приветственными криками.
Пэт поднял к глазам бинокль и стал наблюдать, что произойдет дальше. Музта взял меч у одного из воинов, привстал в стременах и обратился к своим соплеменникам. Крики стали еще громче, отряд развернулся и погнался вслед за бегущими мерками. Часть тугар направилась на восток вдоль склона, наперерез всадникам, сумевшим прорваться в тыл, а теперь стремившимся вернуться к реке. Ничего не подозревающие мерки продолжали скачку, но вот в воздух взлетели стрелы, и множество воинов упало замертво.
— Вот это да! — воскликнул Пэт и приказал продолжать огонь.
Тугарские воины поспешили вперед и преградили путь к госпиталю. Они взбирались вверх по склону, и в воздухе звенели их радостные возгласы. Они снова, как когда-то давно, сразились с давнишними и привычными для себя врагами, обратили их в бегство. Убивать таких противников считалось доблестным занятием для воинов и приносило славу и почести.
Он посмотрел на часы. До захода солнца оставался еще целый час, но уже сейчас почти стемнело. Западный край неба стал зеленовато-черным от грозовых туч, издалека слышались раскаты грома. Ветер похолодал и заметно усилился, знамена, установленные неподалеку, хлопали под его порывами. Эндрю оглянулся назад, окидывая взглядом долину. Ветер относил в сторону зловоние разлагающихся трупов, так что можно было свободно дышать.
Вдалеке еще раздавались одиночные выстрелы, солдаты охотились за отставшими мерками. Незадолго до полудня Эндрю отдал приказ брать пленных, поскольку уже не раз наблюдал за тем, как мерки бросали оружие и опускались на колени, склонив головы. Похоже, они окончательно поверили в то, что фортуна отвернулась от них и смерть теперь неизбежна.
Неистовство битвы за последние три дня настолько овладело душами людей, что многие солдаты охотно выполняли желание своих поверженных врагов, но большинство устали от убийств, и пленные тысячами отправлялись в тыл.
Эндрю посмотрел на противоположный берег. Там появились два всадника; один из них размахивал над головой белым флагом. Эндрю кивнул, его ординарец привязал к своей сабле пропылившееся полотенце и поднял вверх. Всадники спустились к реке, их кони с шумом разбрызгивали воду, выбирая путь между трупами.
Вот мерки выбрались на берег и остановились в десятке ярдов от Эндрю. Старший из них начал говорить, не отрывая взгляда от лица Эндрю. Его голос звучал хрипло, а слова были совершенно непонятны. Как только он замолчал, знаменосец перевел речь, с трудом выговаривая русские слова.
— Я Хага, карт клана вороных лошадей из орды мерков. Я пришел обсудить условия мира.
Эндрю почувствовал сильное беспокойство. Хотя они и отбросили мерков за реку, истребив при этом десятки тысяч врагов, их оставалось еще слишком много. Они вполне смогут пойти в атаку еще раз завтра, или через неделю, или через месяц.
— Где ваш кар-карт по имени Тамука? — спросил Эндрю, и мерк-знаменосец перевел его слова.
Хага что-то сердито проворчал, сплюнул на землю и только потом ответил.
— Он узурпировал славный титул кар-карта и носит его лишь временно, пока над золотой юртой развевается флаг войны. Как только настанет мир, мы изберем другого предводителя. До тех пор я говорю то имени совета картов. Тамука сегодня просто изгнанник.
Такое положение дел удивило Эндрю, но он понял, что в стане врага существуют политические разногласия. Им нужен мир, чтобы избрать нового лидера, но чем это закончится?
— Как мы можем говорить о мире? — неприязненно произнес Эндрю. — Вы находитесь на наших землях. Эта страна никогда не была под властью мерков. До того как мы завоевали свободу, эти земли принадлежали тугарам. Вы все являетесь захватчиками.
При слове «тугары» лицо парламентера исказилось от ярости. «Прекрасно, — подумал он, — их задел за живое тот факт, что даже теперь десять тысяч тугар все еще находятся в долине, на этом берегу».
