Заместитель министра юстиции адвокат Карло Каррераc только что покинул Флоренцию, где проходил съезд его партии. Он убежден: чтобы оставаться над схваткой и использовать ее шум для своей выгоды, необходимо не терять форму, постоянно наблюдая всевозможные уродства человеческой души. В данных обстоятельствах подобные наблюдения ему весьма пригодятся, думает он, выезжая на автостраду, ведущую к морю. Поездка в Специю, задуманная как чисто развлекательная, будет очень напряженной, и дела предстоят не слишком приятные. Он заместитель министра по кадрам, и ему непосредственно подчиняются провинциальные прокуратуры. Деятельность Де Витиса — все эти дурацкие запреты фильмов и скандальные обжалования запретов в суде — приняла совершенно нежелательный оборот, необходимо срочное вмешательство, но с согласия начальства и с соблюдением всех формальностей. Связь с Луизой и ее просьба о продвижении мужа делают эту миссию безотлагательной. Придется, правда, действовать очень осторожно, ведь чиновники прокуратуры наделены большими полномочиями и яростно защищают честь мундира. И потом, Де Витис — это вам не какой-нибудь Конти.
Сначала надо узнать, удовлетворится ли он в качестве компенсации переводом в Рим, в Верховный суд. И только тогда можно будет преподнести ему это как большую честь и признание его заслуг.
Дело рискованное, почти безнадежное, если принять во внимание возможности противника; тут Каррерасу понадобится вся его ловкость, умение когда надо проговориться и умение молчать. Поэтому он заново переживает наиболее яркие эпизоды только что закончившегося съезда: очень полезное упражнение, считает он.
Душа человека — область еще не исследованная. Это обстоятельство хорошо известно политикам, которые пользуются им без зазрения совести. Хитрость в том, чтобы угадать, какие факты из жизни противника можно наиболее выгодно использовать. Такова главная цель любой акции, остальное никого не заботит. Каррерас часто повторяет себе: каждый шаг, каждая фраза должны производить такое впечатление, будто все, что говорится и делается, направлено на благо собеседника, и тогда он капитулирует без единого звука, ибо решит, что его наконец-то оценили по достоинству.
Каррерасу под пятьдесят, он глубокий знаток страстей человеческих и сразу определяет, какая страсть может довести до взрыва и как умело направить взрыв, чтобы самому остаться в выигрыше. Он видит лишь общую картину и принцип действия системы, которая помогает ему преуспеть, а не каждый единичный случай с его насущными потребностями. Но в политике только так и можно спастись и удержаться на плаву: если чересчур вникать в бесконечные передряги повседневной жизни, долго не протянешь.
Он уже подъезжает к Специи. Визит его неофициальный и должен выглядеть именно таковым; у первой же заправки он возьмет полный бак, выпьет кофе и позвонит Де Витису, чтобы назначить свидание в каком-нибудь нейтральном месте. Нагрянуть к нему в прокуратуру было бы рискованно; это может повредить и личной жизни Каррераса, и репутации министерства, которое он представляет.
Однако Де Витиса на месте нет; он просит заместителя передать шефу, что им необходимо поговорить. Он позвонит еще раз, после двенадцати. А вообще-то, Конти неплохой юрист; правильно он сделал, что прислал его сюда набраться опыта, из него выйдет превосходный прокурор: умный, сметливый, осмотрительный; и потом, он так услужлив.
— Скажите, где вы остановились, вам позвонят.
— Спасибо, не надо, я не в гостинице, я еду за город, к друзьям.
Во второй половине дня ему будет не до них. Луиза уже заждалась его, и совместное заключительное заседание обещает быть великолепным.
— Скажите ему, что я его искал и еще позвоню потом. Но Конти просто неподражаем:
— Хотите, я дам вам эскорт? В это время автострада очень загружена; ну хотя бы до выезда из города?
— Вот еще не хватало! У меня уйма времени; лучше скажите, как доехать до виллы «Беллосгуардо», это, кажется, сразу за поселком Грацие… вы знаете туда дорогу?
Еще бы, черт возьми, он ее не знал! Конти как стоял, так и сел. Вот это номер, опять вняла «Беллостуардо». Ну и заварушка, вполне достойная Луизы; что же будет?
