неуемного воображения. Я помолчала, с удивлением почувствовав какое-то странное безразличие, подчиняющее себе мою волю и разум. Какая разница – кто он? Какая разница, где он учился? Не все ли мне равно, какого цвета у него глаза?
– Ответ? – Я зло помотала головой, будто пытаясь стряхнуть с себя нити невидимой паутины. – Любой. Что ты его клон, близнец, двойник. Любой! Но только не надо убеждать меня, что ты – он!
Гришка выдержал мой взгляд, прищурился, словно что-то решая, затем просто взял за руку и повел за собой. Так и не дождавшись ответа, я попыталась вырваться, но, не преуспев в этом, возмущенно возопила:
– Куда ты меня тащишь?
– На озеро, – не оборачиваясь, буркнул он, – мне надоело слушать твои глупости.
Глупости?!
Я обиженно посопела. Безразличие вновь попыталось подчинить себе мою душу, но на этот раз оно было слабее: конечно, я все придумала. Это – Гришка (смешно было предположить что-то другое), сосед, которого я знаю неполную неделю.
Я украдкой бросила на него взгляд.
Нет! Не может один и тот же человек быть настолько разным!
Сегодня я
Впереди замаячил просвет, избавив меня от зарождающейся истерики. Лес внезапно закончился, приведя нас к озеру. Парень остановился.
– На озере кто-то есть.
– В смысле? – Вновь дернув рукой, я с каким-то сожалением почувствовала себя свободной.
– Голоса. И странные звуки. Пойдем? – Он осторожно раздвинул ветки деревьев и прищурился, что-то разглядывая.
Неужели сегодня не придется снова лезть в тот страшный подвал? Я коснулась его руки и, стараясь не показать радость, как можно небрежнее уточнила:
– Куда теперь? Домой?
Он недоуменно покосился на меня и указал на что-то впереди.
– Нет. Туда. Что нам эти люди?
Надежды не оправдались.
Прислушиваясь к доносящемуся с озера шуму, я поплелась за ним.
Печально знакомый домик и прилегающий к нему огромный кусок берега были отгорожены яркой желто-черной полосатой лентой. У грузовика, припаркованного на берегу, толпилось несколько людей, одетых в странные серые костюмы, а на серебристой ряби озера бок о бок качались две моторные лодки. Вначале мне показалось, что они пустые, но, приглядевшись, я заметила точки, плывущие к ним. Моя догадка подтвердилась, когда на одну из лодок стали забираться люди.
Интересно, кто это?
Едва мы подошли к домику, как от группы мужчин отделились двое и уверенно направились к нам.
– Просьба остановиться. Ведутся работы по исследованию озера.
– Вам опасно находиться здесь. Пожалуйста, уходите.
Непохожие друг на друга внешне, они излучали уверенность, которой хотелось подчиниться. И все же я не сдержалась:
– А что за исследования? Насчет летающей пирамиды?
– Это секретная информация! – тут же напыжился один, низенький, с лицом рьяного ботаника, главным украшением которого были огромные, в тяжелой черной оправе очки.
– Да бросьте! Вы, наверное, коллеги Петра? Эти… как его… уфологи! Да? Тогда расслабьтесь! Проводите нас к нему, да и все дела!
Мужчины переглянулись. От группы, стоящей в отдалении, отделился еще один и уверенно зашагал к нам.
– Это секретная информация! – вновь с нажимом повторил очкарик.
– Попрошу покинуть озеро! – хриплым басом поддержал его второй, предпенсионного возраста седой толстяк.
– Да говорю ж, мы – свои! – Ища поддержки, я дернула за рукав Гришку, все это время изображавшего статую.
– Проблемы?
Я покосилась на подходящего к нам мужчину. Молодой. Лет тридцати, не больше. И чересчур серьезный. С таким не хотелось спорить.
– Мы Петра ищем, – вдруг заговорил Гриша. – Знаете его?
Подошедший окинул нас цепким взглядом.
– Петра Михайловича, к сожалению, сейчас здесь нет. Если он вам нужен, проследуйте на базу.
– А здесь подождать? – подключилась я. – Мы вам мешать не будем. Покупаемся, позагораем…
– Боюсь, вам придется искать другое место для отдыха. На озере ведутся важные правительственные исследования, исключающие присутствие посторонних.
Сказал, как отрезал.
– Но…
– Мы уходим, – перебил меня Гришка и потянул за собой.
Мы почти добрались до леса, а я все еще чувствовала на себе их взгляды и, лишь когда деревья скрыли нас, заговорила:
– Гриш, ты не должен был вот так уходить! Может быть, еще чуть-чуть – и они согласились бы с нашим присутствием.
– Нет. Они бы не согласились, – возразил он таким тоном, что мне тут же расхотелось спорить. – Проводить тебя домой?
Я взглянула в темно-синее небо с серыми заплатками туч, клочками просвечивающееся сквозь кроны деревьев.
– Проводи. – Взглянув в его ничего не выражающее лицо, я отчего-то принялась утешать: – Да ладно, Гриш. Завтра пойдем. Может быть, их на озере уже не будет?
– Может быть, – меланхолично повторил он, продолжая шагать.
– Гриша! – Я остановилась. Не люблю, когда меня игнорируют! – Ну не я же виновата, что сегодня все так получилось! Сегодня вообще день ужасный! С самого утра. Из-за тебя, между прочим!
– Я тебя и не виню. – Он обернулся ко мне. Я догнала его и пошла рядом. – Я вообще никого не виню. Существование – это череда происшествий, которые выбираем мы, но есть и те, которые выбирают нас. То, что мы сегодня не смогли попасть в подземные ходы – это неплохо. Может быть, даже хорошо, только мне не понятно: для чего все произошло именно так?
Я усмехнулась. Невероятный тип!
– Если верить твоей теории: то, что мы пошли на озеро… Нет, раньше! То, что мы приехали в Боровлянку, – заранее продуманный жизнью ход, который и привел нас с Галкой к столь неожиданным переменам?
– Что ты подразумеваешь под словом «перемены»? – Гришка бросил на меня заинтересованный взгляд.
– О-о-о… – многозначительно выдохнула я, перепрыгнув через притаившийся на дороге корень. – Ты же еще не в курсе! Самая главная «перемена в жизни» – предстоящая свадьба моей сестры с нашим крутым уфологом. Хотя я очень надеюсь, что это всего лишь шутка.
– Свадьба? – недоуменно хмурясь, переспросил он.
– А я о чем? Я, конечно, все могу понять – и симпатию и одиночество, – но зачем выходить замуж? Тем более за человека, которого знаешь всего три дня! Если уж так не терпится, можно некоторое время просто быть любовниками.
– Любовниками?
Я покосилась на парня, излучавшего неподдельный интерес, и смутилась.
