– Конечно! Надо же найти этих теток. Они уже в доме Митиной бабушки двух старух грабанули, так что ж, пусть теперь на свободе гуляют?
– Нет! Ты права. Ладно, буду молчать в тряпочку. Но бабушке-то можно сказать? Она так обрадуется.
– А бабушка не протреплется?
– Да что ты! Я ей все объясню. Она у меня умеет держать язык за зубами. Ой, Аська, не знаю, как и благодарить вас!
– Да за что благодарить, мы пока еще ничего не сделали, нам просто опять здорово повезло. Вот если мы сумеем их поймать…
– Сумеете, теперь я точно знаю, что сумеете, – со слезами в голосе проговорила она.
– Да ладно тебе, Машка, пошли, а то там все без нас съедят.
Под присмотром тети Саши все чинно уселись за стол.
– Ой, а Валерка где же? – спохватилась Матильда.
В самом деле, мы совсем о нем забыли. Это наш дачный друг.
– Он заболел, – сообщил Олег. – У него воспаление легких.
– Жалко! – простонала Мотька.
И тут же все забыли про бедного Валерку. Машка сияла. Олег тихонько сказал ей, что завтра привезет сахарницу.
В четверть седьмого тетя Саша ушла.
– Ура! Свобода! – закричал Балабушка. – Матильда, ставь музон, танцевать будем.
И тут раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Матильда бросилась открывать. На пороге стояла тетя Тася, соседка.
– Мотечка! Поздравляю!
– Спасибо, тетя Тася! Заходите, – нехотя пробормотала Мотька.
– Как тут у вас дела, молодежь? – спросила соседка, заглядывая в комнату.
– Как видите, мадам, все в полном порядке, – изысканно-вежливо отозвался Макс Гольдберг.
– Вижу, вижу, молодцы, прилично себя ведете. Ой, а что это такое аппетитное?
Если она сейчас усядется за стол, то пиши пропало. Но Мотька живо смекнула, что к чему, и уже щедрой рукой накладывала на большущую тарелку всякие вкусности.
– Вот, тетя Тасечка, возьмите, попробуйте, что мы тут с мамой наготовили, – приговаривала она, неся тарелку к двери.
Тете Тасе ничего не оставалось, как последовать за ней. Когда она наконец ушла, все уже умирали со смеху.
– Ну, Матильда, ты даешь! – восхищенно кричал Костя.
– Да, ловко ты ее спровадила! – хохотала Людка.
Потом начались танцы, и вдруг опять раздался звонок.
– Наверное, она уже все слопала, – предположил Макс.
Я пошла открывать.
На пороге стояли… наша классная руководительница Клавдия Сергеевна и директриса Алиса Петровна.
– Здравствуй, Ася, – строго произнесла Лиса Алиса. – Что тут у вас происходит?
– У нас? У нас происходит день рождения, – пролепетала я в полном обалдении.
Тут в переднюю выглянули ребята.
– Заходите, пожалуйста, – сказала Мотька. – Вы пришли меня поздравить? – Глаза у Мотьки лезли на лоб.
Кажется, Лиса Алиса и Клавдюшка чувствовали себя не в своей тарелке.
– Заходите, садитесь, – радушно предлагала Мотька.
Они вошли и как-то бочком сели к столу. К счастью, единственную бутылку сухого вина, принесенную Максом, мы уже выпили, и Мотька на всякий случай выкинула ее в мусоропровод.
– Матильда, мы от души поздравляем тебя! – начала Клавдюшка и покраснела как вареный рак. – Мы, к сожалению, без подарка…
Первым сообразил, что к чему, Макс.
– Алиса Петровна! Как я понимаю, ваш визит вызван чьим-то доносом? – напрямик спросил он.
Алиса смешалась. Ее доверчивость уже не раз сослужила ей плохую службу.
– Гольдберг, что ты себе позволяешь? – слабым голосом проговорила она, уже понимая, что села в лужу.
– Неужели опять Дубова? – поинтересовался Вадик.
– При чем здесь Дубова? – вскинулась Алиса. – Мне на дом позвонили соседи, сказали, что у моей ученицы в доме черт-те что творится!
– Соседи? Какие соседи? – поразилась Мотька. – И откуда соседи могут знать ваш домашний телефон?
– Звонил какой-то мужчина…
– Вы спросили его фамилию, адрес?.. – допытывался Макс.
– Да, он сказал, его фамилия Аскольдов.
– Ага, это Верстовский! – сразу сообразил Макс.
– С чего ты взял? – спросила до сих пор молчавшая Клавдюшка.
– Как с чего? Его же у нас дразнят «Аскольдовой могилой»! Во дурак! Так себя выдать! Совсем безмозглый! Только на фиг ему это было нужно? – недоумевал Вадик.
– Да у него с Дубовой роман! – выпалила Мотька.
– Не может быть!
– Так ему и надо, кретину!
– А ты почем знаешь?
Все что-то кричали, хохотали, вопили. Очередная Лялькина пакость сорвалась.
Первым опомнился Макс.
– Алиса Петровна, Клавдия Сергеевна! Что же такое этот болван…
– Гольдберг! – одернула его Алиса.
– Хорошо, что же этот умник – против умника вы не возражаете? – вам сказал? Что мы здесь пьянствуем, разлагаемся морально, наркотики употребляем, да?
– Ну, примерно… – смутилась Алиса.
– И вы сразу поверили?
– Ну, не то чтобы поверила, но знаешь, как говорится, доверяй, но проверяй.
– Этот лозунг уже устарел, – тихо заметил Митя.
Тем временем, пока ребята выясняли отношения с руководством школы, мы с Мотькой и Машкой быстро убрали грязную посуду и накрыли стол к чаю. Матильда заварила чай, а я внесла тети-Липин торт.
– Алиса Петровна, Клавдия Сергеевна, попейте с нами чайку, – озорно блестя глазами, предложила Матильда. – И не вздумайте отказываться, я обижусь!
Алиса растерянно взглянула на Клавдюшку. Та пожала плечами.
– А почему бы и нет? – сказала она. – Вы уж извините нас, ребята!
– Да ладно! Кто старое помянет, тому глаз вон! – закричал Балабушка.
Короче говоря, через две минуты уже все, и учителя, и ученики, с упоением уплетали торт. Я заметила, что Вадик что-то шепчет на ухо Матильде. Она выслушала его, прыснула и выбежала из комнаты. Через минуту она вернулась с «Поляроидом» в руках.
– Внимание! – крикнула Мотька. – Снимаю!
И вот уже из фотоаппарата вылезает карточка, где запечатлено мирное чаепитие с директором и классным руководителем.
После чая они засобирались домой.
– Алиса Петровна! Клавдия Сергеевна! Куда же вы? Оставайтесь с нами, в шарады поиграем! – кричал Макс.
Но они, видимо, решили, что это уж слишком, быстро простились и ушли.
