и обращаясь персонально ко мне, – объект выдвинулся в направлении цели. В машине он один. В доме двое – они блокированы. Скорость движения объекта позволяет предположить его прибытие через шесть-семь минут.
– Вас понял, лейтенант, мы заступаем, – откликнулся я входя в роль, и добавил, повернувшись к Тополю: – Вставай, Леонид, пора.
И мы снова затаились в уже изрядно поднадоевших мокрых кустах жасмина. Ах, каким долгим было это ожидание. И, ах, какой скоротечной получилась операция 'ЗОЛТАН'!
Личная охрана киллера нас не заметила – это представлялось однозначным. Двое головорезов не обучались хитростям – они просто стреляли без предупреждения при малейшей опасности. А точка наблюдения в кустах подобрана была с умом: максимально далеко от главной входной двери и максимально близко к окну в спальне Золтана. Оставалось только надеяться, что окно это окажется не бронированным, потому что мой путь к победе пролегал именно через стекло.
– Пора, – одними губами шепнул мне Тополь, когда на его часах мигнула крошечная красная точка светодиода. Сигнал, означающий, что Золтан прошел в дом, поздоровался с обоими охранниками и теперь остался один, во всех смыслах один – и в комнате, и в доме. Охранников 'сняли' ребята Тополя. Не насмерть, но никакой роли в дальнейшей операции они уже играть не могли.
– Пора, – сказал я сам себе и, сделав три широких шага, нырнул в окно, как в омут, выбросив вперед сжатые в кулаки руки в перчатках.
Я так и не понял, отчего разбилось стекло: от моего удара или от его выстрела. Все-таки Золтан был профессионалом высочайшего класса. Услышать меня он не успевал чисто физически. Увидеть? Крайне маловероятно. И, наконец, при любой выучке ведь сколько-то секунд все равно требуется, чтобы выхватить оружие, поднять руку и спустить курок. И, тем не менее он выстрелил навстречу моему прыжку. Он почувствовал опасность. Именно это умение отличает настоящего профессионала от просто хорошо обученного бойца.
А мне просто сказочно повезло, что Золтан промахнулся.
Я выполнил кульбит, выхватывая 'браунинг' в процессе кувырка и автоматически наводя его в сторону прозвучавшего выстрела. Но Золтана там уже не было, он метнулся в сторону, разворачиваясь и держа в двух руках какую-то небольшую, но убойную штуку, кажется, 'беретту'. Но второго залпа не случилось. Золтан застыл в совершенной ошарашенности и сказал как-то совсем по-детски:
– Чур меня, чур!
Этой паузы вполне хватило бы для ответной атаки, но по сценарию я должен был сначала проорать дурным голосом заученные слова. И я их проорал, срываясь на хрип и крик:
– Тебе конец, Золтан! Бросай оружие!
А дальше пошло не по сценарию. Началась просто какая-то чертовщина. Словно взрывом, причем абсолютно бесшумным меня подбросило в воздух. Но уже в следующее мгновение я понял, что это не взрыв, а землетрясение, потому что в воздух я полетел вместе с полом комнаты, на котором стоял. Теперь-то уж я, конечно, выстрелил, вот только заряд ушел в потолок, не причинив Золтану никакого вреда. Падая назад, я видел, как Золтан прыгает вниз, в образовавшийся разлом и одновременно отстреливается непонятно от кого, посылая пули из своего автоматического пистолета веером в противоположную мне сторону. Потом раздались еще два хлопка, видимо это ребята из группы поддержки палили с той стороны дома. И в этот момент я понял, какого рода землетрясение мне довелось пережить: движимая потайным устройством, подо мною вздыбилась специальная во всю ширину комнаты плита, словно приоткрылась гигантская крышка погреба. Не дожидаясь, пока эта крышка примет вертикальное положение и расплющит меня о стену, я вскарабкался на ее край и успел увидеть, как Золтан, выпустив последний заряд огневого прикрытия (теперь уже вверх и почти в меня), захлопывает со звонким щелчком металлическую дверь в стенке погреба. Затем послышалось низкое трансформаторное гудение, словно удравший киллер отправился в преисподнюю на тяжелом грузовом лифте, а уже в следующую секунду меня настигло ядовитое облако собственного выстрела, которое, расплывшись вначале под потолком, теперь стекало зыбкими клочьями вниз. Я поперхнулся на вдохе, закашлялся, и разжав пальцы, свалился на руки Тополя, уже стоявшего внизу. А проклятая крышка погреба была заклинена старинной и могучей дубовой тумбочкой, которую Тополь успел уронить между стеной и полом.
– Я проиграл! – выдохнул я и закашлялся еще сильнее, теряя сознание.
– Ты не проиграл, – сказал Тополь.
Мы уже сидели на траве возле 'ниссана', продышавшиеся, промывшие глаза и даже закурившие.
– Ты не проиграл, Ясень. Ты все сделал как надо. Большего от тебя никто не ожидал. Просто сработал 'вариант два' – опознание, испуг, бегство. Честно тебе скажу на 'вариант один', то есть захват, я вообще мало надеялся. А 'вариант три' – бегство от неизвестного противника – был бы самым бестолковым.
– А 'вариант четыре', – поинтересовался я, – повторное убийство Ясеня?
– Не предусматривался, – спокойно ответил Тополь.
– Но ведь такое могло случиться!
– Могло. Мы на работе, Ясень, давай о морали подискутируем в другой раз.
Я понял вдруг, что он прав, и так и сказал ему:
– Я понял, Тополь, ты прав.
Потом посмотрел на длинную сигарету 'Мор' в его длинных пальцах, догоревшую уже почти до фильтра, и словно проснулся:
– А мы что уже никуда не торопимся?
– Пока никуда. Наш этап операция 'ЗОЛТАН' завершен, а ловить человека, ушедшего через секретный туннель, – это задача совсем других людей.
– Почему? Что такое секретный туннель?
– Спецсооружение бывшего КГБ СССР. Их называли еще 'скороходами', 'эвакуаторами' или на одном из жаргонов – 'линяторами', а разрабатывали и строили ребята из Пятнадцатого главка. В больших городах этого добра полно: закамуфлированные входы соединяют внешний мир с канализацией или метро, а вот
