Ложная тревога

Он помахал им и вернулся к разговору с теми, кто пришел посмотреть парк в горах.

За путевым указателем парк был действительно диким местом. Никакого обустройства. Еще сто с чем-то футов беспроводная связь сохранялась, но даже она постепенно пропадала. Мири зарегистрировалась в службе прокторов. Таким образом их команда засвидетельствовала, что приступает к локальному экзамену. Учитывая, что дикая природа естественным образом изолирует их от глобальной сети… Такой ход мог быть поставлен им в заслугу!

Наивный… Знать, что ты отрезан от всего мира, оказывается, довольно неприятно. Это все равно как не иметь возможности почесать там, где чешется, вытащить попавший в носок камушек.

– Мири? Я накопал массу всего о парке, но добрая часть инфы уже устарела…

Вообще-то, подобная проблема не стоила выеденного яйца, но сейчас, когда невозможно выйти в сеть и найти что-нибудь посвежее…

– Не волнуйся, Хуан. На прошлой неделе я немного раскошелилась и воспользовалась «Службой 411». Видишь?

Несколько гигабайт информации. В лазерном луче замелькали картинки, колонки текста… Она готовилась. Карты и картинки выглядели весьма современными.

Мири уверенно выбрала один из указателей и повела своих сопровождающих по мягкой тропинке, которая, поворачивая то вправо, то влево, сбегала по склону холма в направлении северо-запада. Еще девочка настояла, чтобы Уильям надел запасные «очки» вместо того, чтобы пользоваться фонариком.

Болванус двигался неуклюже. Нет, дело не в том, что он был неуклюжим – просто через каждые четыре шага у него начинался приступ беспорядочного подергивания. Хуан почувствовал, что испытывает неловкость наблюдая за ним. Мальчик отвел взгляд и принялся играть с меню своих «очков».

– Эй, Мири! Попробуй «VIS AMP»[146]. Классно!

Некоторое время они шли молча. Хуан никогда не бывал в Торри Пайнс… нет, был как-то, с родителями, совсем маленьким. Но это днем. А сейчас, с VIS AMP… Свет Венеры, Сириуса и Бетельгейзе проникал сквозь ветви сосен, и тропинку опутали разноцветные ажурные тени. Цветы закрылись, но… вот желтые и красные вспышки в зарослях толокнянки, а вот кургузые блеклые кактусы. Здесь было мирно… и поистине красиво. И даже если очки позволяют тебе видеть только прямо перед собой и чуть-чуть по сторонам… Подумаешь! Если разобраться, в этом даже есть свой смак. Он видит это сам, без посторонней помощи, делая шаг навстречу истинной реальности.

– О'кей, Хуан. Давай бросим несколько катышков Берти.

И они бросали на землю хлебные крошки, чтобы не сбиться с пути…

– Давай, – Хуан открыл пакет и уронил один из шариков возле тропки. Ничего. Он вынул несколько беспроводных устройств для диагностики нижнего слоя. Bay…

– Как тут тихо!

– Чего ты ожидаешь? – сказала Мири. – Помни, никаких сетей.

Хуан нагнулся, чтобы проверить «катышек». Сканер лесника вызвал слабый сигнал. Сейчас Хуан хотел получить отклик, но ничего не происходило. И Берти не объяснил, как снять блокировку. Ладно, может быть, это неважно. Хуан всегда был запаслив, как хомяк, и носил на одежде полный набор стандартных энейблеров[147]. Один за другим он пробовал подгрузить их в память «катышка». Оставалось еще полсписка, когда на контактах сверкнула искорка – разумеется, виртуальная.

– Ага. Этот живой! – он повернулся и догнал Мири и Уильяма.

– Хорошая скорость, Хуан.

Ну, хоть в чем-то угодил.

Тропинка была довольно широкой. Под ногами хрустел песок, сучковатые сосны опускали лапы с длинными иголками, словно тянулись к волосам Хуана – прямо в лицо Болванусу. Хуан успел загрузить много всякой всячины, где упоминался этот парк. Например, сообщение о том, что Торри Пайнс – последнее место на земле, где остались эти сосны. Они пустили корни на крутых склонах и висели так – год за годом, назло эрозии, засухе и холодным океанским бризам. Хуан оглянулся на неуклюжий силуэт Уильяма, ползущего следом за ним, подволакивая ноги. Да-а. Старина Уильям – тоже что-то вроде сосен Торри[148].

Сейчас они поднялись выше тумана. Справа и слева, величественные и безмолвные, плыли по ветру полупрозрачные дымчатые колонны. Звездный свет тускнел, потом становился ярче.

Узел, который Хуан оставил позади на дороге, тоже «тускнел», скорость передачи данных приближалась к нулевой. Он вынул второй «катышек», подгрузил правильный энейблер и бросил сбоку от указателя. Диагностика показала бледное свечение нижнего слоя, через секунду второй узел состроился с первым, и тот снова ярко вспыхнул.

– Есть контакт. Я получаю данные, отправленные с первого узла.

Ха. Обычно вы не думаете о таких деталях. Эти приспособления напомнили Хуану игрушечную сеть, которую Па купил ему, когда еще работал. Хуану было только пять лет, и игрушечные узлы были чудовищными железяками, но как это было здорово – укладывать их вокруг дома! Помимо нескольких дней счастья, которые пережили они с папой, Хуан получил представление о сетях с произвольной топологией – раньше, чем большинство взрослых.

– Отлично, я вижу, – откликнулась Мири. – Но мы не будем связываться ни с чем, кроме этих навозных шариков – верно? Я не хочу, чтобы из внешнего мира что-нибудь приходило.

Да, да, именно так. Это ограниченное исследование.

– Если не будем слишком громко орать, нас никто не услышит, – он бросил еще пять или шесть «катышков», чтобы точно представлять свое местоположение относительно сети. В окошке диагностики тусклое мерцание «предположительной оценки» сменилось алмазно-острым сиянием.