– Переодеваться?
– После тот, как умоешься, конечно. – Абигейл остановилась, обернулась и взглянула на Джем. – Риз скоро вернется. Ты ведь не хочешь встретить его в таком виде?
Обычно, возвращаясь домой, Джем что-нибудь жевала на скорую руку, играла в карты с отцом, быстренько купалась и валилась в постель. Поэтому сейчас она взглянула на Абигейл с изумлением.
Абигейл подошла к ней ближе и тихо проговорила:
– Теперь ты замужем, Джем, и все это очень важно.
Долго сдерживаемая ярость наконец прорвалась.
– Я не собираюсь корчить из себя черт знает что!
– Никто тебе и не предлагает, Джем. В конце концов, Риз влюбился в тебя.
Слова Абигейл подействовали на нее, как ушат холодной воды. Джем взглянула на свои запыленные брюки. Медленным движением она подняла руку, чтобы сиять шляпу, и встряхнула головой. Растрепанные волосы упали ей на плечи.
– Я отнесла наверх теплей воды. – В голосе Абигейл звучали нежность и понимание.
Джем откинула с лица прядь волос, и при этом движении медальон слегка покачнулся. Она направилась к лестнице, потом остановилась и с трудом произнесла:
– Спасибо тебе, Абигейл. Я знаю, что раньше была не очень-то дружелюбной...
– Ты всегда была очень занятой, Джем. Управлять целым ранчо...
– И раньше тоже...
– А раньше у нас было не так-то много общего. А теперь ты вышла замуж, и скоро начнутся посиделки, будут варить тянучку...
– Посиделки?
– Естественно. Ты же понимаешь, что тебе придется общаться с другими супружескими парами.
– Я, конечно, думала об этом, но посиделки...
– Все теперь изменится, Джем. И я думаю, что со временем тебе это понравится. Может быть, и не настолько, как твои дела на ранчо, но все же...
Джем почувствовала, как напряглись мышцы живота, сжимаясь в тугой узел. Она никогда не питала иллюзий насчет того, что будет достаточно лишь принять имя Макинтайра. Она знала, что придется посещать светские мероприятия, но являться вместе с мужем на каждый торжественный ужин! Слава Богу, все ее соседи живут далеко друг от друга и не станут собираться вместе слишком часто. Но все же... Джем тяжелыми шагами двинулась вверх по лестнице.
– Джем? – неуверенно окликнула ее Абигейл. – Никто не собирается менять твои привычки.
– Понятно. – Джем не могла сдержать горькой иронии в голосе.
– Подумай только, каких успехов ты смогла добиться, управляя целым ранчо в одиночку. И еще раньше, когда ты сумела вопреки всему стать такой, какой хотела. Сколько еще женщин могли бы этим похвастаться?
– Ну, и сколько женщин хотели бы похвастаться такими достижениями?
– Ну, я, например.
Джем удивленно уставилась на нее. Это говорит милашка Абигейл со своими женскими повадками? Повадками, которые были совершенно чужды Джем и которыми она поэтому восхищалась вдвойне. Абигейл была красива и обаятельна, как мать Джем. Когда Джем наконец обрела дар речи, голос ее прозвучал совершенно неестественно:
– Ты?
– Да, я. Ты что, думаешь, у меня хватило бы храбрости управлять ранчо в одиночку? Если бы с Майклом что-нибудь случилось, я оказалась бы совершенно беспомощной. А ты ни от кого не зависишь. – В глазах Абигейл засветилось восхищение. – Ну, что же ты не идешь наверх? Иди, я приготовила для тебя ванну с травами.
Ванна с травами! Но, погрузившись в теплую ароматную воду, Джем почувствовала себя значительно лучше. Свежевымытые волосы быстро просохли и улеглись мягкими волнами, и хотя вода уже слегка остыла, Джем не хотела вылезать из ванны. Обычно она купалась в прохладной воде и ровно столько, столько нужно было, чтобы вымыться. Но сейчас она покидала ванну неохотно. Она вытерлась насухо полотенцем, заботливо приготовленным для нее Абигейл. У нее никогда не было подруг, и теперь Джем с удивлением обнаружила, что Абигейл вовсе не надоедливая дура, а очень внимательная и проницательная женщина.
Подойдя к платяному шкафу, Джем даже не прикоснулась к висевшим там немногочисленным платьям. Нет, она выбрала для себя пару брюк. Потянувшись за рубашкой, она помедлила, оглядывая полку. Вместо привычной грубой рубахи взяла другую, из мягкого льна. Не желая больше думать об одежде, она натянула брюки и быстро застегнула рубаху.
Однако, взглянув на себя в зеркало, молодая женщина смутилась. Из зеркала на нее смотрела обычная Джем, но вместо небрежно заколотого узла волосы ее струились золотыми волнами по плечам, благоухая розовым мылом Абигейл. В нерешительности Джем потянулась за щеткой для волос и причесалась. Волосы стали мягче, они легко разделялись на пряди. Джем машинально протянула руку к коробочке со шпильками.
Но взглянув на себя, она задержала руку. Полностью отдавая себе отчет в том, что никогда не сможет стать такой красавицей, как ее покойная мать, Джем сознательно решила не обращать внимания на свою внешность. Однако это не значит, что она никогда не мечтала быть хорошенькой. Слегка наклонившись вперед, Джем почувствовала прикосновение медальона к коже. Она отвернулась от зеркала и от своих
