Друид сначала пытался отгадывать, но потом лишь отмахнулся. Эмма смеялась:
– Рука! Рука – матушка, а ее сыновья – пальцы. Какой ни возьмешь – всякий пальцем называется.
Эмма тут же опять спросила:
– А какой камень на дне реки лежит?
Мервин невозмутимо смотрел на нее.
– Что ты имеешь в виду? О какой реке ты говоришь? Да мало ли камней на дне?
Эмму его недоумение только веселило. Она взялась за Ролло. Тот отшучивался, но вышло, что случайно угадал:
– Покрытый илом!
– Правильно!
Она почти прыгнула на него, как щенок, и опрокинула навзничь. Ролло сперва опешил, потом, смеясь, обнял ее. Какая она изящная и маленькая! И какая желанная… Дурачась, он замкнул кольцо рук, стараясь не причинить девушке боли, но ладони невольно ощутили живую гибкость ее тела под платьем. Пальцы викинга дрогнули – Эмма не сразу заметила это в пылу шуточной борьбы. Но внезапно она замерла, словно прислушиваясь, а затем круто повернулась к нему, и странное выражение мелькнуло в ее глазах. Нечто похожее на страх… Ролло сам испугался, боясь разрушить то доверчивое очарование, которым окружили ее чары Мервина, и почти грубо отстранил девушку.
Эмма ненадолго притихла. Мервин и Ролло, словно выжидая, поглядывали на нее. В конце концов она улыбнулась и спросила:
– Что с вами?
Оба молчали, отводя взгляды. Эмма сидела нахмурившись, а затем вышла из пещеры, но через какое-то время они услышали, как она беспечно напевает.
– Ф-фу. – Ролло облегченно перевел дыхание. – Никогда бы не подумал, что буду бояться прикоснуться к этой рыжей.
Возбуждение не покинуло Эмму и с наступлением темноты. Она все время куда-то убегала, теснота пещеры томила ее, девушка словно не находила себе места. Когда же на небе показалась луна, Ролло нашел ее у края плато, где Эмма сидела, обхватив колени и неотрывно глядя на рощу друидов.
– Смотри, какая красота, – сказала она, кивнув в сторону светящихся мертвенной зеленью камней среди крон деревьев. – Ты был там?
Ролло опустился рядом. Его мучительно тянуло к ней, но он сцепил кисти, чтобы вновь не схватить девушку в объятия.
– Нет, – ответил он, стараясь не думать о ее теле, ее запахе. Сосредоточившись, он смотрел только на рощу друидов. – Нет, я не ходил туда. Мервин говорит, что это заповедное место, там обитают боги друидов.
Эмма насмешливо фыркнула.
– Норманны не боятся осквернять христианские храмы, въезжая туда верхом, и устраивать пиршества в святых местах. Откуда бы взяться такому трепету перед этой грудой старых камней?
Ролло глядел на ее тонко очерченный профиль, мягко освещенный лунным светом. Сделав судорожный глоток, он ответил:
– Возможно, потому, что только могучие боги могли расставить кольцом столь огромные глыбы. Смертным это не под силу.
Эмма задумалась, слегка оттопырив нижнюю губу.
– Да, они огромные, но бездушные. В лесу возле Гилария тоже был дольмен, мы плясали вокруг него в лунные ночи, водили хороводы. А в ночь, когда все это закончилось, я даже спала на нем вместе с Ги.
Не понимая почему, Ролло ощутил боль.
– Кто такой Ги?
– Мой жених.
Оба замолчали. В воздухе висело напряжение.
Эмма не понимала, что с ней происходит. Отчего она так снисходительна к своему врагу? Только потому, что вчера он обещал ей свободу? Но это было вчера. Весь день она была уверена, что он выполнит свое обещание, но сейчас почему-то усомнилась.
– Ты любила этого Ги? – вдруг спросил норманн.
– Любила? – Она задумалась. – Он был красивый, образованный и нежный. Мы были помолвлены с детства. Да, наверное, я любила его. По крайней мере, мне было хорошо с ним. Мы бы прожили с ним счастливую жизнь. Но твои люди убили его, и что теперь об этом говорить. Да пребудет душа его в мире. – Она со вздохом сотворила знак креста.
Ролло глядел на нее, и сейчас Эмма почему-то боялась встретиться с ним взглядом. В недрах ее существа пробудилось нехорошее, злое чувство, и она была не рада его пробуждению.
– Ты исполнишь то, что обещал? – Теперь она глядела ему прямо в зрачки. – Ты вернешь мне свободу?
В освещенном луной лице викинга не было ни тени улыбки.
– Будь ты моей пленницей, я бы сдержал слово. Но ты принадлежишь моему брату…
Эмма вскочила словно подброшенная.
– Значит, ты солгал мне?
Ролло тоже поднялся. Теперь он глядел на нее сверху вниз.
– Я могу обещать, что употреблю все свое влияние, чтобы Атли отпустил тебя. Но, Эмма, послушай…
Он шагнул к ней, но девушка отпрянула. Он видел, что злые слова уже готовы сорваться с ее уст.
– Ты… Ты…
Она высоко подняла подбородок, и Ролло безумно захотелось поцеловать ее губы.
– Я тебя ненави…
Он оборвал пышущую ненавистью тираду поцелуем.
Он не обнял ее, не удержал, а всего лишь наклонился к девушке и крепко поцеловал. Это был короткий, почти безвкусный поцелуй, но Ролло не мог отказать себе в нем.
Когда он выпрямился, Эмма, сузив глаза, смотрела на него. Ей понадобилось немного времени, чтобы опомниться. Лицо ее исказили гнев и омерзение. Она медленно вытерла губы рукавом хламиды, продолжая глядеть на норманна, и закончила фразу:
– Я тебя ненавижу!
– Постараюсь это и дальше терпеть, – печально заметил Ролло и попытался положить руки ей на плечи.
– Не прикасайся ко мне! – отчаянно завопила девушка, пытаясь вырваться.
– Эмма!..
Но она с размаху ударила его кулаком по губам. Маленький кулачок – но Ролло ощутил соленый вкус крови. Не успел он опомниться, как Эмма что есть силы нанесла удар коленом в пах.
Ролло застонал и согнулся.
– О, змея! – клял он ее, когда девушка со всех ног кинулась прочь.
Он выждал, пока боль немного утихнет, перевел дух и поднял голову. И сейчас же закричал:
– Нет, Эмма! Нельзя! Стой!
Девушка, прыгая, как лань, неслась в сторону рощи друидов. Тяжело переваливаясь, викинг поспешил за ней.
– Остановись, безумная!
Но она уже пересекла открытое пространство, и ее фигурка скользнула под врата гигантского дольмена – циклопическую плиту, каким-то чудом взгроможденную на несколько каменных столпов. Один из них рухнул, но другие все еще прочно поддерживали свод.
Здесь девушка замедлила шаги. Мощь этого сооружения невольно подавляла. Остановившись в нерешительности, она невольно коснулась груди.
– Боже всеблагой и правый!..
Она ощутила облегчение, помянув своего Господа. Что бояться этих безгласных глыб, если она под Его защитой? К тому же камень вовсе не так страшен, как преследующий ее норманн…
