролло прошел дальше, то обнаружил, что здесь роща расчищена и лунный свет, пробиваясь сквозь кроны, ложится на траву, освещая стволы до самых узловатых корней. Далее дубы расступились, и перед ним открылась небольшая насыпь. Она была абсолютно круглой, явно созданной рукой человека. Насыпь кольцом охватывала неотесанные гранитные глыбы. Иные из них стояли стоймя, некоторые рухнули и теперь были наполовину скрыты высокими травами. Одна из глыб в дальнем конце круглой площадки возвышалась над всеми остальными. Это был настоящий исполин. Прямо перед ним лежала плоская сланцевая плита, напоминающая стол либо же алтарь. Один ее край почти ушел в землю, другой же, обращенный к глыбе, был приподнят. Подле него стояла Эмма, разглядывая в лунном свете изображения, высеченные на одной из граней исполина.
Когда Ролло поднялся на площадку и под ногами у него захрустел мелкий гравий, она оглянулась.
– О, это ты, язычник. Значит, хватило духу решиться?
Ее голос был спокоен, и это придало Ролло уверенности.
– Я пришел за тобой. Идем, нам нечего здесь делать.
– Отчего же? Разве это не впечатляет?
Она сделала жест, указывая на многочисленные изображения.
– Посмотри, как красиво. Древние, видно, были большими умельцами.
Ролло приблизился и теперь мог разглядеть на неровной стене причудливую резьбу – не то свернувшиеся кольцом змеи, не то смотанные веревки.
– Да, недурно. Однако нам следует уйти. Это могильник и святилище старых богов, и мне кажется, что я чувствую их взгляды спиною.
Он взял было ее за локоть, но она вырвалась, беспечно смеясь.
– Ты боишься, язычник? Это все от того, что твои боги не в силах защитить тебя от старых демонов. Мой же Господь силен, и я под его рукой. Для меня это всего лишь старые камни, в которых нет ничего дурного.
И она громко запела литанию.
Ее голос высоко вознесся под звездным небом. Каменные глыбы безмолвно внимали этим новым для них звукам. Однако Ролло по-прежнему казалось, что он ощущает чье-то присутствие. Он оглядывался, прислушиваясь к шелесту колышимой ветром листвы.
– Оставь, Птичка. Нельзя оскорблять чужую веру.
Эмма хмыкнула, но умолкла.
– Что я слышу! Ты ли это, могучий ярл, пирующий со своими приспешниками и шлюхами в соборах? Стыдись, великий Ролло Нормандский! Ты изменяешь себе!
В ее голосе слышалась издевка. Ролло облокотился на один из камней и сложил на груди руки.
– Хорошо. Мы можем остаться здесь. Но это пустынное и заброшенное место. Что нам тут делать?
– Здесь красиво, – ответила девушка, вскинула руки к небу и закружилась.
Наконец она остановилась, все еще возбужденно дыша.
– У нас, вблизи Гилария, было нечто подобное и такой же алтарь. Во всяком случае, не менее огромный.
– Ты уже говорила. Ты спала на нем со своим женихом.
– Так и было. Камень еще хранил дневное тепло, и мы на нем прекрасно отдохнули. А этот…
Она коснулась сланцевой плиты.
– О, очень холодный! Однако он сохранился на удивление. Обычно такие глыбы разбивают на части для постройки жилищ благородных людей и каменных оград.
Она вдруг уперлась ладонями и легким прыжком вскочила на алтарь.
– Знаешь, норманн, что мне все это напоминает? Ночь перед тем, как вы ворвались в Гиларий. Ах, как же я тогда была счастлива! И тот, кто был со мной, тоже пугался этих глыб, пока я не заставила его перестать бояться. Однако, клянусь небом, с ним мне было куда приятнее проводить время, чем с тобой, язычник.
– Даже не сомневаюсь, – буркнул Ролло.
Он несколько растерялся, когда девушка взобралась на жертвенник. Луна светила ей в спину, и Эмма казалась ему окруженной странным сиянием. Ролло стало не по себе. Приблизившись, он схватил девушку за щиколотку и потянул к себе.
– Довольно! Спускайся, мы уходим.
Он все еще держал ее за ногу, когда другой она ударила его в грудь, оттолкнув, и тут же вскочила, перебежав на более высокий край алтаря.
– Не прикасайся ко мне! Можешь убираться, если тебя так страшат мертвые камни.
Ролло почувствовал гнев, но сдержал себя. Видимо, Эмма все еще находится под действием чар Мервина, ибо поступает как безумная.
– Успокойся, – миролюбиво сказал он. – Уже поздно, и Мервин заждался нас с горячей похлебкой. Он был бы недоволен, если бы узнал, что ты попираешь ногами алтарь его божества.
– Он не ждет нас. Я видела, как он уходил, когда мы сидели на склоне. Его трудно было не заметить при лунном свете.
Она вдруг улыбнулась, блеснув зубами.
– А ведь ты все-таки оробел, Ролло-левша.
Она рассмеялась, ощущая свое превосходство над ним. Когда они покинут рощу, он вновь начнет ею помыкать, но здесь даже в его присутствии она чувствовала себя совершенно свободной. И это веселило ее. Подхватив край хламиды, девушка закружилась, поглядывая на викинга с насмешкой, и вдруг запела:
Как давно это было! Она и представить не могла, что когда-нибудь может повториться нечто подобное. Но ей и в самом деле было удивительно легко. Даже Ролло показался на миг безобидным и милым.
Норманн же словно впал в столбняк. С одной стороны, он был испуган ее поведением, с другой же – зачарован. Никогда он не видел ничего более прекрасного, чем эта рыжеволосая дева, танцующая на черном камне древнего алтаря.
Внезапно Эмма остановилась и замерла, глядя на что-то позади норманна расширившимися глазами.
Он тут же ощутил дыхание опасности и стремительно оглянулся.
На противоположном краю площадки, безмолвные, как духи леса, стояли друиды. Их было не менее десятка, но большинство из них были преклонного возраста и, на взгляд норманна, не представляли опасности. И все же от них исходила волна молчаливой ярости.
Трое из них медленно приблизились. Их длинные белые одежды касались земли, головы были обнажены, длинные волосы, расчесанные, как у женщин, на прямой ряд, ниспадали на плечи.
