По спине у Люка пополз холодок, но он постарался не обращать на это внимания.
– Должно быть, ты становишься стар для разбойничьего дела, Джонас. Скоро тебе уже призраки в темноте начнут мерещиться.
– И начнут, Люк Деламер. Тени разбойников, которых постигла преждевременная гибель, – мрачно ответил шотландец.
По вересковой пустоши стелился жидкий туман. Люк приподнял с лица маску. Вдалеке послышался приглушенный топот копыт: в упряжи было восемь лошадей, и они неслись во весь опор. Люк теребил в руках вожжи, предвкушая удовольствие от предстоящей схватки.
Наконец показалась тяжело нагруженная карета.
– А вот и наш купец, – промолвил Люк. – С ним один охранник, как мне и сказали. Значит, мои сведения точны.
Джонас, стоявший за его спиной, только фыркнул.
– Уж слишком легко все оборачивается.
Люк тихонько рассмеялся, но на душе у него скребли кошки.
– Ну что ты разворчался, Джонас? Как древняя старуха. Надевай-ка маску и бери в руки пистолет. Пробила полночь. Самое время Блэквуду объезжать свои владения!
Белые клубы тумана вились вокруг огромных валунов, которые Люк еще раньше успел набросать посреди дороги. Кучер не увидит их, пока на них не наткнется.
Осталось всего несколько минут, подумал Люк. Он снова ощутил легкий холодок – признак неожиданного волнения.
Люк прикусил язык, с которого было готово слететь проклятие, и сказал себе, что становится трусом, под стать Джонасу. Но он ни за что не повернет назад. Разбойник недаром выбрал этого купца: он останавливался в каждом городе по дороге из Нориджа в Кингз-Линн и хвастался богатством, которое нажил на нелегальной торговле живым товаром. Проклятый работорговец!
Люк сам изведал все прелести рабской жизни. Ему доставит огромное удовольствие ограбить этого толстосума!
Не доезжая до валунов примерно футов двадцать, кучер заметил грозившую ему опасность и что-то крикнул своим спутникам. Разрезая туман и сжимая пистолет, Люк стремглав помчался вниз, к остановившейся карете.
С быстротой молнии Джонас стащил охранника с задков кареты и бросил его на землю.
Одновременно с этим Люк подлетел к окошку экипажа.
– Выходи, путник! – сурово приказал он. – Поторопись, лорд Блэквуд не любит, чтобы его заставляли ждать!
Дверца скрипнула и отворилась. Из сумрака кареты показалась высокая фигура, завернутая с ног до головы в плащ. На шее у этого человека было намотано толстое кашне, а лицо скрывала низко надвинутая шляпа.
– Я весьма сожалею, что потревожил ваше мирное путешествие, друг мой, но это мои владения, и я вынужден собрать с вас дань.
Путник пожал плечами и вышел из кареты.
– Вы не возражаете? Похоже, я вас даже не удивил? Человек расстегнул плащ. У него были широкие сильные плечи и узкие бедра. Если бы не одежда модного покроя, Люк принял бы этого парня за кулачного бойца.
Он нахмурился. Чувство тревоги все возрастало.
– Сколько в карете еще пассажиров?
Этот странный купец ничего не ответил. Он лишь пожал плечами и скрестил на груди руки.
Люк обернулся, желая убедиться, что за холмом никто не затаился в засаде. Но ночь была тиха, если не считать шелеста ветра и одинокого крика ястреба, которого было не различить в темноте.
Люк взглянул на кучера:
– Оружие на землю!
Кучер выругался, но сделал, как ему было сказано. На землю с грохотом полетел тяжелый мушкет, отчего кони заржали и встали на дыбы.
Люк чувствовал, как буравят его глаза купца. Не нравился ему этот пристальный взгляд. Что-то здесь не так...
Люк соскочил с коня и направился к карете. Но он оказался недостаточно осторожен. Когда он был всего в каких-то трех футах от цели, путник сбросил с себя плащ и, прежде чем Люк успел что-то предпринять, нога, обутая в ботинок, ударила его по запястью и выбила пистолет. Выругавшись, Люк отпрянул назад и выхватил из ножен рапиру. Купец припал к земле, лицо его скрывала тень кареты.
Люк прищурился. К нему снова вернулось предчувствие беды.
– Вы допустили большую ошибку, друг мой, – произнес он. – Еще одно движение – и мой клинок вонзится вам между ребер.
В ответ купец лишь рассмеялся. В воздухе снова мелькнула его нога. На сей раз Люк еле успел увернуться. Он резко наклонился влево, а затем бросился на купца со шпагой, метя ему прямо в сердце.
Но вместо того чтобы взмолиться о пощаде, как ожидал того Люк, его жертва сбросила с себя шляпу и кашне и рассмеялась:
