Джесси тяжело уселась, и колесики ее стула заскрежетали по пластиковой платформе.
– Что тебе нужно, Шелби? Мне надо срочно написать заметку для первой полосы. Мэтт заедет, чтобы забрать ее.
– Считай, что меня здесь нет, – ответила ее сестра, окидывая комнату таким взглядом, как будто она уже придумала, как обставить ее по-новому.
– Нет, Шелби, – терпеливо сказала Джесси. – Это работа. Мне нужно сосредоточиться, подумать.
– Конечно, давай, – великодушно разрешила Шелби. Распространяя вокруг себя пикантный аромат своих любимых духов, она начала рыться на книжных полках, просматривая документальные и художественные книги о газетном бизнесе и справочники по всем возможным темам – от фитотерапии на Амазонке до сексуальных извращений у женщин. – Сочиняй, – пробормотала она. – Ты мне не помешаешь.
Джесси снова повернулась к компьютеру, решив игнорировать свою сестру, насколько это было возможно. После бессонной ночи она решила, что единственным способом отвлечься от надвигающейся катастрофы с Люком было заняться чем-нибудь, что не касается ее лично. Местные власти уже неоднократно пытались запретить ношение купальников без верха. Эта проблема заинтересовала Джесси из-за трудностей, связанных с Первой поправкой. Она намеревалась писать большинство редакционных статей, касающихся тех или иных пунктов Билля о правах. Но ей только сейчас удалось прийти в рабочее настроение, а статью для завтрашнего номера нужно было во что бы то ни стало сдать сегодня днем.
– Чем ты занимаешься? Ты репортер или что-то в этом роде? – спросила Шелби, нагибаясь над плечом сестры. – «Всегда лb неприлична нагота?» – громко прочитала она заголовок.
– Я пишу обычную редакционную статью для местной газеты.
Джесси решила лишний раз не напоминать Шелби о том, что она унаследовала небольшую империю средств массовой информации, включающую в себя и эту газету. Она часто писала туда всякие заметки, но теперь у нее не было ни времени, ни желания делать что-нибудь, кроме бесстрастных редакционных статей. Когда речь шла об «Уорнек Комьюникейшенс», она предпочитала перекладывать всю ответственность на Мэтта, играя лишь второстепенную роль.
– Обычная редакционная статья. Правильно? – неприятно высоким голосом сказала Шелби. – Вдова Уорнек, журналист, пишущая женщина, чемпионка нудистского пляжа и помимо всего девушка на выданье? Джесси Флад, которую я помню, всегда была озабочена тем, как бы выйти замуж.
– Все меняется.
– Расскажи мне об этом поподробнее. Когда свадьба?
– Я не знаю. Может быть, свадьбы не будет.
– О, у ангельской парочки какие-то проблемы? – Гуляя по просторному кабинету, обшитому деревянными панелями, Шелби вдруг обнаружила глобус. Она крутанула его и продолжила свое исследование.
Джесси решила отказаться от отвлекающей тактики. Шелби была деликатна, как кузнечный молот. Если она решила пойти в наступление, увернуться от нее не было никакой возможности.
– Спасибо за твой интерес, – сказала она, – но мы с Люком еще не определили свои ближайшие действия. Может быть, мы просто сбежим.
– И лишите окружающих самой скандальной брачной церемонии с тех времен, когда Лиз вышла за Ларри[11]? – Шелби подмигнула сестре так, как будто ее шутка была на редкость удачной. – Текст приглашения у меня перед глазами. «Мы имеем честь пригласить Вас на свадьбу миссис Саймон Уорнек с ее собственным приемным сыном». Господи, да неужели ты способна отказать городским сплетницам в таком удовольствии? Кроме того, я надеюсь быть твоей подружкой. Мэл может нести цветы. Гм, давай-ка прикинем. Как насчет посаженого отца? У Люка вообще есть друзья?
Джесси резко крутанула стул и оказалась лицом к лицу со своей сестрой. – Я сомневаюсь, что ты пробудешь здесь настолько долго, чтобы поучаствовать в этой церемонии. Когда ты уезжаешь, Шелби? Вчера ты на мой вопрос не ответила.
Шелби задумчиво обвела пальцем кончик своего безупречного розового ногтя. – Ну что ж, если уж об этом зашла речь, я, возможно, отправлюсь в деловую поездку. Мои планы еще не определились до конца, но, если все пойдет так, как я рассчитываю, я уеду очень и очень скоро. Конечно, я бы не хотела пропускать самый счастливый день в жизни моей сестры, но…
– Что пойдет так, как ты рассчитываешь? – Как, разве я тебе не говорила? Я ищу инвесторов. После нескольких телефонных звонков я полна энергии и энтузиазма. Если какой-нибудь инвестор действительно решит спонсировать деятельность моего консультационного агентства по имиджу, я буду вынуждена заняться своим бизнесом вплотную, правда ведь? Разумеется, отсюда я не смогу вести дела.. В качестве базы для своей работы мне нужен большой космополитичный город – Сан-Франциско, например. Если бы у меня была поддержка…
Джесси спрашивала себя, не написано ли у нее на лбу слово «простак». Это не было открытым вымогательством, но весьма напоминало его. Больше всего на свете ей хотелось дать сестре хорошего тумака, но она не могла себе этого позволить. Драгоценная сестринская любовь была давно утрачена, но оставалось кровное родство и глубокая, почти никому не заметная связь. У Джесси и Шелби было общее прошлое, погребенное под пеленой молчания с самого раннего детства. Они обе были хранительницами тайн.
– Похоже, ты задумала выгодное предприятие, – игриво сказала Джесси, снова поворачиваясь к компьютеру.
– Я думала о том, чтобы привлечь тебя к участию в моем бизнесе, – продолжала Шелби, подойдя к окну и загородив Джесси свет. – Возможно, мне придется поделиться частью акций с членом «семьи» – это будет «безмолвное партнерство» или что-то в этом роде. Давай поговорим об этом попозже, а? – Шелби громко застучала по оконной раме своими острыми ногтями – верный признак того, что она готовится к нападению. – Я знаю, зачем Люк женится на тебе, – сказала она. – Но я не понимаю, зачем ты выходишь за него замуж. Чего ты собираешься этим добиться?
– Это тебя не касается, Шелби.
– Ты его любишь?
