Дэйл оказался настолько недалеким парнем, что решил сбежать. Вероятно, эта глупая мысль пришла ему в голову в тот момент, когда он увидел перед дверью своего дома двоих полицейских в униформе, сопровождавших детектива в гражданской одежде. А самая большая глупость с его стороны заключалась в том, что он решил сбежать через окно спальни, расположенной на втором этаже. Густой кустарник смягчил паление, но вместе с тем затруднил движение, поэтому полицейские без особого труда поймали его и вытащили из кустов как раз в тот момент, когда я обошла вокруг дома и приблизилась к ним.
— Послушай, Дэйл, я хочу задать тебе только один вопрос, — сказала я, вынимая из его белокурых волос остаток сломанной ветки. — Назови мне имена тех ребят, у которых ты покупаешь наркотики.
— Я не знаю, о ком вы говорите.
— Нет, ты не знаешь, с кем ты говоришь, — сказала я и тут же добавила: — Я детектив и мать того самого мальчика, который пострадал от передозировки. — Все остальное должно было довершить его воображение. Я всем своим видом дала понять, что с трудом сдерживаю ярость и готова завязать его яйца узлом.
— Ладно, хорошо, я скажу. Этот парень работает садовником.
Я усмехнулась, хотя готова была врезать ему по роже.
— Хватит дурака валять, Дэйл.
— Серьезно! Это маленький латиноамериканец, который обслуживает несколько домов.
— И приторговывает наркотиками?
— Да, но при этом работает садовником. Точнее сказать, он косит траву вместе с группой нелегальных иммигрантов.
— Имя?
— Точно не знаю, но они зовут его Дуро… Джурассик… или что-то в этом роде. Он говорил мне, что это такой фрукт. По средам он стрижет траву в нашем дворе, а потом вместе с друзьями обедает вон там. — Дэйл показал рукой на близлежащий парк.
Какой-то фрукт, название которого похоже на слово «джурассик». В Нэшвилле я нередко сталкивалась с подобными вещами, когда местные англоговорящие жители часто коверкали слова испанского происхождения, не зная их правильного произношения.
— Может быть, ты имеешь в виду
— Да, именно так.
Значит, искать нужно парня по прозвищу Персик.
— Где он живет? — спросила я.
— Понятия не имею. Я покупаю у него эту вещь по средам, когда он работает у нас. Но вы ни в коем случае не говорите, что это я вам сказал. Его друзья — очень крутые парни. Я уверен, что они все занимаются продажей метамфетамина. — Его голос заметно дрогнул на последних словах.
— Молодец, Дэйл, — похвалила я его и отвернулась, когда белый полицейский Баррингтон стал надевать на него наручники. Они посадили его в патрульную машину, а я уехала на своем «таурусе».
Иногда наркопритоны очень легко узнать по их внешнему виду. Этот дом находился не в самом богатом районе Нэшвилла, но и не в самом бедном. Когда я посмотрела на карту, то удивилась, что в Нэшвилле есть эта улица. Она находилась на окраине города, в его восточной части, совсем рядом с аэропортом. Все дома здесь были похожи друг на друга, с небольшими различиями в рамках указаний Департамента жилищного строительства и городского развития. Стоял уже поздний вечер. На улице не было играющих детей, а мимо меня проехало лишь несколько машин. Здесь жили люди, которые в это время суток смотрели телевизор, мыли посуду после ужина и вообще завершали свою домашнюю работу.
Перед домом был припаркован «лексус», неподалеку от него стоял новенький «монтеро», а на обочине улицы еще один автомобиль.
Я вернулась сюда через пару часов, но уже в совершенно другом наряде. Постучала в дверь. Подошел какой-то парень низкого роста и с сигаретой в руке. Персик. Я догадалась о прозвище по мягкому пуху на его круглом подбородке.
— Да? — спросил он сквозь приоткрытую дверь, не снимая цепочки. — Что вам нужно?
В доме было темно. Все, что я могла видеть, — это его тень и курчавую копну волос на голове.
— Эй, парень, мне нужно срочно расслабиться, хоть небольшую дозу. — Я расплылась в нетрезвой ухмылке. Мои волосы рассыпались по плечам, и значительная их часть закрыла переднюю часть шеи. Я старалась говорить как можно мягче, то есть голосом, которым обычно говорят доступные женщины в каком-нибудь баре. Да и прикид мой вполне соответствовал этой роли: красная юбка дюймов на пять выше колен и рыжевато-красный топик, едва прикрывавший грудь в таком же красном бюстгальтере. Моя мать даже понятия не имела, что у меня есть такая одежда. И все это было в моем любимом красном цвете, за исключением белоснежного жакета с широким открытым воротом. Конечно, моя грудь вряд ли соответствует наиболее совершенным голливудским образцам, напичканным силиконом, но именно эта часть тела обычно производит на мужчин наибольшее впечатление. Вот и сейчас я заметила это по движению глаз Персика.
Наконец-то он поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Я вас знаю? — неуверенно спросил он и широко улыбнулся.
— Меня зовут Меган, и я очень хотела бы познакомиться с тобой. Если не ошибаюсь… тебя зовут Персик?
— Очень сожалею, но сейчас здесь никого нет… Послушайте, почему бы вам не прийти к нам немного позже? И привести с собой человека, которого я хорошо знаю? Того самого, который рассказал вам про Персика?
Я поняла, что теряю последний шанс.
— Конечно, я могу прийти позже, но как мне быть сейчас? Как насчет выпивки? У тебя есть пиво? А еще лучше виски? Лично я предпочитаю «Джим Бим».
— Я не могу впустить вас сейчас, это не мой дом.
Откуда-то издалека послышался чей-то голос, и он ответил так же громко на чистейшем испанском. А я продолжала говорить на своем обычном английском с южным акцентом жителей Атланты, которого он, судя по всему, не знал.
— Что ты сказал? — спросила я. — Ты что, говоришь по-французски?
— Что? Нет, это испанский.
— Обожаю испанский.
— Правда?
— Да.
Он опустил глаза вниз, на мою грудь, которая соблазнительно колыхалась в красном бюстгальтере. Да и юбка, плотно обтягивающая мои бедра, производила на него нужное впечатление. Правда, сама я чувствовала себя не очень комфортно. Порой казалось, что я стою на раскаленной плите. Он поднял глаза вверх.
— Итак, как насчет того, чтобы немного выпить на дорожку? — снова спросила я. — Но только вдвоем. — Ситуация становилась совершенно абсурдной, но я должна была сыграть свою роль до конца. Оставалось надеяться, что за него сейчас будет думать то, что в штанах.
— Ладно, ладно, только немного. Но в такую чудную ночь лучше это сделать на свежем воздухе. — Он ушел вглубь дома, а потом быстро вернулся из кухни с бутылкой в руке. Неужели он и вправду рассчитывал, что мы станем трахаться прямо на газоне? В другой руке у него были два стакана. — У меня тут есть немного бренди «Дон Педро».
— Звучит хорошо, — ответила я и, отпрянув немного назад, потянулась, как это обычно делают женщины, чтобы соблазнить приглянувшегося парня. Тем самым они показывают, что страстно желают близости с любимым, однако для меня этот жест означал нечто другое. Я расстегнула кобуру и приготовилась к атаке.
Персику пришлось поставить на землю стаканы, чтобы запереть за собой дверь.
— Да, — самодовольно протянул он, и я физически ощутила на его лице едкую усмешку, — старый «Дон Педро» всегда желанный гость на любом празднике жизни…
