Велия глянул на него исподлобья и вдруг усмехнулся.
– Ну, все, убедил! Самобичевание – конечно, хорошо, но пора все исправить. В общем, так! Сейчас мы с тобой пойдем в Великоград. Выясним, где держат Тайну. Заодно и поговорим с твоим заботливым папашей!
Барга вскинул голову.
– Хорошо! Можешь на меня положиться. Я сам ее найду и приведу к тебе!
– Вел, а тебе не кажется, что нам бы тоже хотелось поучаствовать в этой заварушке? – подал голос Лендин из своего угла.
– Да! Мне Великая как сестра! Я за нее кому угодно башку оттяпаю! – запальчиво вскинулся Крендин.
– А мне она, вообще, родная подруга! – поднялась Светлая.
– Действительно, чего мы титьки мнем? Айда веселиться в Великоград! – радостно вскочил Лендин.
– Ага! Сейчас вот этой развеселой кодлой и попремся! – фыркнул Велия, понимая, что еще чуть-чуть, и он сойдет с ума.
– А что ты имеешь против нашей помощи, Велиандр? – обиделся Ларинтен.
– Ну-ка, цыц – не выдержал Владыка. – Велия, раз так неймется, предлагаю вот что! Барга пойдет один, все узнает и вернется к нам, а там уже решим! К тому же, после полуночного часа пробраться туда будет легче. Люди в это время почти всегда спят.
– Отличное наблюдение! – тихо хихикнул Степан.
– Хорошо! Я постараюсь найти Великую и буду в полночь у городского портала. – Барга тяжело поднялся и, ни на кого не глядя, пошел к выходу.
Велия проводил его взглядом. Когда за ним захлопнулись двери, он уселся в кресло, плеснул себе вина и залпом выпил.
– Офигеть!
Битый час я пыталась перетереть о ножку кровати тонкую, но на удивление прочную цепь, когда скрипнувшая дверь заставила меня запрыгнуть на постель и зарыться в одеяло. Изобразив коматозный сон, я, навострив уши, нащупала метательные ножи, не замеченные моими тюремщиками, и принялась ждать.
Дверь, тихо стукнув, закрылась, и по полу зашаркали шаги. Вытащив нож, я перекатилась в дальний угол гигантской кровати, и теперь любого, кто вознамерился бы меня достать, ожидали метры перины и подушек.
Выставив перед собой руку с зажатым в ней ножом, я с удивлением смотрела как ко мне, потешно переваливаясь, шагала невысокая полноватая фигура, замотанная в длинную темную шаль.
– Эй, девонька? Ты где? А мне Татуф сказал – пленница новая! Опять живодерничать будет! Ох, изверг! Суда на него нет! – Голос Хевы я бы узнала из тысячи. – Девонька? Спишь?
Тихо матерясь на любвеобильных людских монархов, я торопливо поползла к краю. Настоящая полоса препятствий, а не кровать!
– Хева?! Хева!! Я тут… я сейчас… ай, черт! Это я! Как ты меня нашла?
Старая нянька, скинув с седой головы шаль, подслеповато сощурилась, подошла поближе и расплылась в морщинистой улыбке.
– Да неужто? Ты ли это, деточка? Или мои старые глаза решили сыграть со мной злую шутку?
– Да я это, Хева, я! – Я спрыгнула с кровати и, звеня цепью, кинулась старухе на шею. – Снова попала в лапы к очередному маньяку!
Хева расцеловала меня, утерла мокрые щеки и, старчески кряхтя, села на кровать.
– Ох, ты ж, вот беда! Как же тебя угораздило-то попасть к этому бесу в лапы? Ох, сколько он уже народу поизве-о-ол, жуть! Управы на него никакой! Жалко, молодой господин умер! Он бы тебя в обиду не дал! А как он тебя люби-и-ил! – нянька тихо зарыдала, тряся седой головой.
Сердце стукнуло в последний раз и замерло.
– Как умер? Когда?!
Хева подняла на меня слезящиеся глаза.
– Недели две назад! Пришел Татуф веселый, всей прислуге рубней золотых насыпал и говорит: «Все! Хвала Всевидящему! Убили полукровку!» Готовь, говорит, Хева, тронный зал к началу Холодня! Будем Баргу короновать! – старуха снова утерла с морщинистых щек слезы и тяжко вздохнула. – Вот так-то, девонька!
Я облегченно выдохнула:
– Да нет, Хева! Велия жив и здоров и, надеюсь, скоро будет здесь! И в начале вашего Холодня будете короновать его, а не Баргу! Уж поверь мне!
Нянька недоверчиво посмотрела на меня и робко улыбнулась:
– А ты не брешешь? Правда, мой мальчик жив?
– Хева, если бы с ним что-нибудь случилось, неужели я бы так спокойно сидела здесь, дожидаясь какого-то там обряда! Поверь, я делаю это исключительно для того, чтобы лишний раз позволить ему меня спасти! Правда-правда! – с железобетонной уверенностью заявила я… и сама себе поверила. И все проблемы стали такими маленькими! Действительно, чего я паникую? Ведь у меня есть такой рыцарь на коне… гм… на посохе!
– Деточка, ты вернула мне жизнь! Я побегу, скажу всем, что господин жив и возвращается!
– Куда? Ночь на дворе!
– Такая новость всегда к спеху!
– Тогда беги. Только, Хева, у тебя нет ничего попить? – взмолилась я, тронув няньку за руку.
Старуха хлопнула себя по лбу.
– Совсем забыла! Татуф велел принести тебе еду! – Она резво добежала до двери, чем-то звякнула, подняла большое блюдо и подошла ко мне. Поставив его рядом со мной на кровать, она звонко шлепнула меня по рукам, которые уже потянулись за фруктами. – Ничего не бери! Я видела, как он чем-то посыпал продукты и питье.
– А зачем тогда ты…
– Положено! Пусть, если за мной следят, видят, что я исправно выполняю его приказы! А то, если меня посадят в темницу, я уже больше тебе не помогу!
– Тебе в разведку надо было!
– Так мне лет-то – всего к пятистам только подкатило! Все эльфов хают, а без их крови я бы уже давно на погосте обитала! – поделилась она. – Может, еще и на твою разведку поработаю! Я служанка хорошая! Ты за меня спроси!
Я кивнула:
– Спрошу! – и с сожалением вздохнула, глядя на испорченную еду.
– Совсем ты меня заболтала! – снова спохватилась Хева. – Я ж взамен ентой гадости молочка прихватила. Я так многим уже приносила поесть-то, а Татуф не знал!
Она выудила откуда-то из-под юбки два небольших пузырька с чем-то белым и протянула мне.
– На, пей быстрее! Я их с собой унесу, а то, не дай Всевидящий, кто узнает!
Я с наслаждением выпила молоко, отдала склянки и попросила:
– Попробуй найти мне кинжал.
Она молча кивнула, тенью скользнула к двери и скрылась.
– Вел, что ты делаешь?
Голос отца заставил Велию выплыть из омута воспоминаний.
– А, бесы! – Он сжал кулак, потушив язычок пламени, лижущий ладонь.
– Нервничаешь?
– Веселюсь!
– Правильно, Вел, надо потренироваться, перед тем как сжечь все их змеиное логово к бесовой маме! – резко хохотнул Лендин.
– Дождись полуночи! Узнай все, а потом и тренируйся! – заметно волнуясь, несколько грубовато отрезал Владыка.
