орден Ленина, которым он был награжден за зимнюю войну с Финляндией, положила его в сумочку и теперь не знает, что с ним делать. Тяжко же ей сейчас с младенцем Борькой на руках. Вот, бедная, попала в пекло, ведь у Ростова-на-Дону уже немецкие войска, идут бои за город…
От горестного раздумья Хохлова оторвал звонкий голос вошедшего в землянку капитана Комарова.
— Посты ВНОС доложили о шуме моторов самолета, — доложил он. — Нашего самолета, товарищ полковник.
Преображенский посмотрел на часы, уж слишком быстро что-то возвращается один из экипажей. Выходит, не долетел до цели, отбомбился по запасной.
Он вместе с Комаровым и Хохловым вышел из душной землянки. Знакомый звук моторов ДБ-3 донесся с юга, со стороны районного центра Курессаре. Появился в зоне видимости и сам самолет, над ним взвилась зеленая ракета: просьба о посадке. С аэродрома ответили красной ракетой, и бомбардировщик пошел на посадку.
Приземлился ДБ-3 капитана Ефремова. Доклад его был не утешителен. Моторы перегрелись в полете, пришлось идти на запасную цель Виндаву и сбросить бомбы на стоящие в порту немецкие корабли. Самолет был обстрелян зенитной артиллерией, но огонь ее оказался, мало эффективен.
Преображенский болезненно переживал возвращение экипажа капитана Ефремова. Вторая неудача! А когда капитан Комаров сообщил, что еще один дальний бомбардировщик возвращается раньше времени, его негодованию, казалось, не было предела. Так неудачно он начал руководить «Операцией Б», что теперь о нем подумает командующий ВВС флота генерал Жаворонков?
Вернулся экипаж лейтенанта Мильгунова. Причина та же, что и у капитана Ефремова. Моторы перегревались, а правый потом совсем отказал. Вынужден был развернуться на Либаву и сбросить ФАБ-500 и две ЗАБ-50 на порт.
Оставался в воздухе экипаж лейтенанта Дашковского. Что с ним? Долетел ли до Берлина или тоже вынужден будет отбомбиться по запасной цели? В сложившейся ситуации лучше бы он возвратился. Ведь вся противовоздушная оборона немцев набросится на него одного и трудно, ох как трудно будет лейтенанту выбраться из моря огня.
Время тянулось медленно, в землянке тишина, говорить не хотелось. Давно уже наступил рассвет, пора бы уж появиться самолету Дашковского, но его все нет и нет. И наконец, как гром с неба, радостная для каждого летчика весть:
— Летит, летит! Летит наш лейтенант Дашковский!
Землянка быстро опустела. Преображенский устремил взгляд на юг. Действительно, со стороны Курессаре летел ДБ-3. Возвращается! Но почему так поздно? Случилось что или штурман заблудился в облаках? Молодец все же лейтенант! Один летал на Берлин, а вот дотянул ли до него — сейчас он расскажет.
Все с нетерпением ждали посадки. Однако самолет перед самым аэродромом вдруг резко снизился и скрылся за кромкой леса. Может быть, кончился бензин, и Дашковский пошел на вынужденную посадку?
Мощный взрыв донесся до аэродрома глухим эхом, нестерпимой болью отозвался в сердцах…
Лейтенант Дашковский погиб на глазах. Его смерть мгновенная — особая смерть летчиков. Что знал Преображенский о лейтенанте? Имя — Николай, отчество — Феодосьевич, фамилия — Дашковский. Родился в крестьянской семье в Черкасской области. Закончил техникум, по комсомольскому набору попал в Одесское военно-авиационное училище. Был направлен вначале на Тихоокеанский флот, а затем уже перед самой войной переведен на Балтику в 1-й минно-торпедный авиационный полк. Женат. Есть сын. Летчик опытный, смелый. За налеты на Берлин награжден орденом Ленина. Вот и все, пожалуй. А как это мало знать о человеке, с которым вместе водили бомбардировщики на Берлин?! И даже сейчас не знаешь, дошел ли он до Берлина или сбросил бомбы на Штеттин, Данциг или еще на какую запасную цель?
