– И что?
– Я по параллельному аппарату подслушал! Надо срочно собраться! Звони Матильде!
– А где соберемся-то? У тебя?
– Нет, мои все дома.
– Тогда давай у меня, мама сейчас уходит, а тетя Липа на дачу поехала.
– Отлично, значит, через полчаса у тебя!
Я позвонила Матильде.
– Мотька, скорей подваливай!
– А что случилось?
– Митька подслушал разговор Ириши с этим типом.
– Где?
– По телефону, по параллельному аппарату!
– Молодец! Здорово, опять «Квартету» работка есть!
– Приходи скорей!
– Сейчас буду!
Когда мы все собрались, Митя вынул из кармана какие-то листки.
– Что это у тебя? – осведомился Костя. – Никак конспекты?
– Что-то вроде. Я сразу записал разговор, чтобы не упустить никаких деталей. Так вот, мы уже кончали завтракать, когда позвонил телефон. Трубку взяла мама и тут же передала Ирише. Та побелела, а я бросился в спальню, ко второму аппарату. Слышу, тот самый тип. «Иришенька, – говорит, – нехорошо так поступать». Ирка, бедняга, только сопит в трубку. «Ты не считаешь, что нам надо откровенно поговорить?» – «О чем?» – мертвым голосом спрашивает Ирка. «О жизни, о смерти!» Тут у меня у самого сердце в пятки ушло. Я только потом сообразил, что это цитата.
– Какая? Откуда? – спросила Мотька.
– Я читал, что Пастернак так Сталину ответил, когда тот спросил, о чем поэт хочет с ним поговорить.
– Необязательно, – заметила я.
– Что? – удивился Митя.
– Необязательно это цитата, так любой может ответить. – О чем говорить? О жизни и смерти. Ты небось уже решил, что этот тип невесть какой интеллигент.
– Не исключено, кстати сказать! Голос и манера у него вполне интеллигентные! По-твоему, интеллигент не может быть шантажистом?
– Настоящий интеллигент – нет. А если он шантажист, то уже не интеллигент, а просто образованный мерзавец!
– Верно! – поддержал меня Костя. – Моя мама тоже всегда так говорит.
– Да ладно вам! Развели тут дискуссию! – вмешалась Мотька. – Давай, Митяй, рассказывай дальше!
– Ирка все молчит. А он засмеялся: «Не бойся, дурочка, просто нам надо с тобой выяснить отношения, что да как, сама понимаешь! Я, конечно, немного виноват перед тобой, но я ведь тогда не знал, как у нас все сложится!»
– Э, да тут, похоже, просто любовь! – воскликнула Мотька.
– Да погоди ты с любовью! – досадливо отмахнулся Митя. – А Иришка слабым таким голоском отвечает: «Нет, у нас ничего тут не сложилось и сложиться не может». А он: «Ты что же, от меня удрала в Москву?» – «Нет, просто я к отцу уехала, я здесь на курсах учусь, и вообще…» – «А меня ты видеть не хочешь?» – «Не хочу!» – «Это ты, детка моя, зря! Не советую так со мной разговаривать! Но это ты по молодости, не беда. Значит, сегодня, в пять часов жду тебя у старого цирка на Цветном бульваре. Если не придешь, пеняй на себя!» – Он засмеялся и повесил трубку. Я бегом на кухню, смотрю – Ирка вся белая…
– А родители твои этот разговор слышали? – спросила я.
– Да где там! Папа газету читал, а мама цветами на балконе занялась.
– Итак, значит, сегодня без четверти пять встретимся на Цветном бульваре! – выпалил Костя.
– Погоди, не спеши, надо все хорошенько обмозговать, – остудил его пыл Митя. – На Цветном бульваре не спрячешься…
– Идея! – воскликнул Костя!
– Какая?
– Вот если бы ты мог уговорить свою Иришу сесть на строго определенную скамейку…
– То что?..
– Знаю! – закричала Мотька. – Ты туда «жучок» поставишь!
– Вот именно!