Хага довольно долго молчал, потом снова заговорил, стараясь сдержать свой гнев.
— Это не наши земли. Мы пришли сюда только по приказу Джубади, которого вы убили при помощи своего волшебства и коварства Тамуки. Ни я, ни совет картов не стремимся остаться здесь.
Тогда убирайтесь отсюда, — резко бросил Эндрю. — В противном случае мы прибегнем к еще более сильному колдовству, и тогда с неба прольется огненный дождь не только на ваших воинов, но и на ваши юрты с семьями. Вся земля превратится в дымящиеся руины и пропитается зловонием от ваших трупов.
В этот момент раздался сильный раскат грома, и Эндрю довольно улыбнулся. Такое совпадение пришлось как нельзя кстати. Хага непроизвольно оглянулся через плечо, потом снова посмотрел на Эндрю.
— В таком случае договоримся о мире, — заговорил он. — Мы только хотим беспрепятственно пройти через земли Рима в степи, находящиеся за его пределами.
Эндрю оглянулся на Марка, который внимательно слушал Винсента, переводившего слова Хаги на латинский язык. Глаза старого консула вспыхнули, но он промолчал.
Такое требование было несложно удовлетворить. Меркам потребуется около месяца, чтобы уйти в степи. Но тогда они могли выместить свой гнев на ком-то другом, а могли и просто передумать и вернуться. Нет, это вопрос принципа. Хорошо, что здесь не было Калина, — Эндрю был почти уверен, что тот согласился бы выполнить просьбу мерков.
— Нет.
Хага поежился, не зная, что сказать.
— Поворачивайте назад, уходите, откуда пришли. Эндрю замолчал, поскольку не имел известий о том, что происходит в пятистах милях к югу. Если запретить меркам двигаться на восток, они вполне могли свернуть к югу и пойти на Карфаген.
— Но учтите, Карфаген теперь тоже входит в наш союз.
— Это наши земли, — раздраженно бросил Хага.
— Больше не ваши, — резко возразил Эндрю, в то же время опасаясь перегнуть палку. Если загнать мерков в угол, они от отчаяния могут решиться на смертельный бой.
Хага хранил молчание, не сводя глаз с полковника.
— Мы согласны гарантировать вам проход по землям Руси, и по дороге вы можете пасти своих лошадей.
Эндрю быстро произвел кое-какие подсчеты и продолжил.
— К исходу шестидесяти дней вы должны быть к западу от реки, которую мы называем Нейпер, за городом Суздаль. Вы можете пасти лошадей, но ни одно здание не должно пострадать. Все города будут закрыты для вас. Если загорится хоть одно селение, мы снова начнем воевать. Если вы согласны, можете спокойно уходить. За пределами Руси вы вольны идти, куда вам вздумается, но Карфаген должен остаться цел, хотя вы можете пасти коней к западу от города.
Хага продолжал молчать, но тут раздался еще более сильный раскат грома, и мерк вздрогнул.
— И вот еще одно требование — освободить всех имеющихся у вас пленников. И впредь вы не должны посягать на свободу граждан Карфагена, Рима пли Руси Если вы не примете этих условий, война будет продолжаться, и я берусь предсказать ее результат. Могу добавить, что если вы примете наши требования, то, как только последний из вас переправится через Нейпер мы освободим всех пленников, а их у нас набралось около десяти тысяч.
Хага опустил голову.
— Мы согласны, — прошептал он.
— Поклянись своей кровью.
Хага удивленно поднял глаза. Но все же обнажил свой меч и рассек предплечье. Потом поднял лезвие меча, чтобы Эндрю смог увидеть кровь. Полковник обернулся к Марку.
— Не могли бы вы мне помочь?
Марк подъехал к Эндрю и своим мечом нанес небольшую рану на его руке. Кин поднял руку и продемонстрировал кровь ошеломленному мерку. Ни разу еще ни один скот не приносил клятву на крови.
— Мы по-прежнему ненавидим вас, — холодно произнес Хага.