Вечером погибший экипаж похоронили рядом с экипажами старшего лейтенанта Финягина, лейтенантов Александрова и Кравченко на местном кладбище, ставшем своеобразным пантеоном вечной славы морских летчиков-балтийцев. Дружно прогремел винтовочный залп — салютовали тем, кто ценой жизни выполнил свой воинский долг перед Родиной.
Капитан Комаров, скрепя сердце, выводил пером в журнале боевых действий авиагруппы:
«24.08.41 ДБ-3 № 391401. Дашковский, лейтенант — летчик. Николаев, ст. лейтенант — штурман. Элькин, мл. сержант — стрелок-радист.
Самолет разбит при посадке после выполнения боевого задания (бомбоудар по г. Берлин) в районе Курессаре. Экипаж погиб».
Из записки фюрера от 23 августа 1941 года по вопросу продолжения операций на советско-германском фронте:
«…Кроме того, необходимо учесть моменты, имеющие значение для Германии вследствие ее собственного положения: а) возможно быстрое занятие Прибалтики с целью обеспечения Германии от ударов русской авиации и военно-морского флота из этих районов…»
Из сообщения ТАСС:
«Лондон, 27 августа (ТАСС). Из достоверных источников сообщают, что германские власти начали эвакуацию населения из районов, подвергающихся бомбардировкам. Из северной, северозападной и северо-восточной части Германии большое количество немцев выехало в Норвегию, Данию, Люксембург и южную часть Германии. В южной Германии не хватает жилищ, и прибывающие из других частей страны размещаются за городом во временных постройках. Около Линца вырос целый городок из палаток».
На пороховой бочке
По приказу командующего Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирала Трибуца комендант Кронштадтской крепости направил на остров Сааремаа первую группу кораблей с авиационными бомбами для морских летчиков, участвующих в «Операции Б». В группу вошли быстроходные тральщики БТЩ-209 «Кнехт» и БТЩ-214 «Бугель». Несколько позднее к ним присоединился и БТЩ-206 «Верп».
Из Кронштадта вышли рано утром, к полудню быстроходные тральщики достигли района Юминданины. На траверзе маяка Кери они встретили конвой боевых кораблей и транспортных судов, шедших из осажденного Таллинна в Кронштадт. Конвой втянулся на выставленное немецкими кораблями минное поле и потому шел очень медленно, опасаясь столкновения с морскими минами. С эстонского берега неожиданно появились немецкие бомбардировщики и начали атаки на попавшие в ловушку советские корабли. Особо доставалось флагману конвоя эсминцу «Энгельс» и шедшему в кильватере танкеру № 11. Маневр их на минном поле был стеснен до предела. «Юнкерсы» на малой высоте прицельно сбрасывали бомбы, эсминец «Энгельс» отклонился несколько влево и наскочил на мину. Подорвался на мине и танкер № 11 и вскоре затонул.
Шедшим навстречу быстроходным тральщикам нелегко было проскочить минное поле, да еще под ударами немецких бомбардировщиков. Неудача первым постигла БТЩ-209 «Кнехт». Обходя подорвавшийся эсминец «Энгельс», он напоролся на мину, от взрыва которой сдетонировали лежащие на палубе авиационные бомбы. Огромный столб воды и огня поднялся на том месте, где только что был «Кнехт». Спустя несколько минут такая же участь постигла и БТЩ-214 «Бугель». Он тоже подорвался на мине и затонул. Лишь потрепанному немецкими бомбардировщиками БТЩ-206 «Верп» с трудом удалось добраться до Таллинна.
Первая попытка доставить авиабомбы на остров Сааремаа для морских летчиков окончилась полной
