возможно, она думает, что я исчез из-за нее. Если она вообще заметила, что меня нет… Забыв, где нахожусь, я рассмеялся.
— Вы слушаете меня? — Голос Джордан прозвучал как пощечина.
Я замигал и посмотрел на нее. Повторил последние несколько предложений.
— Не беспокойтесь. Даже если бы я спал, я запомнил бы все.
Она поджала губы:
— Но вы понимаете хоть что-нибудь? Вы не задали ни одного вопроса.
Я нахмурился: я ненавидел все, что слышал, ненавидел то, что меня заставляют это слушать… и мне было неприятно признаться себе, что, возможно, она права.
— Это все равно что учить правила пользования машиной, которой ты никогда не видел. Нужна практика, иначе информация бесполезна. Если возникнут вопросы, я спрошу леди.
— Брэди!
Она быстро встала с кресла. Брэди возник в дверном проеме за секунду до того, как она закончила движение.
— У вас много талантов, — кисло промямлил я.
— Я закончила с ним, — сказала Джордан, имея в виду меня. Это прозвучало так категорично, как будто дальше меня ожидала только печь крематория.
— Наоборот. — Брэди покачал головой.
Она нахмурилась еще больше.
— Он никогда не будет соответствовать.
— Не сойдет за человека? — Брэди сверкнул глазами, просветив меня с ног до головы до самых костей. — Сойдет, когда я исправлю ему…
— Я не это имела в виду.
— Ему придется. Ты, — он показал на меня, — пойдем со мной.
И я пошел.
Он привел меня в комнату, похожую на частную лабораторию. Обычная обстановка: холодные зеленые стены, антисептический кафель, металлические листы из непонятных сплавов — ничего страшного. Но, зная, кто такой Брэди, и подозревая, что он может сделать, я понимал, что эти стены напичканы разными секретами, — так же, как и его мозги.
— Садись. Я хочу исправить твои глаза.
Он кивком головы указал на жесткое кресло, стоящее перед чем-то вроде сканера или измерительного прибора.
— У меня с глазами все в порядке.
— Не прикидывайся дурачком, — он подтолкнул меня к креслу, — ты похож на выродка.
— Все, что мне нужно, — немного подправить веки. — Я обхватил себя за локти, поглядывая на дверь.
— Я только посмотрю строение твоих глаз.
Он сел. Я медленно опустился в кресло, надел шлем.
— Смотри на круги.
Передо мной в кромешной тьме парили похожие на мишень концентрические крути. Я наблюдал за ними, прищурив глаза. Ничего. Я расслабился.
Внезапный удар и вспышка ослепили меня — сгусток огня и боли. Я дернулся назад, ругаясь, закрывая ладонями лицо.
— Ты, дерьмо! Что ты со мной сделал?
— Смотри сам, — сказал Брэди.
Передо мной, закрывая окно, скользнул вниз зеркальный прямоугольник. Я стал изучать свое отражение. Узкие зрачки съежились в точки. Радужная оболочка, как кристальное яблоко, наливалась зеленым.
— Простейшая операция по пересадке ткани на молекулярном уровне. Это временно; можно закрепить навсегда, если хочешь. Если бы просто нанести на глаза пленку, то при дневном свете ты бы плохо видел. Не имеет смысла. К тому же легко обнаружить.
Безупречно-обычные человеческие глаза… Я отвел взгляд от зеркала: от собственных? глаз, от изменившегося выражения лица.
— Почему вы считаете, что я хочу выглядеть как человек? — Мой голос снова задрожал.
Брэди пропустил вопрос мимо ушей.
— Лучше бы сделать легкую косметическую операцию, — он в нерешительности смотрел на меня, — но провести ее аккуратно у нас нет времени. Думаю, сойдешь: вокруг достаточно странных личностей, чтобы ты выглядел среди них нормальным.
Я глубоко вздохнул, взглянув на опечатанные металлические блоки, вытянувшиеся вдоль стен. Он мог превратить все мое лицо в бескостное месиво с помощью вирусов, которые, вероятно, хранил здесь.
Он улыбнулся; ему доставляло удовольствие издеваться над людьми.
— Мез Джордан рассказала тебе все, что сочла важным… — произнес он с сарказмом. Неудивительно, что Джордан его ненавидит. — А сейчас я расскажу то, что тебе действительно надо знать. Ты умеешь работать с обычным модулем?
— Конечно, — ответил я, как будто всю жизнь только и делал, что сидел в обнимку с модулем.
Он протянул через стол серебристую сетку из переплетающихся проводов — терминал. Все-то у Брэди было готово, спланирован каждый шаг. Я взял сетку очень осторожно: казалось, малейшее движение — и она порвется, хотя на самом деле вы могли скомкать ее и таскать в кармане, сколько вам вздумается. Помедлив несколько секунд, чтобы сосредоточиться, я надел сетку на голову. Затем прижал провода ко лбу и стал ждать, когда волна электромагнитных образов ударит в мой мозг. Раньше мне было трудно пользоваться терминалом, потому что мозг воспринимал информационную загрузку как вторжение. Но когда я научился, то почувствовал наслаждение, точно паразит, присосавшийся к чужому телу. Я погрузился в это почти на целый год; ничего не делал, только всасывал факты.
На этот раз я получил ударную дозу информации о происхождении корпораций, их членах и о Федеральном Транспортном Управлении. Большая часть была повторением того, что я уже знал: кровная вражда началась далеко в прошлом, еще во времена Старой Земли. Федерация контролировала месторождения телхассиума, космический флот и все коммуникации. Это значило, что Федерация и транспортные сети сшибались лбами всякий раз, когда Федерация ограничивала власть какого-либо синдиката, чья политика ее не устраивала. Центавру это всегда дорого обходилось. Центавр ее люто ненавидел. Федерация была его
Но у Транспорта Центавра были и другие, внутренние, проблемы. Река поменяла русло: теперь это была война между корпорациями, плодящая предателей и разрывающая союзы. Вот, например, Триумвират: главный соперник Центавра всегда старается вставить палки в колеса. Здесь все средства хороши: проволочка с доставкой грузов — тянут до тех пор, пока не истекает срок контракта; взрыв в нужном месте; торговый представитель, который никогда не прибывает для подписания договора и никогда не прибудет. Брошенные корабли с пробоинами в корпусе, распухшие тела, плавающие в космосе; жалкие остатки съеденного биотоксинами экипажа корабля и груза органов-трансплантантов. Все в порядке вещей.
Или леди Элнер. Ее работа на ФТУ. Работа, которая не очень-то нравилась Центавру и остальным синдикатам тоже. Они активно поддерживали ее конкурента — еще одного претендента на занятие вакансии в Совете Безопасности. И не только Центавр заинтересован в этом — другие сети тоже постараются сделать что-нибудь, чтобы пропихнуть его на эту должность. В средствах не постесняются… Одним убийством больше, одним меньше…
Передача данных длилась меньше минуты: около сотни разрозненных фактов — попытка Центавра собственными силами решить головоломку с покушением. Мне придется потратить не меньше дня, чтобы собрать их воедино и разобраться в деталях… но у меня успело возникнуть ощущение, что какие-то детали отсутствуют. Я не стал спрашивать Брэди. До поры до времени.
Я снял сетку и положил на стол.
— Оставь себе, — сказал Брэди, — просматривай столько, сколько потребуется, чтобы запомнить.
— Уже запомнил, — сказал я. Как правило, люди не в состоянии хорошо запомнить такое количество