Получив разъяснения, Каррерас вешает трубку. Он не мог не заметить волнения собеседника. Неужели Луиза проболталась? Непохоже на нее. Скорее, тут обычный трепет перед начальством. Да, из Конти получится очень послушный прокурор.
Даже хорошо, что он не застал Де Витиса. Тот призадумается, начнет строить всякие догадки, и это как нельзя лучше подготовит его к предстоящему удару. Не зная, что их ждет, люди обычно готовятся к худшему. А тут Де Витису вдруг предложат повышение, в итоге он будет рад до слез. Своими запретами фильмов он наделал слишком много шуму и сам прекрасно понимает, что в Риме им недовольны. Пускай подождет, помучается. Завтра он его вызовет. А сегодняшняя ночь дается ему на размышление.
Каррерас на умеренной скорости приближается к месту встречи с Луизой. Он долго откладывал эту встречу, а теперь весь в предвкушении: за, такой щедрый дар, как назначение мужа на самую высокую должность, которой тот мог достичь и на которую мог рассчитывать, всякая женщина вознаградит лучшим, на что она способна; а если эта женщина — Луиза, то праздник обещает быть бесподобным. У нее ведь круглые сутки — самое время пить чай, как сказал бы Льюис Кэррол. А в промежутках она даже не успевает вымыть чашки.
Погруженный в сладостные мечты, он иногда замедляет ход, чтобы полюбоваться пейзажем, выруливает на смотровые площадки. Пусть Луиза тоже пожарится на медленном огне. Долгое ожидание и радостная весть сделают ее еще сговорчивее и услужливее. И потом, он уже не мальчик, полезно немного расслабиться после этого чертовски утомительного съезда.
Пожалуй, не стоит так спешить: с тех пор, как он въехал в Лигурию, он уже который раз набирает номер квартирки во флигеле, однако телефон не отвечает. Они договаривались, что ключ будет лежать под ковриком у двери, но ему не нравится, что его никто не встретит. Маловероятно, что ей пришлось уйти куда-нибудь вместе с мужем, он же только что с ним говорил: сидит себе в прокуратуре и ни о чем не догадывается.
Когда на дороге встречается маленький бар на вершине скалы, он снова останавливается, заказывает себе кофе и идет к автомату. Опять и опять набирает номер, но в ответ все слышатся длинные гудки.
Надо же до чего этот Конти робкий и забитый. Хорошенькие данные для прокурора, если вдуматься. И особенно растерялся, когда его спросили про виллу «Беллосгуардо». Что бы это значило?..
Он допивает маленькими глотками кофе, неторопливо обводит взглядом живописные окрестности: великолепные места, Луиза превзошла себя, решив поселиться здесь. Наверное, она выключила телефон или задремала на солнышке, и сейчас он устроит ей замечательный сюрприз, нагрянет нежданно-негадаяно. Бедняжка. Это ведь будет их последнее свидание.
Де Витиса не случайно нет на рабочем месте: со вчерашнего вечера он бьется над решением самой трудной задачи, какую встречал в своей жизни.
Вчера, в послеполуденный зной, он, успев изучить распорядок дня и привычки соседки, приготовился получить новую порцию любимого зрелища, открыл бюро, прильнул к окуляру, весь напрягся, как хищник при виде жертвы… и вдруг какая-то тень с невероятной быстротой пронеслась через спальню и очутилась за спиной у женщины, которая вся ушла в гадание.
Только это и успел разглядеть Де Витис, но ему показалось, что визитер одет в светлый плащ с поднятым воротником. Одет, прямо скажем, не по сезону. Сейчас он наконец узнает, кто его второй жилец — никем иным пришедший быть не может, ведь Луиза даже не шелохнулась, она продолжает бросать на измятую постель карту за картой в последовательности, известной и понятной лишь ей одной.
Внезапно загадочный визитер набрасывается на женщину и после недолгой борьбы привязывает ее к спинке кровати. Де Витису прекрасно видна была Луиза с кляпом во рту, нападавший же все время стоял к нему спиной, и клеенчатый берет был нахлобучен до самых бровей.
Возня за стеной сопровождалась нечленораздельными возгласами и короткими отрывистыми репликами, создававшими впечатление, что эти двое знают друг друга, — и все это под аккомпанемент ударов, которые сыпались на бедную женщину. А она почему-то не сопротивлялась, словно это не было для нее неожиданностью.
