стаканом.
— За лица.
— А теперь, когда с добродушным подшучиванием покончено — сказала она, отчетливо сознавая, что говорит, как леди с Восточного побережья, — позволено ли будет мне задать вам несколько вопросов о ранчо?
Что-то мелькнуло в его глазах.
— Конечно. Что бы вы хотели узнать?
В течение следующего получаса, пока они ели, она расспрашивала Кэла о его предприятии. Скольких гостей он может принять одновременно? Сколько их зарегистрировалось сейчас? Как часто приезжают новые постояльцы? Приезжают ли они в основном рейсовым автобусом из Калгари или же предпочитают собственный транспорт? Среди туристов больше мужчин или попадаются и женщины?
Но оказалось, что Кэл Таггерт не любитель говорить о собственном бизнесе и о себе самом. Его ответы становились все более краткими, пока он наконец не отставил в сторону пустую чашку кофе.
— Мисс Таунсенд, если вы намереваетесь приобрести себе ранчо, то вам лучше обратиться к кому- нибудь другому. В этой части страны полным-полно намного более успешных предприятий с намного более древней историей.
— О нет! У меня нет ни малейшего желания заниматься подобным бизнесом.
— Тогда откуда столько вопросов?
Что ему ответить?
— Я — писательница, — солгала она. — У моего издателя возникла блестящая идея, чтобы моя следующая книга была посвящена жизни на ранчо, — сказала она, радуясь столь удачно пришедшей мысли. — Это своего рода расследование.
— Писательница? — Он откинулся на стул и вытер губы салфеткой. — И мне полагается вас знать?
Вот так! Она ведь сама только что ляпнула, что печаталась.
— Нет, не думаю.
— Несмотря на свое чрезмерно твердое лицо, временами я не чуждаюсь хорошей книжки.
— Только не такой.
Он снова изогнул бровь.
— Какой же тогда?
Она отчаянно пыталась придумать что-нибудь. Женский роман? Нет, слишком рискованно. Вот будет здорово, если у него найдутся мать или сестра, помешанные на этом жанре. И тут на нее снова снизошло вдохновение. Не моргнув глазом, она ответила:
— Женская эротика.
Кэл дважды проверил седло на невысокой кобылке, а потом ободряюще потрепал пятнистую лошадку по холке.
— Ну, давай, малыш, забирайся сюда, — обратился он к мальчугану, стоявшему рядом. Несмотря на явный испуг, парнишка выполнил команду Кэла. Мгновение спустя он уже сидел на спине кобылки, сияя от удовольствия. Вот такая работа Кэлу нравилась. Если бы его брак сложился по-другому, у него мог уже быть свой сын, которого бы он обучал…
Черт побери, он снова отвлекся. Вернувшись к действительности, он показал мальчику несколько основных команд, а потом принялся наблюдать, как тот их выполняет.
Уголком глаза Кэл следил за Лорен, которая, как оказалось, уже ездила верхом раньше. Один из его ковбоев помогал ей взобраться на лошадь, мышастого мерина. Глядя, как она одним прыжком взлетела в седло, Кэл решил, что она, в общем-то, не нуждается в помощи. Но когда она попыталась заставить нетерпеливо перебирающего ногами мерина стать ровно, тот попятился. И чем упорнее она пыталась утихомирить лошадь, тем сильнее та пританцовывала.
Кэл шагнул вперед и схватил коня под уздцы.
— Стоять, Бак. — Он посмотрел на Лорен. — Проблемы?
— Как вы догадались? — Лицо ее залилось краской.
— Думаю, что знаю, в чем ваша проблема. — Он оценивающе окинул взглядом ее английские сапоги для верховой езды, облегающие икры. Они немного не сочетались с белой стетсоновской шляпой, которые они роздали всем гостям, но все равно смотрелись неплохо.
— Ну, так скажите мне.
Он решил, что ему нравится смотреть на нее, на то, как она горделиво возвышается над ним, сидя на лошади. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы отогнать образ Лорен в одних только черных сапогах и больше без ничего. Интересно, а она пишет как раз об этом? Нет, наверное. Что-то подсказывало ему, что посетившая его фантазия была исключительно мужской.
— И что же я делаю неправильно, Эйнштейн?
— Вы привыкли к лошадям, выдрессированным на английский лад, правильно?
— Естественно! Вот почему он меня не слушается.
— Именно так. Эти лошади выучены на западный манер. Они реагируют на касание повода к шее, а не на натяжение мундштука во рту. Попробуйте сами, — предложил он, отпуская уздечку. — Прикоснитесь поводом к правой стороне шеи, и он повернет налево.
Она так и сделала, и на лице у нее отразилось явственное удовольствие, когда лошадь повиновалась.
— Это так непривычно. — Она заставила Бака попятиться. — А как насчет ног?
— Он попятится, если вы нажмете ногой, — хриплым голосом откликнулся Кэл.
Черт, ну почему она сказала ему, что пишет эротические романы? Наверное, именно поэтому секс не идет у него из головы.
— Отлично, англичане делают то же самое.
Похоже, она не подозревала о том, какие плотские мысли одолевают его. Он сдвинул шляпу на затылок.
— Поскольку уроки вам больше не нужны, я займусь теми парнями, которые нуждаются в этом.
Лорен была рада, когда Кэл ушел. Теперь она наконец могла сосредоточиться на том, чтобы унять исходящие от Бака недовольство и страх. Хотя она была благодарна Кэлу за то, что тот помог ей советом. Она почувствовала, как моментально успокоился Бак.
Лорен исполнилось пять, когда она впервые поняла, что чувствует животных так, как это совсем не умеют делать другие люди. Как-то она заявила матери, что находит смешным, что у их ленивого кота такие шустрые мысли, похожие на летящих жуков. Мать попыталась объяснить ей, что представить и понять мысли кота вообще невозможно. Когда же Лорен продолжала упорствовать, она разозлилась. После этого Лорен держала подобные открытия при себе.
