паранойи, которые разнятся лишь внешними символами историческими или религиозными, а не приемами и сутью гнусных выходок.
Подспудные национальные и интернациональные комплексы, страхи и мифы и как часть их шпиономанию Глава называл живой накипью на элементах коллективного бессознательного. Под этими элементами подразумевалось абсолютно все, о чем говорилось, скажем, в энциклопедии «Британика» от первой до последней статьи, включая вегетативное размножение. И приводил примеры этой накипи, нарастающей из поколения в поколения, по отдельно взятым странам.
Относительно Чехии профессор излагал сюжет о Карле Кехере, нелегале ЧРС, первом шпионе из стран Восточного блока, внедрившемся в ЦРУ США.
Самое забавное, говорил Глава, заключалось в том, что Карл проскочил тестирование на изощренном «детекторе лжи» ФБР. Пересилив внутреннюю мизантропию, Йозеф, слегка гордый за соотечественника и коллегу, занимался исследованием этого психологического феномена. Правда, закончилось исследование несколько в швейковской манере, поскольку выяснилось, что ответы Карла Кехера нерадивый оператор «полиграфа» просто перепутал с ответами другого человека.
Чеху везло и дальше. В сущности, за него работала жена. Пани Кехерова обеспечивала передачу секретных материалов в Прагу и делала это так ловко, что после ареста мужа в 1984 году ему не смогли предъявить обвинение в суде США из-за формальных зацепок. Парочку в 1986 году обменяли на советского диссидента Анатолия Щаранского, сдав агентам ЧРС на берлинском мосту Глинике. Усы и пальто с меховым воротником делали Кехера в этот момент похожим на мудрого и ловкого лиса. Пани Кехерова пересекала границу между зонами так, будто шествовала, стильно вихляясь, по подиуму высокой моды в парижском «Атенеуме» — в норковой шубе и высокой белой шляпе. Белокурая и привлекательная, с огромными голубыми глазами, стройная и гибкая она вообще походила на модель на видеоролике, который сопровождал лекцию.
Йозеф Глава, читая свой курс, ехидно замечал, что тотемным символом спецслужб следует считать паука. Избравший ремесло шпиона уподобляется мухе, присевшей на его паутину, пусть даже интернетовскую. Он подползет однажды, этот паук, возможно и не скоро, но подползет непременно, поскольку уже получил сигнал по паутинке, что лакомое блюдо готово, и явиться, обязательно явиться с пастью, полной кислотного желудочного сока…
Профессор, излагавший предмет «Разведка и контрразведка как факторы национального подсознания», умел внушать отвращение у курсантов к тщете и суетности, характерных для выбранного ими поприща. Он употреблял именно эти слова — «тщета, суетность и поприще». Но он же говаривал: где черти спешат, ангелы боятся и шагу ступить. Суетные и торопливые, наплевав на страх, иногда добиваются, конечно, успеха. Но они не могут служить моделью. Англичане, считал Глава, признаны лучшими разведчиками мира именно потому, что каждая операция, какой бы короткой по времени не предполагалась, тщательно планируется и организовывается ими заранее. Это старание особенное, оно — старание «давным-давно свободных людей, владеющих искусством инициативы». В подтверждение цитировался испанец Хосе Марти: «Свобода — сущность жизни. Все, что делается, когда её нет, несовершенно».
Такой навык — тщательное планирование и личная инициатива, утверждал профессор, передаваясь из поколения в поколение, закрепился на генетическом уровне, поскольку в отличие от американцев, французов, русских, немцев и остальных, исключая, разумеется, китайцев, британцы занимаются профессиональным шпионажем восемь веков. Они лучше других готовы для инициативы и импровизации на уровне подсознательного, а на уровне сознательного — к разработке операций. И наносят удар в точно рассчитанное время с заранее взвешенным балансом между затратами, включая людские, и ожидаемым исходом, в том числе и последствий на перспективу. В основе каждой разведывательной операции, таким образом, лежит выгода, только она и только реальная, а уже потом какая-то политическая или пропагандистская интрига, престиж или похвальба. Барабанов в войске, повторял Глава шотландскую присказку, не должно быть больше, чем шиллингов в солдатских кошельках.
