остановить.

— Эндрю сказал, что задержит их на месяц. Джон покачал головой.

— Это только слова, последняя надежда. Я только молю Бога, чтобы Эндрю сам понял, насколько она несбыточна. Поверь, эти мерзавцы несут с собой смерть. Дайте мне месяц, и, возможно, я смогу найти какой-нибудь выход. Но боюсь, что на самом деле через месяц наши кости уже истлеют в ямах. Мерков не остановить.

— Будем надеяться, что ты ошибаешься, — прошептал Эмил, но Джон почувствовал в его голосе затаенный страх.

Они стали спускаться с холма. Два солдата на строительстве сооружений отсалютовали им, а крестьяне, кажется, даже не обратили на них внимания — они работали.

Эмил потащил Джона в сторону длинного ряда палаток. Полог у большинства из них был откинут, и Джон увидел стоящие кровати с ранеными. Он понимал, что должен войти и поговорить с людьми хотя бы пару минут, ободрить их, но он просто не мог заставить себя сделать хотя бы шаг.

Он слышал стоны, невнятные мольбы, свистящее дыхание человека, раненного в грудь; слышал, как страшно, с хрипом втягивал в себя воздух другой раненый, весь обмотанный бинтами. Джон чувствовал, что еще немного, и он сам упадет в обморок.

«Господи, только не это. Лучше умереть мгновенно, чем оказаться у Эмила на операционном столе, с ужасом ожидая, что за этим последует».

Он на минуту вспомнил госпиталь в Колд-Харборе. Там у палатки лежал молодой парень, почти мальчик, обе ноги у него были ампутированы выше колена. Как он кричал…

— С тобой все в порядке, Джон? Эмил встревожено смотрел на него.

— Как ты выдерживаешь? — шепотом спросил Джон. Эмил попытался улыбнуться:

— Я и не выдерживаю. Просто все время напоминаю себе, что многих мне удалось спасти. А другие…

Он безнадежно махнул рукой.

— Лучше я вернусь на склады, — пробормотал Джон.

Эмил провел его в свою палатку.

— Выпей сначала.

— Мне нужно на ту сторону холмов, там собираются заложить оружейный завод.

— Посиди пару минут.

Джон слабо кивнул. Он пригнулся, вошел в палатку и сел на кровать Эмила. Тот достал из деревянного ящика бутылку и наполнил бокал.

Джон выпил его залпом.

— Отлично. Что это такое?

— Опий, настоянный на водке. Мы нашли его к югу от Рима.

— Какого черта ты мне дал эту дрянь? — заплетающимся языком спросил Джон.

— Настойка быстро тебя свалит. Тебе просто необходимо поспать. Считай, что это приказ. Или это, или я вскоре увижу тебя в госпитале с сердечным приступом или нервным срывом.

— У меня совсем нет времени, черт тебя побери, — прошептал Джон.

— А у кого оно есть?

Джон невнятно выругался, когда Эмил толкнул его, и послушно завалился на кровать — сил на сопротивление у него не осталось. Через пару минут он уже громко храпел.

— А вот я остался без места, — грустно промолвил Эмил и вздохнул.

Сам он не спал со вчерашнего дня, а ночью предстояло оперировать новых раненых. Резать, резать и резать — кажется, он теперь только этим и занимается.

Он посмотрел на записи, на свой микроскоп — в связи с лечением тифа и гнойных ран он занялся исследованием природы инфекций, а на стволах определенных деревьев удалось обнаружить плесень, которая убивала гнойные бактерии. Придется отложить эту работу до лучших времен.

Он вышел из палатки. Возле входа переминались с ноги на ногу помощники Джона.

— Идите-идите отсюда, найдите какой-нибудь укромный уголок и поспите! — приказал Эмил, замахав на них руками, словно на стаю гусей. — Приходите завтра утром.

