совершенно непреодолимое. Незеринг иногда задумывался, сколько лет исследований потеряно бывало в конце Годов Увядания, потому что самые молодые исследователи уже входили в средний возраст, заводили семьи и слишком остывали, чтобы работать с огоньком.
– Доктор Незеринг! Сэр! – зазвучал голос Шерпи, приглушенный нагревателем воздуха. Мальчик запыхался и сейчас терял время, сэкономленное при бешеном беге вверх по лестнице. – Беда! Я потерял радиосвязь с Северным Мысом! – Точка в пяти милях, где стоял второй конец интерферометра. – На всех частотах только помехи!
Так что все планы на эту ночь грохнулись.
– Ты связывался с Сэмом по наземной линии? Что…
Он не договорил: до него стали доходить слова Шерпи.
Он повернулся и потянул Шерпи обратно к лестнице.
– Шаг за шагом, Шерпи, и следи, чтобы кабель не выдернуло. Радары сегодня действуют?
– Д-да. – Шерпи сзади гремел сапогами по лестнице. – Но в журнале будет только шум.
– Может быть.
Отражение микроволн от ионизированных следов было одним из малых проектов, которыми занимались Незеринг и Трапер. Почти все отражения можно было привязать к падающему спутниковому мусору, но каждый год случалось и то, что трудно было объяснить, загадки Великой Пустоты. Он чуть даже статью об этом не написал. А эти чертовы обозреватели – вездесущий Т. Ларксалот – стали гонять свои программы и с его выводами не согласились. Сегодня можно будет еще раз использовать радарные антенны. Точечный конец странного свечения – что если это физический объект?
– Шерпи, мы все еще в сети?
Высокоскоростная связь шла по оптическому волокну, протянутому через океанский лед, и Незеринг собирался для управления сегодняшним прогоном использовать материковые суперкомпьютеры. Теперь же…
– Я проверю.
Незеринг засмеялся:
– Может, мы покажем Принстону что-то интересное!
Он углубился в журналы радаров и начал их просматривать. Кто обращается к ним сегодня – Природа или Война? Как бы там ни было, а сказано будет что-то важное.
50
Летая в эти дни, Хранкнер Аннерби чувствовал, как он стар. Он помнил, как поршневые двигатели крутили воздушные винты, а крылья были матерчатые на деревянном каркасе.
А самолет Виктории Смит не был обычным реактивным самолетом для важных шишек: он летел на высоте почти сто тысяч футов, обгоняя звук в три раза. Два двигателя работали почти бесшумно, только слышался тонкий высокий тон, будто зарывающийся тебе в кишки. Звездного и солнечного света снаружи хватало, чтобы видеть цвета на лежащих внизу облаках. Они покрывали планету слоем за слоем. С этой высоты даже самые высокие облака казались очень низкими, припадающими к земле. Иногда в воздухе открывались каньоны и мелькал лед со снегом. Еще через несколько минут они будут у Южных Проливов и выйдут из воздушного пространства Аккорда. Бортсвязист сказал, что они летят в сопровождении эскадрильи истребителей Аккорда, которая проводит их до самого посольского аэродрома в Зюйдвиле. Единственным подтверждением этому были редкие проблески, которые Аннерби иногда замечал в небе над собой. М-да. Как все, что в эти дни было важно, они двигались слишком быстро и слишком далеко, чтобы быть замечаемыми смертными.
Личный самолет генерала Смит на самом деле был сверхзвуковым разведчиком-бомбардировщиком, из тех, что устарели в связи с развитием спутников.
– ПВО нам практически его подарила, – заметила Смит, когда они всходили на борт. – Все это станет бесполезным мусором, когда воздух начнет выпадать снегом.
Тогда вся транспортная индустрия будет совсем другой. Баллистические ракеты? Антигравитационные глайдеры? Может быть, это и неважно. Если их миссия не поможет, может не остаться вообще никакой промышленности, а только бесконечная битва среди развалин.
Середина фюзеляжа была заставлена штабелями компьютеров и оборудования связи. При входе Аннерби заметил лазерные и микроволновые устройства. Борттехники были включены в военную сеть Аккорда почти так же надежно, как если бы сидели дома в Ставке. Стюардов в этом рейсе не было. Аннерби и генерал Смит были пристегнуты к небольшим насестам, которые после первых двух часов начали казаться страшно жесткими. И все же у них было больше комфорта, чем у солдат, висящих на сетях в корме самолета. Команда из десяти охранников – все телохранители генерала.
Виктория Смит была спокойна и занята делом. Ее помощник, Тим Даунинг, принес на борт все ее компьютерное оборудование: тяжелые неуклюжие коробки, наверняка очень мощные, очень хорошо экранированные или очень устаревшие. Последние три часа генерал сидела, окруженная полудюжиной экранов, и их мерцание отражалось у нее в глазах. Хранкнер подумал про себя, что она сейчас видит. Военные сети вместе с отрытыми сетями давали ей возможность быть всевидящей почти как бог.
Дисплей Аннерби показывал последний отчет с подземного строительства в Зюйдвиле. Кое в чем это была ложь – но он достаточно хорошо знал исходный проект, чтобы видеть правду. В который раз он заставил себя вернуться к чтению. Странно: когда он был молод, в Великую Войну, он умел сосредоточиться не хуже, чем Генерал сейчас. Но сегодня мысли все время перескакивали вперед, к ситуации и катастрофе, которая грозила отовсюду.
Уже над Проливами; с этой высоты взломанный морской лед смотрелся сетью трещин.
– Ух ты! – завопил один из техников связи. – Вы это видели?
Аннерби ни черта не видел.
– Да! Но хочу посмотреть еще раз. Покажите.
– Есть, сэр!
Техники на своих насестах перед Аннерби склонились над дисплеями, тыкая руками и хлопая по клавиатуре. Вокруг них мигали огоньки, но Аннерби не мог прочесть слов на экранах, да и формат дисплеев был совершенно непривычный.
Он увидел, что Виктория Смит позади него приподнялась на насесте и внимательно смотрит. Значит, ее аппаратура с техниками не имеет связи. Вот тебе и всевидящий взгляд божий.
Через минуту она подняла руку и дала знак технику. Тот обратился к ней:
– Похоже, кто-то произвел ядерный взрыв, мэм.
– Хм, – сказала Смит. У Аннерби экран даже не моргнул.
– Это очень далеко, может быть, над Северным морем. Давайте я вам выведу отображающее окно.
– И сержанту Аннерби, если можно.
– Есть, мэм.
Рапорт из Зюйдвиля перед Хранкнером вдруг сменился картой северного побережья. От точки в тысяче двухстах километрах к северу от острова Парадиз расходились концентрические круги. Да, старая тиферская дозаправочная станция, ненужный морской опорный пункт, где собирались перебрасывать войска по льду. Это действительно далеко, на противоположной от них стороне мира.
– Только один взрыв? – спросила Смит.
– Да, и очень высоко. Импульсная атака… если только она не была больше мегатонны. Мы строим карту по данным со спутника и наземного анализа с северного побережья и из Принстона.
Под картой бежали пояснения, библиографические указатели на сайты сети, которые дали свой вклад в анализ. Ха. Есть даже очевидец с острова Парадиз – согласно коду, из университетской обсерватории.
