позволила бы ему согласиться на меньшее.
Многие годы он клялся никогда не жениться. Теперь же он был женат на женщине, которая сказала, что ненавидит его. Он не мог не признать, что она разжигала в нем такую страсть, какую не способна была разжечь никакая другая женщина. И дело было именно в этом. Иначе он никогда бы не женился на ней. И ему необходимо было твердо решить, как поступать с этим сейчас и что делать с Гейти после того, как он отвезет ее к брату. Он не доверял ей, но мог ли он жить без нее?
Он обернулся, услышав, как хлопнула парадная дверь. Мими и Гейти вышли на веранду. На Гейти была шляпка и шаль, в руках она держала букет цветов. Астон предположил, что она собрала этот букет из тех цветов, которые дарили на свадьбу, – они лежали по всему дому. Он взглянул на нее, и все сомнения улетучились. Ни одна женщина не радовала его так. Глубина ее преданности не подвергалась сомнению, стойкость и храбрость вызывали восхищение. Ему не приходила на ум ни одна из его знакомых, которая была бы настолько уверена в своих поступках.
Астон подошел к карете; подождав, пока она подойдет ближе, он взял с сиденья маленькую жестяную коробочку. Гейти стояла перед ним, не смея взглянуть ему в глаза. Он понимал, что ей было нелегко, и не возражал против ее отчужденности. Он не способен был простить ее за то, как она поступила с ним, но понимал ее чувства. Все-таки она потеряла семью.
Он протянул ей коробочку.
– Здесь вещи Теодоры, которые я сохранил. Я думал отдать их когда-нибудь Тайтесу. Но может быть, ты хочешь взять их?
Гейти посмотрела на него своими прекрасными голубыми глазами, и сердце его дрогнуло. Внезапно нервы его начали сдавать. Он был на грани срыва. Ему не хотелось мириться с той нежностью, которую он чувствовал к этой женщине.
Она прижала коробочку к груди.
– Спасибо, Астон, – прошептала она. – Я все думала, сохранил ли ты что-нибудь. И... спасибо тебе за то, что ты забрал Тайтеса из приюта.
Он кивнул. Ему так хотелось, чтобы она поверила в то, что он никогда и пальцем не дотрагивался до Теодоры. Но он не собирается переубеждать ее. И он был прав, когда решил не раскрывать ей всей правды о сестре. Никто не желает верить в то, что мертвые совершают проступки. Не сводя с него взгляда, она спросила:
– Теодоре было очень больно? Она долго мучилась?
Хоть бы день пошел ей навстречу и подарил немного солнечного света.
– Нет. – Ложь удалась ему без особых усилий. Ей не надо было знать об этом.
Глаза ее затуманились слезами.
– Ты говорил, что ребенок так и не появился на свет? А она знала? Знала, что умирает?
– Нет, – снова солгал он. – Она была уверена, что поправится, и до последней минуты строила планы на будущее.
Он увидел облегчение в ее глазах и обрадовался тому, что солгал. Не мог он сделать ей больно, а она бы не вынесла правды. Возможно, он был способен на это раньше, пока не было между ними прошлой ночи. Но не теперь, когда они провели эту ночь любви.
Одинокая слезинка соскользнула с ресниц Гейти; она поспешно смахнула ее рукой, в которой лежали цветы. Ему так хотело» утешить ее, но он понимал, что сейчас не время.
Она зашмыгала носом и глубоко вздохнула.
– Как мы вернемся, я хочу поехать с папой в Сиреневый холм и жить там до тех пор, пока в конце недели мы не отправимся в путь. Я понимаю, поместье больше нам не принадлежит, но...
– Ты не права, Гейти. – Он перебил ее. – Оно принадлежит тебе и Тайтесу.
Ее глаза неотрывно следили за его лицом; бесстрастное до этого, оно исказилось от гнева.
– К черту, Гейти! Неужели ты и вправду думаешь, что я хотел заполучить эту землю для себя? Черт побери, я могу и без этого напоить свое ранчо. – Он шагнул к ней. – Я хотел передать землю Тайтесу.
Гейти не хватало воздуха – она была абсолютно ошарашена его откровением.
Вдалеке послышались раскаты грома, они усмирили гнев Астона и переменили его настроение.
– Давай поедем, а не то ты попадешь под дождь. – Он взял ее за руку и помог сесть в карету.
Карета тронулась, и мысли Астона были неспокойны. Ему совсем не хотелось, чтобы Гейти была просто еще одним лицом, еще одним воспоминанием и просто еще одной женщиной, с которой он когда-то провел ночь. Слишком много таких было в его жизни. Слишком много!
Гейти крепко прижимала к груди
Порывистый ветер бил по щекам, ленточка шляпы хлестала ее по лицу. С тех пор как они выехали из дома, небо потемнело и раскаты грома усилились. Она не согласилась, когда Астон предложил подождать, пока погода исправится. Гейти твердо решила именно сегодня посетить место, где нашла покой ее сестра. Дождь не будет ей помехой. Он даже подойдет к той буре эмоций, которая была у нее внутри.
Бредя по направлению к могиле, на которую указал ей Астон, она обратила внимание на разнообразие могильных плит на той части кладбища, где были похоронены члены семейства Ратледжей, – некоторые плиты были красивы. Ее совсем не удивило, что могила ее сестры была расположена в отдалении.
Несколько минут она стояла, глядя на надпись на могиле Теодоры. Она не была крупной, не была замысловатой, но в каждом углу была вырезана роза, что придавало ей незатейливую красоту. По непонятной причине эта маленькая деталь придала ей уверенность. Надпись содержала имя Теодоры и день, когда она умерла. Ее взволновало то, что она не ощутила великой потери, как это было на могиле