Равно в контрразведке. Планирование и инициатива. Двадцать четыре часа в сутки. Если механизм защиты и выявления проникновения не совершенствуется ежеминутно или находиться не в полном рабочем состоянии, рутинно вял, шпион, диверсант или террорист, сделав дело, исчезает. В худшем случае незамеченным, так, будто ничего и не произошло. В лучшем об этом, возможно, и узнают, когда, как говорится, зазвенят пустые консервные банки на ограде, через которую перекинули добычу. Судорожные и поспешные меры в последнем случае — показуха. Агентам безопасности остается чесать в затылке, разглядывая опустошенные хранилища секретов своих нанимателей, или руины и трупы, оставленные террористами. Совсем не смешно, когда приходиться назначать служебное расследование вместо трибунала для злоумышленников. Те, кто шпионит за шпионами, оказались либо сонными, либо коррумпированными сторожами. А уж то, что в их среде завелся агент противника — аксиома.
Глава учил додумывать любую, даже самую нелепую мысль, если она пришла в голову, до конца. У профессионала хватает честности сказать себе: я страшусь этой мысли, она ворошит во мне худшие опасения и я не желаю додумывать её до конца… «Авось», удаль и расчет на «команду» или товарищество хороши для налетчиков. Профи, планируя операцию, принимает в расчет среди прочих обстоятельств и последствий своих действий наихудшее именно лично для себя, то есть увечье, смерть или долгую, может быть, пожизненную тюрьму. Но дело в том, что превратишься в калеку, умрешь или исчезнешь ты только для себя и нанимателя. Не для семьи, близких и зависимых от тебя. Для этих твое существование прекратится, только когда не станет и их. В этом-то и заключается для шпиона по найму истинное наказание инвалидностью, смертью или заключением. Подведя себя, он обрек близких.
В театре теней, именуемом разведкой, звездами становятся, то есть жаждут геройства, славы и известности, утверждал Йозеф Глава, авантюристы, аристократы и психопаты, которым наплевать на ответственность перед семьей. «Звезда» — это для экрана. Шпион по найму, в отличие от «звезды», не воплощение массового инстинкта. После провала смысл его жизни заключается в тихом устройстве обмена собственной персоны на «аналога» с другой стороны между заинтересованными структурами, скажем, где-то на мосту через речку или, ещё лучше, железную дорогу. Подобная игра — всегда в пределах допустимой личной самообороны.
Так что, следует копить козыри «про запас» и заранее. Настоящие ли, для блефа ли — не имеет значения. Играть будут только козырями и попавшегося шпиона не спишут и вспомнят лишь в одном случае — пока он хотя бы козырная шестерка. Поэтому серьезные артисты, а они всегда невидимое меньшинство в оперативной труппе, бесконечно и дотошно занимаются деталями, чтобы слепить из них собственный план параллельно общему и худо-бедно личную систему поддержки нападения и отхода. В одной и той же ипостаси смесь ученого и подлеца, которые сотрудничают ради общего успеха.
Шпионаж во всех формах по самой своей сути занятие, в котором многое, если не все, решает человеческий фактор. Вслед за технологическим прогрессом, поставленным на службу разведке, шпионаж прожорливо глотает новых и новых рекрутов, чтобы удовлетворить стремительно нарастающий голод в интенсификации именно человеческих усилий. Использование людей огромного числа людей — для выполнения задач нелегального приобретения и использования секретной информации неизбежно по определению. Методы, техника, системы и способы, которыми такие дела делаются, конечно, важны и в каждом случае уникальны, поскольку повторы в ремесле разведки гибельны на сто процентов. Но только человеческие способности и навыки заставляют работать эти системы и механизмы, именно люди придают им либо силу, либо усугубляют слабость.
Помимо этого, разведка, тем более нелегальная, веками строилась и веками же будет строиться вокруг личностных отношений. Можно долго и много говорить о шпионских самолетах, таких же надводных судах и субмаринах, спутниках, «длинных ушах» и «всевидящем оке» аудио — и видео — аппаратуры, о чудесах цифровой техники, электроники, биоразведке и химических диверсантах, о клонированной, зомбированной или киберагентуре. Но только живые шпионы из плоти и крови, всегда они, то есть нормальные, разве что несколько более чем остальные, одаренные люди — человеческие существа составляют решающее ядро набора «инструментария» для выполнения особого рода работы особенным образом. Создателем конечного разведывательного продукта, его транспортником, аналитиком и оценщиком являются подверженные всем добрым и гнусным страстям, благородным порывам и грязным болезням слабые, прижимистые и грешные дети Адама и Евы, беспрерывно вступающие друг с другом в сговор, обычно откровенно преступный с целью, например, подкупа должностного лица при исполнении им
