– Буквально через несколько часов выясним, но думаю, что ни то, ни другое, – Лео вслед за Сэнди обвел глазами вагон. – Возможно, это кто-то третий... Кто дал нам серебряный код к шифру и кто говорил о том, что талисман принадлежит другой семье… Я все думаю, о какой семье он мог говорить. Интересно, не связан ли каким-то образом Арлатан с нашим Писарро? Даты практически совпадают… Сэнди, позволь, я возьму компьютер…
Несколько минут Лео колдовал над компьютером, и вдруг присвистнул.
– А вот это уже интересно, – сказал он, обводя взглядом остальных. – Слушайте. Сам д’Арлатан никогда не участвовал в экспедициях конкистадоров, однако он финансировал заокеанские затеи некоего Диего де Альмагро, заключив с ним договор об участии в возможных прибылях.
– Вот это да! – воскликнула Николь.
– Объясните, – попросила Сэнди, внимательно глядя поочередно на Лео и Николь.
– Видите ли, – задумчиво сказал Лео. – Диего де Альмагро на протяжении многих лет был ближайшим другом и партнером Франсиско Писарро. А позднее – его заклятым врагом. И, насколько можно судить, причиной их смертельного – в буквальном смысле этого слова – раздора стал талисман Атауальпы.
* * *
После тишины и прохлады плавно скользящего поезда Марсель навалился запахами, звуками, красками беспорядочного южного портового города. Слишком много полицейских, слишком резкие порывы ветра, слишком сосредоточенные лица спешащих людей. Даже солнце, то и дело выглядывая из-за несущихся облаков, внезапно резало глаза, подпитывая беспокойство, с которым не могла справиться Сэнди. Но вдруг она ощутила теплую волну, смывающую тревожные предчувствия: в самом начале платформы, обтекаемая людским потоком, виднелась массивная неуклюжая фигура Саймона Дикселля. Синяя куртка раздувалась при порывах ветра, круглые стекла очков, бликуя, отражали солнце, и при этом Саймон излучал такое спокойствие, что Сэнди вдруг поняла, почему друзья зовут его «Дэдди», и неожиданно для себя крикнула:
– Дэдди! Мы здесь!
Бельгиец, наконец заметив четверку, заулыбался, махнул им рукой и пошел навстречу.
– Саймон, похоже, за нами следят, – вместо приветствия вполголоса сообщила Сэнди, как только он подошел ближе.
Они синхронно принялись оглядывать платформу, которую не спеша покидали последние пассажиры. Только полицейские и несколько скучающих арабов-носильщиков не собирались оставлять своих постов.
– Думаю, если кому тут и есть дело до нашей компании, то только пылким южным мачо, сраженным красотой наших дам, – Саймон обнял одновременно Николь и Сэнди. – И я чувствую себя одним из них.
Сэнди, похоже, не услышав комплимента, не отрывая взгляда, всматривалась куда-то далеко за спину Саймону.
– Я тоже никого не вижу. Ведь полицейских мы не считаем? – с удовольствием пуская, наконец, кольца сигаретного дыма, откликнулся Леонард.
На перроне, действительно, кроме них, никого не осталось. Компания поспешила к выходу из вокзала. Саймон, настроенный на более размеренный ритм, кряхтел, еле поспевая за своими остальными.
– Куда мы так торопимся, коллеги? – он тяжело перевел дух. – Еще немного, и вы останетесь без профессора археологии, сломленного нечеловеческими физическими нагрузками.
– Нужно арендовать машину,– полностью игнорируя жалобы Саймона, сказала Николь. – Чтобы возить профессора археологии.
– Вот еще одно подтверждение того, насколько меня здесь недооценивают, – горестно заметил Саймон. – Я приехал сорок минут назад и не терял времени, – он достал из кармана ветровки ключи и помотал ими. – Учитывая, что нас пятеро, я взял какой-то здоровенный внедорожник – в нем три ряда сидений.
– Цены тебе нет! – заулыбалась Николь.
– Есть! Но никто не желает платить. Говорят, дорого прошу.
– Они просто несчастные дилетанты и не могут оценить настоящее сокровище.
– Лео, ты слышал, твоя жена только что назвала тебя несчастным дилетантом?
Смеясь, они подошли к новенькому серебристому внедорожнику, арендованному бельгийцем.
– Делайте со мной что хотите, но за руль я не сяду, – с этими словами Саймон вручил ключи Леонарду, не успевшему открыть рот для возражений, и, распахнув дверь, плюхнулся на пассажирское сиденье.
Остальные разместились на задних сиденьях просторной машины.
– Раз ты здесь болтаешься уже почти час, показывай дорогу, – сказал Лео Саймону, заводя двигатель.
– Поезжай вниз по Канебьер до порта, а там сориентируемся. Внутренний голос подскажет мне путь к цели, – Саймон водрузил руки на живот, и прикрыл глаза, демонстрируя глубокую степень утомления.
По сторонам дороги пролетал, пожалуй, самый дезорганизованный город Франции, наполненный матросами, шлюхами, музыкантами, рыбаками, лавочниками, арабами, африканцами, цыганами и бог знает, кем еще. Говорили, что здесь до сих пор есть районы, в которые полицейские стараются не заходить даже днем. Что контрабанда процветает здесь так же, как и два столетия назад. Что притоны переполнены девицами на любой вкус, готовыми на все буквально за гроши… И над всем этим, видимый почти из любой точки, стоял гигантский собор. Как же он называется?.. Мысли Сэнди были прерваны голосом Саймона:
– У порта остановимся и перекусим. А потом уже найдем гостиницу.
– Ты успел поселиться в гостинице? – удивленно спросила Николь.
– Нет, конечно, но надеюсь успеть сделать это до полуночи.
– А зачем мы будем здесь искать гостиницу, – абсолютно серьезно спросил Артур, – если мы направляемся в Арль?
– В Арль?! – бельгиец возмущенно уставился на Леонарда. – А кто-нибудь позаботился о том, чтобы сообщить мне об этом?! Я рассчитывал, что мы найдем отель на берегу, предадимся неспешному ужину в хорошем ресторане, после чего под мерный шум прибоя погрузимся, наконец, в объятия Морфея. А с утра отправимся хоть на край света. Но с такими компаньонами я рискую до утра не дожить.
– Я же сказал, что мы встречаемся с Антуаном Писарро, – без эмоций ответил Лео, всматриваясь в дорожные знаки. – А он живет под Арлем. Сейчас прямо?
– Налево! Причем двумя светофорами раньше.
– Черт! А раньше нельзя было сказать?
– А нельзя было раньше сказать, что мы едем в Арль?! Сворачивай, – обиженно пробубнил археолог.
Леонард насупился, но последовал совету.
К моменту, когда он, еще несколько раз проехав нужный поворот, наконец, выехал из города на шоссе, Саймон усилиями Николь и Сэнди уже был посвящен во все детали вчерашних событий.
Чем больше они отдалялись от Марселя, тем спокойнее становился пейзаж, начинались сумерки, цвета южной осени насыщались пастельно-нежными оттенками, все больше напоминавшими Прованс.
Сэнди поразилась, насколько быстро они доехали: час езды по полупустой дороге – и они уже в Арле. «И что Саймон так ворчал?! Ехать-то всего ничего! Хотя, вероятно, европейцы ощущают пространство иначе, чем привыкшие к большим расстояниям американцы».
Арль оказался крошечным городком, но было заметно, что, размеренный и провинциальный, он и сейчас помнил о своем великом прошлом. Средневековые дома, окружавшие тихие уютные площади, соседствовали с римскими аренами, развалинами античных храмов, остатками крепостных стен. Город, почти пустой в это время года, казался застывшим во времени и спокойно созерцающим свои богатства, подобно детям миллионеров, привыкшим воспринимать роскошь как данность.
Машина неспешно катилась по залитым розовыми предзакатными лучами улочкам, пока Леонард не притормозил возле кафе с ярко-желтой вывеской и такими же зонтами, укрывающими несколько столиков на улице. Скучающий официант курил, прислонившись к дверному проему. Саймон открыл дверцу и
