что чемоданчик свистнули. Дверь никто не ломал, не знаю, кстати, как Генаша туда залез. Ключи были только у меня!
– Действительно, странная история!
– А главное, я же все подготовил к вывозу, курьера нашел, жену отправил, чтобы она там приняла товар, ювелира одного в Амстердаме приглядел, и вот на тебе!
– Слушай, а может, Генку у ментов отбить?
– Как?
– Он, надо думать, пока еще здесь, в местной ментуре. Можно налет организовать? Соберем ребятишек и, помолясь, вдарим по ментуре.
– Нет, я такими делами не занимаюсь.
– Вольному воля. Но где-то ты прошляпил, Федор Тихоныч, видать, хозяин квартиры вторые ключи имеет.
– А снайпер?
– Да проспал твой снайпер! И все дела. А кстати, Тузик не мог к этому руку приложить?
– Вряд ли. Тузик же сам все сварганил, и потом, можно сказать, сам у себя камни упер?
– Ну, положим, не сам у себя, а у тебя, есть все-таки разница?
– А может, ты и дело говоришь. Значит, так, умрите, но найдите мне Тузика, хоть из-под земли достаньте!
– Да ты хоть какую-нибудь наводку дай, а то искать иголку в стоге сена…
– Думаю, так – искать его надо вокруг каких-нибудь учебных заведений, где петь учат, ну, консерватория там, Гнесинское, у частных педагогов, словом, сам понимаешь! Он тут у этого, как его, Потоцкого, консультировался.
– Это уже что-то! А если второй братишка попадется, брать?
– Брать! Обязательно брать! Живым или мертвым!
– Понял.
– Да, кстати, Кирилл тут с девчонкой, внучкой Потоцкого, возжался, если сможешь, подключись к их телефону. Сдается мне, что так мы тоже на братишек выйти сможем.
Ого! А вдруг наш телефон уже прослушивается? Хорошо, что мы это знаем!
На этом разговор оборвался.
– Ни фига себе! – присвистнул Валерка. – Что же теперь делать?
– А как узнать, что твой телефон прослушивают? – спросила Мотька.
– Кажется, можно, сейчас попробуем.
Я пошла к телефону, сняла трубку и набрала 100. Никаких посторонних звуков не было. Может, они еще не подсоединились к нам?
– Да, не зря я там на пузе ползал! – с гордостью заметил Валерка. – По-моему, надо позвонить Коте и все рассказать. Но только не отсюда. Пошли к нам, от нас позвоните.
Так мы и сделали. Но у Михал Михалыча никто не отвечал.
– Где они могут быть? – забеспокоилась я. – А вдруг в консерваторию подались? Вдруг их уже засекли?
– Да ладно тебе, так быстро это не делается. Пока то, пока се… Мало ли, может, они просто пройтись вышли или в магазин… Через полчаса позвонишь еще!
Но и через полчаса никто не ответил. Я уже не находила себе места.
– Ерунда, ничего с ними не случилось, сколько твой Котя взаперти сидел, а теперь вышел с братишкой на свободу, что ж, ему и погулять нельзя? – урезонивал меня Валерка.
– Тоже верно, – подхватила Мотька. – И вообще, они взрослые люди, мало ли какие у них могут быть дела!
– А ты позвони Михал Михалычу на работу! – надоумил меня Валерка.
Я позвонила Кошелеву, но мне сказали, что он уехал в министерство.
– Слушайте, надо как-то известить их, чтобы они нам сюда не звонили, – сообразила я.
– А давай в Москву смотаемся и на худой конец оставим им записку, – предложила Мотька, сочувственно на меня глядя.
– Правильно! – одобрил Валерка. – Куда лучше, чем сидеть и изводиться. И скажи им, чтобы звонили мне, я буду на связи.
– Здорово! – воскликнула Мотька. – Поехали, Аська?
– Надо только домой заскочить, предупредить…
– Не вздумай говорить, куда мы едем!
– Еще чего! Скажем, к Леле поехали, на следующую станцию.
– Что еще за Леля? – заинтересовался Валерка.
