А хорошо все-таки, что я директор и мне не перед кем оправдываться за опоздание.
В лифте она столкнулась с соседкой.
– Геля, что за интересный мужик выходил от тебя недавно? Я мусор выносила, видела.
– Мусор!
– Что – мусор? – не поняла соседка.
– Это был мусор! Мент, понимаешь?
– И чего хотел?
– Да вроде кого-то ограбили в соседнем подъезде, картины какие-то сперли.
– Да? А я ничего не слышала. Картины? Странно. А почему же, интересно, он ко мне не зашел?
– Действительно – почему?
– Тем более я с ним встретилась, когда мусор выносила, должен был бы хоть что-то спросить, правда?
– Черт его знает.
– Слушай, а может, он не мент, а только притворяется ментом?
– С какой целью?
– Может, прикидывает, кого бы еще ограбить.
– И нацелился на меня?
– Вполне возможно, ты же бизнес-вумен, у тебя шикарная машина.
– Не такая уж шикарная, «тойота» не «мерседес» и не «бентли».
– Знаешь что, а ты позвони в милицию и спроси, есть ли у них такой мент. Ты его фамилию запомнила?
– Да, Стрешнев.
– Вот и позвони. Если есть, то успокойся.
– А если нет? Тогда что?
– Тогда оставь заявление, голова садовая! Мол, приходил какой-то подозрительный тип. Он тебе документы показывал?
– Да, но через глазок.
– Понятно! Через глазок можно любую туфту принять за подлинник. Геля, позвони в милицию, очень тебе советую! Он, кстати, не назвал номер ограбленной квартиры?
– Нет.
– Очень подозрительно все, Геля! Очень! Я, например, ничегошеньки не слышала ни о каком ограблении! Помнишь, когда ограбили Красновых, весь дом гудел как улей. А тут все тихо.
– Приеду на работу, сразу позвоню! Но знаешь, он не похож на грабителя.
– Похожи на грабителей сами грабители, и то не всегда, а он наводчик!
– Ой, Ленка, ты меня запугала.
– Это хорошо, внимательно отнесешься к этой истории.
Подъезжая к дому, где располагалось ее издательство, она увидела новенький серый «рено», откуда выскочила Мака и пулей бросилась в подъезд. Она здорово опоздала на работу. За рулем сидел Головин и почему-то не отъезжал. Ангелина посигналила ему, он занял ее постоянное место. Головин выглянул в окошко и, вместо того чтобы отъехать, вылез из машины и направился к ней:
– С добрым утром, Ангелина Викторовна!
– Здравствуйте! – почему-то смутилась она.
Вид у него был усталый. Ага, он переспал с Макой, сообразила она и утром после бурной ночи привез ее на работу. Да, вряд ли сегодня от Маки будет толк. Ему-то что, поедет сейчас домой и завалится спать. Хотя какое мне до всего этого дело? Пусть сами устраиваются как хотят, а мне надо в милицию звонить. Все это вихрем пронеслось у нее в голове. – Федор Васильевич, вы не будете так любезны…
– Что? – словно очнулся он.
– Отъехать в сторонку не соизволите? Обычно я тут ставлю машину!
– Ох, простите, минутку! – И он бросил на нее такой же изумленно-восторженный взгляд, как и вчера.
Сволочь, подумала Ангелина, какая редкостная сволочь! Провел ночь с девчонкой, а утром позволяет себе так смотреть на меня! Скотина.
Он отъехал, пропустил Ангелину на ее обычное место, но не спешил покинуть двор. Смотрел, как она вылезает из машины. Какие красивые у нее ноги, лодыжки стройные, прелесть. И вообще… Кажется, я свалял грандиозного дурака, подумал Головин. А вечером предстоит знакомить Маку с Дусей. Но Мака ведь тоже прелесть, хоть лодыжки у нее не такие… Да черт с ними, с лодыжками, не в лодыжках счастье, а в чем? Понятия не имею, да и есть ли оно вообще? Наверное, но для этого надо быть цельной натурой, а это не про меня. И он уехал.
– Белла, будь добра, позвони в мое отделение милиции и выясни, есть ли у них майор Стрешнев, Денис Геннадьевич. Если да, то просто поблагодари за информацию, если нет, то… Тогда соедини меня с дежурным. Поняла?
– Да!
– Отлично! Ну, что тут без меня было? Корреспонденция есть?
– Да, вот пожалуйста, Ангелина Викторовна. А еще вас тут добивался Трущенко, требовал номер вашего мобильника.
– Ты, надеюсь, не дала?
– Что вы, Ангелина Викторовна, конечно нет!
– Ладно, позови ко мне Марину.
Ангелина занялась делами, а поскольку она совмещала обязанности директора и главного редактора, то дела были многочисленны и разнообразны. Примерно через час секретарша Белла сообщила, что майор Стрешнев действительно служит в их отделении милиции. Ну и слава богу, с облегчением вздохнула Ангелина и напрочь выкинула из головы эту историю.
Теперь ее куда больше занимал вопрос – должна ли она как-то предостеречь Маку? В конце концов, девочка не просто работает в ее издательстве, она еще и дочь ее приятельницы. Но в чем, собственно, она может упрекнуть Головина? В том, что он как-то не так на нее смотрит? Но это же курам на смех! И не только курам, а индюшкам, уткам, и кто там еще бывает на птичьем дворе. Да и потом, наверное, ей просто мерещится. Нет, я еще не сошла с ума, мне ничего не мерещится. И с какой бы стати мне что-то мерещилось в связи с Головиным? Он мне вовсе не нравится. А я, похоже, нравлюсь ему. Ну и на здоровье!
«Несвоевременные мысли» Ангелины прервал приход художника, с которым она намеревалась обсудить оформление новой серии «Поэты эмиграции». А потом к ней заглянула Мака. Ангелина окинула ее любопытным взглядом. Мака сияла как начищенный медный таз.
– Довольна жизнью? – спросила Ангелина.
– Не то слово! – воскликнула Мака и залилась краской.
Как легко рыжие краснеют, с сочувствием подумала Ангелина.
– Ангелина Викторовна, можно я сегодня уйду на часок пораньше?
– А что, не выспалась? – довольно жестко осведомилась Ангелина. Она терпеть не могла отказывать людям в подобных просьбах, но считала, что в данном случае это нахальство: не успела выйти на работу – и уже отпрашивается.
Мака еще больше покраснела, потупилась, но выдавила из себя:
– Нет, что вы, просто сегодня Федор Васильевич собирается познакомить меня с сестрой. Я бы хотела переодеться и привести себя в порядок…
– Ладно, ступай с богом! А у вас все всерьез, я смотрю?
– Ой, да! Я так счастлива!
– Съезжаться будете?
– Пока нет. Я думаю, он пока переедет ко мне, а у него в квартире надо сделать ремонт, там так все запущено…
– Холостяцкая берлога?
– Ой, да! А после ремонта ее можно будет сдать, она в центре, это дорого стоит… А лишние деньги не
