Таинственный Незнакомец увлек Роберта с тропы, вниз, где раньше стояли административные здания. Роберт светил на неровную почву виртуальным фонарем. Отображение отставало менее чем на секунду и было яснее, чем мог бы дать карманный фонарик, приходилось спешить за Незнакомцем, и времени побродить призраком вокруг библиотеки не оставалось.
– Вот там настоящие огни, – сказал он. – И даже больше, чем раньше. Что…
– Гачекисты чуть переборщили с энтузиазмом. Разбили часть инфраструктуры камер. И теперь им
Незнакомец замедлил шаг. Роберт на миг оторвал взгляд от земли. Он взял вид с точки высоко в кронах деревьев, через холм, на толпу народа. В истинном виде это были студенты, которые вопили друг на друга. Кое-где уже завязывались реальные потасовки. Но если чуть сдвинуться от сугубой реальности, видно было то, что хотела показать зрителю та или другая группа. Рыцари Гачека и Библиотекари махались с пушистыми цветными созданиями, с виду – большеглазыми млекопитающими или…
– А! Так это фэны скуч-э-маута гоняются за гачекистами?
– В основном.
Незнакомец будто прислушивался к чему-то. Кто-то шел поперечным курсом вниз с холма. Ополченец Библиотеки. Карлос Ривера. Пухлый Библиотекарь кивнул Незнакомцу-Шарифу и Роберту.
– Ну и бардак!
– Полезный бардак, – заметил Незнакомец.
– Ага. – Карлос убрал маскарад. Шляпа Библиотекаря превратилась в бейсболку козырьком назад, доспехи стали шортами-бермудами и обычной для Риверы футболкой. – Надеюсь, эта драка не войдет в традицию.
Таинственный Незнакомец вел их через подлесок извилистым путем.
– В традицию? – переспросил он. – Это был бы плюс. Как охотиться за трусиками в женских общежитиях или втаскивать автомобили на крыши административных зданий. Такие вещи сделали американские университеты великими.
Ривера пыхтел рядом:
– Может быть. У нас куда больше дел с тех пор, как библиотека стала виртуальной, но…
Роберт по-прежнему отслеживал толпы за холмом.
– Я думал, что в кружках верований главное – возможность всем сосуществовать в одном пространстве.
– В принципе да, – ответил Ривера.
Они обходили по дуге местность, темную даже виртуально. Изображение Шарифа мерцало и дергалось. Люди сюда забредали нечасто, и случайная сеть была редкой, так что носимым приходилось строить слишком много догадок.
– Но, – продолжал Ривера, – в библиотеке немного места. По идее мы могли бы сформировать поддержку для различных верований, как в «Пирамид-Хилле». Фактически же наша среда часто бывает лишком тесной для конфликтующих гаптических образов. Администрация попыталась удовлетворить группу скучистов, предоставив ей место в подземных этажах. -
Ривера замолчал, и Роберт едва не налетел на него. – Вы знали что из этого ничего не выйдет?
Карлос глядел на Незнакомца-Шарифа – на того, кого Роберт видел как Незнакомца-Шарифа.
Незнакомец обернулся с улыбкой:
– Я вам дал лучший совет, который мог дать, дорогой мой.
– Ага. – Голос Риверы звучал почти недовольно. Он оглянулся на Роберта. – Что у него на вас есть, профессор?
– Я…
– Ну-ну-ну! – прервал его Незнакомец. – Полагаю, нам всем будет лучше без подобных откровений.
– О'кей, – ответили обе жертвы.
– В любом случае, – добавил Незнакомец, – я горжусь тем, как преобразовал конфликт вокруг «Либрареома» в конфликт между кружками веры. Эти беспорядки отвлекут людей, которые иначе могли бы обратить внимание на другое – на наши действия, например.
Они уже немало удалились на юг от библиотеки, оставили позади заросли и спускались по крутому склону. Карлос, не глядя, вышел на улицу. Машины замедляли ход, или прибавляли скорость, или перестраивались так, что вокруг него всегда оставался большой пузырь свободного места. Роберт замялся, высматривая переход. А, черт! И он двинулся за Карлосом, прямо в поток машин.
Мири остановилась на северной стороне Гилман-драйв.
– И куда же они идут? – спросил Хуан.
– К Гилман-драйв.
Вьюпойнты в эвкалиптах показывали, что Роберт и Библиотекарь, Карлос Ривера, продираются сквозь заросли. Картинки были фрагментарны – не хватало камер, зато Мири была уверена, что ей никто не подсовывает липу. Эти двое через пару минут уже дойдут до дороги.
– Так можно сказать про всех, кто идет на юг.
Мири остановила велосипед, поставила ногу на землю.
– Так ты хочешь от меня услышать, что я не знаю, куда они идут?
