За спиной скрипнула дверь, и Девлин обернулся.
– Как она? – спросил Херрингтон, входя в комнату.
– Ей гораздо лучше. Она все еще спит, и рана, похоже, ее уже не так беспокоит.
– Оставаясь здесь, вы подвергаетесь риску.
– Жизнь вообще рискованная штука, Джеймс. Вам ли это не знать. Половина вашего полка полегла при Ватерлоо.
– Больше половины, – поправил его лейтенант в отставке. – Это единственная причина, почему я согласился на этот безумный маскарад. Он мне ненавистен, Торнвуд. Слава Богу, мне не пришлось присутствовать на балу у герцогини Крэнфорд, а то я наверняка бы себя выдал. Я не принадлежу к вашему миру, а потому чувствую себя страшно неуютно, притворяясь, будто я один из вас. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду.
– Можете не волноваться, – успокоил его Торн. – Вы все делаете очень хорошо.
Херрингтон посмотрел на лежавшую в постели женщину.
– Что-то мне подсказывает, что ее мы не сможем обмануть.
В это мгновение Индия вздохнула и повернулась на бок.
Торн тут же вскочил и направился к двери, а Херрингтон занял его место возле постели. Но Девлин не смог удержаться: он оглянулся и бросил на жену прощальный взгляд.
Будто почувствовав что-то, Индия медленно открыла глаза.
В тот же момент Торн скрылся за дверью.
– Что ж, моя дорогая. Вы вне опасности. – Доктор встал и закрыл свой чемоданчик. – Рана уже затягивается. Вы, должно быть, очень здоровая молодая леди.
– Нет, это ваша заслуга. Бок даже не болит. – Индия немного шевельнулась и сморщилась. – Во всяком случае, не очень.
Она напряглась, когда увидела на полу чью-то тень.
– Так она поправляется, Ричардсон?
– И очень быстро, лорд Торнвуд. Просто идеальный пациент. – Доктор застегнул манжеты рубашки и взял свой чемоданчик. – Было бы хорошо, если бы все мои пациенты были такими сильными. Что вам сейчас нужно, юная леди, так это покой и постельный режим еще два дня. Потом вы будете несколько ограничены в движениях две-три недели. Надеюсь, вы последуете моим советам, иначе мне придется вернуться, чтобы…
Индия слабо улыбнулась.
– Я буду осторожна, доктор, уверяю вас. Торнвуд уже собирался проводить доктора, когда в дверь заглянули три детские мордашки.
– Так вы подслушивали?
Эндрю Грэм покачал головой, но вид у него был виноватый.
– Вовсе нет. Мы не слышали ни одного слова.
– Хотя и старались, – сказала Алексис, проталкиваясь вперед и прижимая к груди старую куклу. – Я рада, что вы здесь, – сказала она, обращаясь к Индии. – Может быть, вы останетесь навсегда? Тогда вы будете нашей новой мамой.
Эндрю сердито посмотрел на сестру.
– Нельзя просить кого-то быть твоей мамой, Алексис.
Девочка надулась.
– Я знаю. Я попросила ее быть моей новой мамой. Наша настоящая мама умерла. – Губы Алексис задрожали. – Я даже начинаю забывать, как она выглядела.
Эндрю наклонился и обнял сестру.
– Я знаю, что ты по ней скучаешь. Мы все скучаем. Но все равно нельзя приказать кому-нибудь занять ее место.
– Почему?
– Потому что… черт! Просто так не делают.
– А как делают? – нетерпеливо спросила Алексис.
– Как-то по-другому, вот и все.
– А я никому и не приказывала. Ведь, правда? – Она посмотрела на Индию.
– Это не был приказ, – улыбнулась Индия. – А если и был, это самый замечательный приказ в моей жизни.
– Вот видишь. – Алексис торжествующе посмотрела на брата. – Я же сказала тебе, что не приказывала.
Лорд Торнвуд откашлялся.
– У вас пять минут на то, чтобы поговорить с леди Деламер. А потом – марш в детскую готовить уроки.