Люди смущенно переглянулись, а потом с откровенной радостью отправились к ящикам и устроились на них. — Пойду раздобуду вам чего-нибудь горячего поесть, — сказал доктор. Он хотел еще зайти в палатку, в которой лежал мальчишка из Рима с раной в животе. После того как удалось вылечить Пэта, Эмил больше не отсылал раненных в живот в отдельную палатку — умирать. Раны в животе тоже можно лечить, но проблема в том, что ампутация занимает пять минут, а такая сложная операция — полчаса, а то и больше. На сей раз он насыпал в рану найденную плесень и теперь хотел посмотреть, распространилась инфекция или нет. Конечно, все в руке Божьей, но если плесень поможет, нужно будет отрядить людей в лес собрать ее побольше, а хирургам сказать, что можно использовать и это средство. Кажется, он о чем-то таком читал.

Он поднял глаза и увидел, как на холм карабкается поезд, а над ним колышется туша аэростата.

Эмил с негодованием фыркнул. «Нашли новый способ убийства», — гневно подумал он и забрался в палатку.

— Отличный денек, — пробормотал Эндрю и прислонился к дереву. Вдалеке что-то громыхало, почти как летняя гроза. Вспышка в небе над Суздалем, потом донесся грохот, рассыпавшийся эхом в холмах. Он постарался не думать о Кэтлин и Мэдди. Кэтлин, скорее всего, в соборе, учит молодых хирургов. Ужасная мысль — его жена нянчит малышку, а потом отправляется в госпиталь, берется за пилу и ампутирует руку или ногу, объясняя, как нужно резать и накладывать швы. Потом снова моет руки и идет к Мэдди.

— До ворот тысяча тридцать два ярда, — сообщил Эндрю, глядя на Юрия. — Деревьев ближе просто нет.

Юрий понимающе кивнул.

— Далековато, — сказал он, глядя в подзорную трубу.

— Ты уже практиковался?

— На самом деле у меня неплохо получается, — отозвался Юрий с гордостью.

Все надежды Эндрю были связаны именно с этим замыслом. Только он поможет им выиграть время.

— Все в порядке?

Юрий кивнул, не отрываясь от трубы.

— Они всегда соблюдают ритуал, — наконец произнес Юрий. — Суздаль для них — то же самое, что золотая юрта побежденного кар-карта, они должны символически показать, что одержали верх над врагом. Тугары в сражении при Орки захватили юрту кар-карта, а это едва ли не самое унизительное для орды. Это означает, что кар-карт даже не может уберечь огонь в собственном очаге. И хотя мы для них — всего лишь скот, победу обязательно нужно продемонстрировать.

— А Джубади?

Юрий кашлянул, поднялся с того места, где он лежал, и сел под деревом.

— Он каким-то образом понимает, что сдача Суздаля может быть ловушкой.

— А почему нельзя найти место в самом городе? Юрий покачал головой.

— Они не так глупы. Прежде чем Джубади вступит в Суздаль, город обыщут снизу доверху.

Эндрю кивнул.

— А когда они поймут, что в городе никого нет? — О, они придут в ярость. Для них сдать свое жилище, даже не попытавшись защитить его, — признак трусости. Они наверняка рванутся вперед, как псы, почуявшие свежую кровь. Не важно, насколько крепка твоя оборона, через пять дней десять уменов уже будут под Кевом.

— А мы не готовы, — сказал Эндрю. — Нам понадобится месяц или даже больше. Только тогда у нас появятся форты, линия сообщений и все остальное. Все мужчины — в армии, на фронте или на заводах. Строят только те, кто остался, а остались старики, женщины и дети.

— Вот здесь я и расположусь, — сказал Юрий. Эндрю бы предпочел, чтобы «подарок», как он это называл, преподнес Джубади кто-нибудь другой, но никто не знал мерков и самого Джубади так, как Юрий. Так что придется возложить это на него. Когда Эндрю предложил кого-нибудь в помощь, Юрий

Вы читаете Разящий меч
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату