– Любишь его?
Я в ответ только кивнула.
– Вон как на колени бросалась... Придется тебе, Таня, последить за мужем, чтобы кофе много не пил, крепкий чай... Бульоны опять же не рекомендую, жареное, соленое...
– Ой, а чем же его кормить?
– Овощи, фрукты, отварное мясо, курица там, рыба, творог, кефир, каши... Не помрет с голоду твой муж.
– И это уже навсегда?
– Да нет, пусть посидит на строгой диете месяц-другой, а потом постепенно можно ослаблять. Вот только мясные супы лучше вообще исключить. Ну и следи, чтобы пил лекарства. Давление у него очень высокое, гипертонический криз. Слава Богу, не инфаркт, как мне кажется.
Напившись чаю, доктор заглянул к Никите.
– Ну как дела, больной?
– Лучше, доктор, спасибо. Не пойму только, как вы так быстро появились?
– Повезло! Жена ваша под колеса кинулась, на коленях стояла, просила мужа спасти. А то у нас смена- то кончилась. Ну-ка, я еще давление померю. Ага, уже лучше! Но помните – надо вылежать. Все ограничения соблюдать как минимум месяц! Я жене вашей все объяснил, сейчас еще рецептики выпишу... Сумеете лекарства достать, у вас, может, есть кто знакомый в четвертом управлении или еще где?
– Достанем!
– Ну и ладненько. Сейчас вам еще укольчик сделаю, последняя ампулка осталась, и будете спать как младенчик. Только завтра не вскакивайте сразу. Туалет у вас в доме? Доходить только до туалета и сразу в постель. Да, врача все же вызовите! А по-хорошему, неплохо бы в больнице обследоваться, а то мало ли... Да, и красавицу вашу ублажать особо не спешите. Но думаю, недельки через две – можно! – он добродушно хохотнул. – Нет у вас инфаркта, так что считайте повезло. Но все ж таки провериться рекомендую.
Он уехал. Я на прощание сунула ему двадцать пять рублей. Он с удовольствием взял.
– А может, вы еще заедете к нам? Посмотрите его?
– Я через два дня дежурю, если будет время, загляну, почему не заглянуть к хорошим людям?
Когда я вернулась в дом, Никита уже спал. И цвет лица у него был ближе к норме. Неужели обошлось? Но я так испугалась! Спать, конечно, не могла. Села в соломенную качалку. Надо бы с утра поехать в Москву за лекарствами, но как я его оставлю? Я вспомнила, что у Алины Петровны мать работает в аптечном управлении. Кинусь ей в ножки, потому что Никита терпеть не может кого-то о чем-то просить. А ему сейчас нельзя нервничать. Но когда ж я смогу поехать? Хотя зачем мне сразу ехать? Я позвоню со станции Алине Петровне и попрошу достать лекарства. А поеду уже ближе к вечеру.
У меня все заняло минут двадцать, я туда и обратно бежала как сумасшедшая, и когда на цыпочках вошла в комнату, Никита сразу открыл глаза.
– Ты почему в пальто? Где была?
Я объяснила.
– Бедная девочка, ты хоть поспала?
– Нет, но это неважно, отосплюсь. Мне обещали достать лекарства. Ты есть хочешь?
– Нет. Меня тошнит еще... Но все-таки мне лучше...
– Хочешь мандарин?
– Пожалуй.
В результате я скормила ему целых три мандарина, вкладывая по долечке в рот. Как я любила его в эти минуты...
– Вот теперь мы уж точно встретим Новый год вдвоем, – грустно улыбнулся он.
– Очень хорошо, и шампанское доставать не нужно!
– Это почему?
– А тебе нельзя! Тебе теперь вообще ничего нельзя.
– Танька, ты правда под машину кидалась?
– Правда!
– И на коленях стояла?
– Стояла, ну и что? Подумаешь, большое дело! А ты для меня не кинулся бы, не встал бы на колени?
– Для тебя? Кинулся бы, даже и не задумался, а вот на колени бы не встал... Я бы сразу морду набил...
– Ну я ж не могла одна набить морду двум мужикам!
– Ты? Могла бы, просто не сообразила! – засмеялся он. – Вот я тебе еще и жизнью обязан...
– Ты меня любишь?
– Надо отвечать, так не ясно?
– И ты можешь сделать для меня кое-что?
– Вот чувствую, что ты сейчас сдерешь с меня какую-нибудь мерзкую клятву, бросить курить, например...
– Точно!
– Танюха, это бесчеловечно!
– Ну, пожалуйста!
– Танька!
– Никита, пообещай мне... Это же ради тебя...
– Ради себя не согласен, а вот ради тебя... ради тебя я готов, тем более что сейчас мне даже думать о сигарете противно.
Постепенно он поправлялся, хотя иногда еще чувствовал слабость и дурноту, но доктор сказал, что это естественно, у сосудов долгая память. Новый год мы встречали вдвоем, тихо, уютно, я испекла пирог с капустой, хотя мука была отвратительная и тесто получилось некрасивое, темное, оно рвалось на куски, но все же пирог получился вкусный. В заказе дали баночку красной икры, я не хотела ее открывать, Никите ведь нельзя соленое, но он настоял.
– Танюха, от нескольких икринок на бутерброде ничего со мной не будет! А праздник у нас с тобой в духе времени – безалкогольный!
А вот потом начались сложности. Он чувствовал себя нормально и не желал соблюдать диету и режим. Правда, не курил, во всяком случае, я не замечала. Но он совершенно не мог работать без сигарет! Стал раздражительным, злым, срывал это зло на мне, но я все терпела ради его здоровья. Ничего, привыкнет.
Однажды в магазине возле курсов выбросили стиральный порошок «Диксан» в трехкилограммовых пачках! Порошок хороший, с приятным запахом! Очередь была большая, но двигалась довольно быстро, и мне удалось купить две пачки! Тащить такую тяжесть на дачу я не хотела, тем более что у меня были еще продукты, и я решила отвезти порошок домой. Потом Никита на машине заберет.
В почтовом ящике лежало несколько новогодних открыток и письмо в длинном заграничном конверте. Оказалось, что открытки были не мне, а соседке с восьмого этажа. Я бросила их в ее ящик. А вот письмо пришло мне. От Райки! Я жутко обрадовалась и прямо на лестнице распечатала конверт. Письмо было написано на красивой голубой бумаге.
«Татьянка, привет! Как поживаешь? Не сбежала еще от своего Никиты? Наверняка нет! Я живу клево, но тяжело. Работаю, как ишачиха! Каждый день занимаюсь языками: итальянским и английским, в голове каша, но итальянский мне легче дается. А еще занятия вокалом! Иногда я летаю как на крыльях, а иногда чувствую себя полной бездарью, все зависит от настроения моего педагога, маэстро Туччи. Он потрясный старикан и считает, что у меня может быть большое будущее, если я не буду лениться. Можно подумать, у меня есть такая возможность, но просто я не всегда его понимаю, и он уже два раза треснул меня нотами по башке. Но я не обиделась, а он потом извинялся и угощал кофе с пирожным. И все-таки Гленчик успел свозить меня в Рим и в Неаполь! Красота обалденная! Ну, про Париж я вообще не говорю! Конец света! Гленчика вижу мало, он все разъезжает по делам. А теперь, Татьянка, самое главное! В начале апреля маэстро Туччи на три недели уедет в Швейцарию лечиться, и мне придется заниматься самой. Глен в это время будет в Америке, у его подопечного там какое-то турне. Я думала, он возьмет меня с собой, но он не
