Среди руин мои спутники то тут, то там натыкались на обломки обработанных камней (использовавшихся в качестве строительного материала) с вырезанными на них символами! Забыв о меди, мы стали усиленно разыскивать следы надписей, внимательно изучая камень за камнем. Поиски привели нас к руинам каменных сооружений, вытянувшихся вдоль предполагаемой улицы.
Это было похоже на торговые склады, поскольку ряды зданий были разделены на прямоугольные зоны, каждая со своим входом.
На некоторых камнях, примыкавших к проёмам, мы обнаружили значки (или пиктограммы?). Мы проверили внутренность этих «складов». Там были лишь обломки каменных плит, покрытые землёй и пылью.
«Кто-нибудь пожертвует мне воду?» - спросил я.
Одна из моих спутниц протянула бутылку. Я полил водой камень, чтобы смыть грязь, и нашим взорам открылся вырезанный на нём символ (рис. 32). Мы исследовали другие камни, переходя из помещения в помещение. Письмена - самый важный ключ к расшифровке прошлого - обнаружились почти в каждом «складе»! Наш гид сказала, что это для неё новость.
Мы сделали много снимков и скопировали столько значков, сколько смогли, и провели в Фестосе не час, как было предусмотрено программой, а больше трёх. Это был один из самых волнующих моментов экспедиции, которую я назвал «По следам мифов». Мы не просто видели то, что обнаружили другие - мы сами находили что-то новое; мы не просто изучали археологию - мы занимались ею!
Распрощавшись с планами посетить другие места на южном побережье острова, мы направились в прибрежный ресторан. Там нас ждали двумя часами раньше, но всё равно накормили необыкновенно вкусными дарами моря. Рассматривая символы, которые мы перерисовали на листы бумаги, я обратил внимание, что они не похожи на критское линейное письмо А и письмо В. Гид согласилась со мной и спросила, что же это за язык.
После некоторых колебаний, я ответил: «Это звучит невероятно, но часть этих знаков похожи на древние шумерские пиктограммы». «Шумерские?» - хором воскликнули все. «Да, - подтвердил я, - объяснить это я не могу, но выглядят они очень похоже».
Вернувшись в отель, двое членов экспедиции выполнили мою просьбу: рассортировать все срисованные нами символы и составить из них таблицу. Лина Дж., работавшая лингвистом в компании «Интел», и специалист по компьютерам Барри Б. потратили несколько часов на это занятие. Вечером на общем собрании они представили результаты своей работы (рис. 33). Всего мы обнаружили двадцать различных символов.
«Даже без своих справочников я могу с уверенностью сказать, - объявил я после изучения таблицы, - что вижу эквиваленты шумерских пиктограмм - предшественников клинописи - обозначающих «зерно», «ткань» и «мёд». Один символ похож на пиктограмму меры объёма, а другой на пиктограмму «одежда». Похоже, что владелец каждого «склада» вырезал у входа символ, указывающий на то, каким товаром он торгует!»
Я пообещал, что по возвращении домой продолжу исследования и проинформирую всех членов экспедиции о полученных результатах. В Нью-Йорке подтвердились мои первоначальные выводы, сделанные на Крите. Более того, выяснилось, что письменность на Крите, предшествовавшая линейным письменам А и В, была тоже пиктографической и некоторые её значки похожи на символы, обнаруженные нами в Фестосе. Я написал об этом директору департамента древностей на Крите и в Американскую школу археологии в Афинах.
Никто не потрудился дать мне ответ. Поэтому подумал, что нужно рассказать о сделанных нами в Фестосе открытиях при помощи этого постскриптума.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ЧУЖЕЗЕМЦЫ В НОВОМ СВЕТЕ
Может ли каменный календарь дать ключ к загадке Атлантиды? Может, если это месоамериканский реликт и если изображение на нём не предлагает однозначных решений, а добавляет новые фрагменты к все расширяющейся составной картинке-загадке.
Национальный музей антропологии в мексиканской столице Мехико - один из крупнейших национальных музеев такого рода. В отличие от Британского музея в Лондоне, парижского Лувра или музея Метрополитен в Нью-Йорке, где собрано культурное наследие разных стран и народов, в национальном музее представлены культура, искусство, история и археология только одной нации. Тем не менее, сокровища, собранные в Национальном музее антропологии в Мехико, включают в себя - даже если кураторы музея не осознают или сознательно скрывают это - свидетельства посещений Нового Света чужеземцами. Эти визиты имели место в глубокой древности, задолго до Колумба, и хотя объяснения им до сих пор не найдено, они могут предложить реальную основу многим мифам, существовавшим лишь на другом краю света.
Здание музея имеет U-образную форму и предлагает посетителям этнологическое и хронологическое путешествие, начиная с древнейших времён в одном крыле и до наших дней в другом. Центральная часть посвящена тому, что мексиканцы считают своим главным наследием ем и свидетельством связи с Месоамерикой - группе племён «мечика», которые приплыли на лодках со стороны Тихого океана и направились в центральную долину полуострова. Там они увидели - как предсказывало пророчество - сидящего на кактусе орла и выбрали это место для основания города Теночтитлана (города Теноча), на месте которого находится современный Мехико.
Гордостью и центром этого главного раздела музея считается огромный каменный календарь, обращённый прямо к входящим в зал посетителям (см. рис. 34 и фото 12). Похожий календарь, но изготовленный из золота, почитался священным у ацтеков. Он находился в главном храме империи ив 1519 году был подарен вождём ацтеков Монтесумой Эрнану Кортесу, появление которого ацтеки посчитали исполнением пророчества о возвращении бога. (Кортес отправил священную реликвию в Испанию, где её переплавили на золотые слитки, а ацтеки дорого заплатили за то, что приняли Кортеса за «спасителя».)
Сохранился лишь каменный календарь, который без конца изучали, анализировали, описывали и интерпретировали (в том числе и я сам в книге «Потерянные царства»). Считается, что на нём изображены пять эпох, на которые согласно месоамериканским мифам и легендам делится история человечества и его богов. Каждая из четырёх эпох, предшествовавших современной, заканчивалась какой-либо катастрофой (в том числе и Потопом), а пятая, или современная, эпоха считается веком людей.
Я очень часто бываю в Мексике и при каждом посещении Мехико обязательно прихожу в этот грандиозный музей (я настолько хорошо изучил его, что сразу же замечаю отсутствующий в витрине экспонат). Невозможно сосчитать, сколько раз я с восхищением рассматривал огромный каменный календарь.
И каждый раз я задавал себе вопрос, почему центральная фигура, бог пятой эпохи, показывает язык?
