– Это приятно, но лучше погладь чуть пониже и посильнее, – отдавал инструкции платан. Вместо того чтобы последовать им, Цезарь испуганно отдернул руку назад.
– Обманщик, – обвиняющим тоном затрещало дерево. Ветви угрожающе зашелестели, и на голову мечнику просыпались две пригоршни темных осенних листьев. Цезарь стал задумчиво стряхивать их с себя.
– Очень интересно. – Бесстрашная Макитти подошла к стволу. – Мне никогда раньше не доводилось беседовать с деревом. Царапать часто, а вот разговаривать – нет.
– Садисты, – выкрикнуло дерево. – Подмастерья плотника.
– Я разговаривал, – пробормотал Оскар, – много раз. Но вот чтобы дерево мне отвечало – это впервые.
Молодой дубок, что рос по соседству с платаном, вступил в разговор.
– Опин – самый говорливый, так что вполне уместно, что он первым поприветствовал вас.
– «Он»? – Макитти с сомнением оглядывала дерево.
– Сегодня я чувствую себя мужчиной, – ответил платан. – Завтра все может быть по-другому. Все дело в пыльце. – В его голосе появилось сочувствие. – С вами все в порядке? Кривошипы могут быть очень злобными.
Обернувшись, Цезарь посмотрел в заросли леса.
– А кто такие кривошипы? Я что-то там никого не заметил.
Парочка небольших веток наклонилась пониже и показала ему, куда надо смотреть.
– Вон там, чуть правее вас. Еще чуть-чуть. Видите там с десяток очень ветвистых деревьев, тех, что с очень тонкими ветками? Это и есть кривошипы, – решительно заявил платан.
Цезарь осторожно шагнул в сторону леса, наклонясь вперед и всматриваясь в указанном направлении, готовый в любой момент отступить, если обстрел шипами возобновится.
– Но там ничего, кроме деревьев, нет.
– Не просто деревья, – объяснил зеленый дубок нетерпеливо. – Кривошипы.
Встав рядом с Цезарем, Тай спросил, не оборачиваясь:
– Вы хотите сказать, что на нас напали деревья?
– А вы разве не видите шипы у них на ветках? У вас что, зрение хуже, чем у нас? – В тоне дуба появилось раздражение.
– Мы просто не привыкли… – Тай застрял на полуслове. – Вы только послушайте: я спорю с деревом!
Рядом с дубом зашуршали ветки ивы.
– И ты бы проспорил. Мы очень рьяные спорщики, потому что много времени упражняемся в этом. Надеюсь, ваши раны несерьезные, – добавила она более терпеливым тоном и нагнула свои многочисленные ветки, изображая поклон.
– Нет, – пробормотал Цезарь. – Несколько уколов, только и всего.
– Могло быть хуже. – Разгорячившись в разговоре, платан ронял на ветер листья и слова. – Вы могли пробежать мимо кривошипов и угодили бы прямо в ельник. Елки особенно раздражительны и могут зацарапать до смерти. Или взять кокоболы, они душат вас, пока вы совсем не задохнетесь.
– Или роща секвойи. – Дуб стал серьезным. – Раздраженная секвойя наступит на вас, не задумываясь.
Наступит, думал Оскар. Примерно в трех милях от дома Хозяина Эвинда росло несколько секвой. Чудовищные деревья – ржаво-красная кора и огромная крона. Мысли о том, что одно из них может приподнять свои несколько сот тонн твердого дерева и специально на кого-то наступить, заставили Оскара вздрогнуть. Что это было за словечко, которое однажды упомянул Хозяин Эвинд? А, да – бандиты с большой дороги.
В том, что дерево может навалиться на собаку, была определенная доля иронии.
Всегда подозрительная Макитти обратилась к платану:
– Если здесь в округе так много враждебных деревьев, как же получается, что вы трое просто дружески беседуете с нами?
– Мы сами ненавидим их злобное отношение ко всем, – ответило ей молодое дерево. – Ведь совершенно бессмысленно закупоривать всю свою скрытую враждебность в стволе, из которого никогда не выберешься. Ветви в этом лесу гнутся под тяжестью зла и ненависти, накопленных за сотни, даже тысячи лет, они только и ждут, чтобы обрушиться на ничего не подозревающих прохожих.
– На нас. – Нахмурив брови, Цезарь крепко схватился за меч.
– Не только на вас. – На этот раз заговорило дерево какой-то неизвестной породы, стоящее на самом краю зеленого леса. – Вы никогда не задумывались об извечной вражде между деревьями? Это молчаливая война за пространство, за пищу, за солнечный свет. Потомство одного дерева вытесняет других, безжалостно душит или затеняет их, и те умирают. Под землей идет бесконечная невидимая война корней за воду. Несколько деревьев одного вида объединяются, чтобы вместе заслонить свет, который может попасть на представителей другого вида. – Взволнованные ветки тряслись. – Вы, подвижные существа, тоже воюете. Но рано или поздно вы это прекращаете. А наши войны никогда не кончаются.
Тай несмело провел рукой по волнистому стволу дуба.
– Я об этом не задумывался. Для меня ветка дерева всегда была всего лишь местом, где можно сидеть и петь.
