Комиссар пожевал губами, хрустнул пальцами и, видимо, задумался. Потом спросил:
— Почему вы об этом не сказали?
Она потупилась.
— Сперва было стыдно. Такая глупость — проехать полгорода, чтобы встретиться с человеком, и не рискнуть к нему подняться. Я испугалась, что вы мне просто не поверите. Вы ведь дотошно выспрашивали, почему я не была у адвоката и не подписала бумаги на развод… А когда я узнала, что унаследую после мужа кучу денег, то решила, что вы меня наверняка подозреваете.
— Значит, вот почему вы не хотели говорить, что было в письме свекра?
Она пристыжено кивнула.
— Если бы вы узнали, что свекор просил меня приехать вечером, вы бы наверняка выяснили, что я туда ездила. И решили, что я поднималась наверх. — Она вздохнула и добавила, повернувшись ко мне: — Позапрошлой ночью я, наконец, решилась все рассказать и вчера утром позвонила, но не застала вас.
— Почему вчера вы рассказали мне не все? — спросил Веспер Юнсон.
— Мне было страшно. Я понимала: пока я ждала у шлюза, что-то случилось. Только не знала что. Вы просто подошли и забрали меня на набережной.
— Ясно, — буркнул Юнсон. — А когда нашли вот это, — он поднял коробку с ароматической солью, — были так потрясены, что решили ехать к нам и все рассказать.
— Да.
— Но с чего вы взяли, что коробка и полотенце имеют отношение к убийству?
Она даже удивилась.
— Полотенце все в крови, на нем вензель моего свекра. Коробка совсем мокрая — значит, кто-то подложил ее в подвал совсем недавно.
Веспер Юнсон кивнул.
— Кстати, в понедельник на Урведерсгренд вы никого из знакомых не встретили?
— Нет.
— Улица была совершенно безлюдна?
Хелен задумалась.
— Там не было ни души… Впрочем, я вспомнила: уже когда я уезжала, неподалеку остановилось такси.
Он взмахнул рукой.
— Вот вам и объяснение странных поступков Лео Леслера.
Она явно ничего не понимала. Да и я тоже. Веспер Юнсон укоризненно вздохнул и пояснил:
— На такси приехал Лео Леслер. И он не мог не заметить, как вы проезжали мимо. Ведь в тот вечер ваш свекор пригласил к себе и его. Однако не в пример вам, он поднялся в квартиру. Сам он к убийству был непричастен, но до смерти боялся, что обвинение падет именно на него, и стремился любой ценой доказать свою невиновность. Конечно, он решил, что вы вышли оттуда, и надеялся, что вы сможете подтвердить его алиби. Но, как и вы, он был человек нерешительный и так и не рискнул с вами поговорить. А в результате погиб.
Ее лицо смертельно побледнело. Она тоскливо покосилась на зеленую коробку, которую Веспер Юнсон задумчиво взвешивал на ладони.
— Подвал у вас не запирается?
— Почему? Был висячий замок. Только он сломался.
— И давно?
— Уже несколько месяцев. Я все собиралась купить новый, да руки не доходили.
— Вы кому-нибудь говорили, что замок сломан?
Она задумалась.
— Может, и говорила, не помню.
Веспер Юнсон протянул ей руку.
— Всего доброго, фру Леслер.
Он поспешно направился к выходу, Хелен Леслер растерянно проводила его взглядом. Потом посмотрела на меня, через силу улыбнулась и кивнула на прощание.
Странная женщина, подумал я, торопливо сбегая по лестнице вдогонку за Веспером Юнсоном.
— По-моему, вам пора заглянуть к себе в студию, — предложил комиссар. — Вы что-то совсем ее забросили. Ваша секретарша жаловалась моей по телефону…
Я уныло глядел в окно на Кунгсгатан, на сумятицу людей и машин. А он чуть ли не просительным тоном продолжал:
— Поверьте, если что и случится, то не раньше вечера. Я намерен устроить небольшое собрание на Урведерсгренд. Обещаю, вы там непременно будете. Скажем, в восемь.
Он усмехнулся, дал знак Класону и исчез в дорожной суете.
Восемь часов — время театральных спектаклей, и я не сомневался, что падкий до эффектов коротышка разыграет заключительный акт по всем правилам драматического искусства. Я уже просто видел, как Веспер Юнсон излагает изящную и логически безупречную версию, обводит взглядом безмолвную публику и патетическим жестом показывает на убийцу. Только вышло все совсем не так.
Когда около восьми я приперся на Урведерсгренд, дверь открыл Веспер Юнсон. Удивленно глядя на меня, он спросил:
— Вы разве не в курсе, что все отменено?
— Нет!
— Я просил секретаршу позвонить к вам в студию.
— Наверное, я уже ушел.
Он с отсутствующим видом кивнул.
— Того, на что я рассчитывал, не случилось. Так что пришлось отложить собрание на неопределенный срок.
Я поинтересовался, на что же он рассчитывал.
— Дело касается Фреда Хельгрена.
Я недоуменно уставился на него.
— Вы же сами говорили, что его подкармливал убийца. Значит, должны понять и все остальное.
— Насколько я понимаю, убийца послал мальчишку узнать, что мы делали с автомобилем возле гаража. И за это заплатил ему.
— Совершенно верно. Потом мы встретили его у шлюзовых ворот как раз в момент убийства Лео Леслера. Возможно, случайность, но это неважно. Главное, парнишка видел и узнал убийцу. Более того, убийца видел и узнал мальчишку.
Он помолчал, а я ужаснулся:
— Но тогда пареньку грозит опасность!
— За ним присматривают.
— За Лео Леслером тоже присматривали.
— Но в тот раз убийца был на свободе.
— Выходит, теперь и за ним присматривают?
Он с мрачным видом кивнул.
— Мы ждем, что убийца станет искать мальчишку. Потому и отложили сходку.
Тогда я поинтересовался насчет разводного ключа, которым убили Лео Леслера. Как насчет отпечатков пальцев? Усатый коротышка по обыкновению темнил. Мол, конечно, удалось, но убийца был в перчатках. Все отпечатки тамошних рабочих. Экспертиза поддельных писем и осмотр подвала Хелен Леслер тоже ничего не дали.
Ароматическая соль и полотенце подкрепили уже сделанные выводы. Коробка побывала в воде, а на полотенце нашли не только кровь, но и следы мастики.
— Помните полосу на паркете от трупа Гилберта до дверей коридора? — спросил Веспер Юнсон. — Мы с вами решили, что там вытирали следы крови. В самом деле, вытертый след крови — один из трех важнейших элементов этой истории.
