Если признаться честно, то я предпочла бы оказаться от этого костерка подальше, очень уж первобытной и мощной была его магия, аж дух захватывало, и голова начинала кружиться. Но деваться некуда, раз почет – значит почет! И нечего кочевряжиться. Мы сели рядом со стариком, а Легкая Рука пристроился у меня за спиной, хотя места рядом хватало. Я только потом поняла, что проход оставлен специально, иначе волшебство могло обидеться и пожечь кого ненароком. Но в тот момент я ничего такого и не предполагала, а просто сидела и смотрела.
Волшебный огонь, издали смотревшийся таким скромным, вблизи выглядел куда как внушительно. Десять метров в диаметре, языки пламени поднимались на добрую двадцатку метров, красно-оранжевым светом и магией заливая все вокруг.
Старик начал какую-то жутко торжественную речь, с кучей высокопарных фраз и изысканных оборотов, смысл которых я понять не могла, да и не стремилась, оглушающая магия огня заполнила меня целиком, я с трудом соображала, где нахожусь и что делаю. С этим надо как-то бороться, чем я и занялась, напрочь пропустив все, что там говорил старик.
Наконец мне удалось победить наваждение, и, придя полностью в себя, я первым делом осмотрела Арса. С ним-то все было в порядке, даже более того, он впитывал в себя волшебную силу огня, запасаясь впрок магией, как верблюд водой. Я слегка растерялась, сколько же в него влезает! Как бы не лопнул у меня милый, но, проверив, поняла, что все там под контролем и Арсу ничего не грозит. Завершив осмотр мужа, я через плечо спросила Легкую Руку шепотом:
– Этот древний дед, он кто у вас?
– Шаман, – так же шепотом ответил иклиец, – духовный вождь всех родов.
– А… – протянула я понимающе.
– Он последний из шаманов остался, – продолжил объяснять Легкая Рука, – раньше каждый род имел своего шамана, а теперь только он один и выжил. В нашей пещере последний Мако горит… Если шаман погибнет, а замену не подготовит, то Мако погаснет, и род иклийцев больше никогда не возродится, мы все погибнем.
– Так уж и все? – с сомнением в голосе, но с уверенностью в душе спросила я.
– Все, – хмурясь, подтвердил он, – никого в живых не останется.
– М-да, ситуация…
– Вы как нельзя вовремя, – продолжал говорить иклиец, – нам осталось немного. Пещерники стали бы первыми…
Легкая Рука хотел еще что-то добавить, но тут шаман закончил свою архиторжественную речь и провозгласил, повысив голос до предела:
– А теперь в честь этого знаменательного события Мако разрешает нам большую охоту!
– Что за «большая охота»? – тут же спросила я у Легкой Руки.
– Сейчас все сами увидите и попробуете, – пообещал он, многозначительно улыбнувшись.
– Ох и не нравится мне эта большая охота, – пожаловалась я мужу на ухо.
Арс только хмыкнул, а шаман продолжал говорить:
– Право первой пробы мы предоставляем импе… – он осекся, заметив мой посуровевший взгляд, и исправился: – Нашей дорогой сударыне Джокер!
– Ага, – мрачно произнесла я, – еще бы знать, что тут почем.
– Тогда, – чему-то радостно засмеялся шаман-шутник, – Легкая Рука покажет сударыне, что нужно делать.
Народ почему-то развеселился не на шутку, а я забеспокоилась еще больше.
– Все будет нормально, – шепнул мне на ухо иклиец, поднимаясь с пола.
Он, обогнув меня, подошел к Мако, как здесь называли волшебный огонь, и сунул руку прямо в пламя. Секунды две ничего не происходило, но вот Легкая Рука пошевелился и, к моему глубокому изумлению, извлек из середины огня жареную курицу!
– Вот это пищевой запас, – прошептал восхищенный Арс.
– Ага, – кивнула я, – еще бы знать, как он это сделал.
А Легкая Рука уже подзывал меня к себе.
– Просто пожелайте еду, а как почувствуете что-нибудь в руке, тяните, – разъяснил он мне и предупредил: – Только смотрите, не выпускайте, иначе нам всем тут нехорошо будет.
Неуверенной походкой, пошатываясь, как пьяная, я подошла к Мако. Жара от огня не чувствовалось, все же это магический костер, а не на дровах зажженный, иначе и приблизиться нельзя было бы. Меня опять стало мутить, глаза заслезились, хорошо, что я давно сняла контактные линзы, сейчас бы они жутко мешали.
– Суй руку в Мако и хватай, – подсказал мне Легкая Рука возбужденно, даже не заметил, как перешел на ты, обращаясь к императрице, то есть ко мне.
– Что хватать-то? – Его голос с трудом пробивался к моему сознанию, ой и нехорошо мне.
– Все, что попадется.
Проглотив огромный комок, застрявший в горле, я сунула руку в огонь. Мягкое тепло охватило ее, а внутри меня заструился некий поток магической энергии, наполняя и обновляя. Я почувствовала, что начинаю пьянеть еще больше, скоро и на ногах стоять не смогу, надо быстрее заканчивать с порученным делом. Тут что-то попало в мою ладонь. Я немедленно ухватила это нечто твердое, гладкое и круглое на ощупь, словно рукоятка клинка, и потянула его из Мако. Шло тяжело, я уперлась ногами и ухватила второй рукой, прикладывая все силы. Из огня показалось что-то белое, я тащила дальше, сжав от напряжения челюсть, да так сильно, чуть зубы не крошились, и тянула.
