Золтан посерьезнел. Покосился на Линору.
— Долго говорить, а время позднее. Я разыщу тебя завтра.
И он направился к двери. Яльмар посмотрел на травника — тот покачал головой и варяг остался недвижим, но взорвался словно порох, только лишь закрылась дверь.
— Кто это был?!
— Кто он сейчас, не знаю. Я думал, что он погиб. Когда я знал его раньше, его звали Золтан Хагг. У Господаря он на тайной службе был.
— Вот этот?! — Яльмар выпучил глаза. — Зашиби меня Мьельнир! Как тебя угораздило?
— Была одна история.
Варяг с подозрением прищурился на травника и покачал головой:
— Сдается мне, друг Жуга, нам есть с тобой, о чем поговорить… Ну, вот что: хочешь иль не хочешь, а завтра я снова приду. Не доверяю я этому поганцу. А я все ж-таки перед тобой в долгу. Да, и вот еще что… ты, если снимешь с девки эти штуки, куда их денешь после?
— Что? А… Там видно будет.
— Ну-ну. А то, если продавать надумаешь, так про меня не забывай. Я бы хорошо заплатил. И даже пару талеров сверху бы накинул.
— А для чего тебе?
— Да так, — пожал плечами викинг. — Красивые вещицы. Думается мне, для Зерги подошли бы.
Травник вскинул голову.
— А… Зерги здесь?
— Да, у меня на корабле. Ну, бывай!
В дверях вдруг возникла хозяйка корчмы.
— Что тут за… — Она окинула взором комнату и всплеснула руками: — Господи Исусе! Да вы же мне всю мебель разломали!
Яльмар вздохнул и полез в кошелек.
— Сколько я вам должен?
Они вышли в коридор.
— Ну и денек! Вот уж не думал… — Жуга устало опустился на кровать, поднял взгляд на Линору и осекся.
В ореховых глазах девушки поблескивали недобрые искорки.
— Итак, — ледяным голосом осведомилась она, — кто такая эта Зерги?
— Не прикасайся ко мне!
— Постой, Аннабель! Да погоди… ну… дай же объяснить!
— Спасибо, уже объяснил! — Линора стряхнула руку травника со своего плеча и надула губки. — Удружил, что называется… Да-а! Конечно! Я толстая, неуклюжая, а она, небось, красавица, каких поискать!
— Что за чепуху ты несешь! Посмотри на себя. Ты же красивая, умная…
— Ах, чепуху?! Ну и убирайся к этой своей Зерги!
— Что?! Да при чем тут Зерги? О тебе же речь!
— Ты ее больше любишь!
— Ты же сама прекрасно знаешь, что не права! Ну почему ты не хочешь понять? Это же совсем разные вещи! Я тебя люблю. А ее я — любил!
— Скажешь, нет?
— Что «нет»?
— Что ты ее не любишь?
— Нет, но…
— Ааа-аа!..
Промокшая подушка затряслась в глухих рыданиях.
— Ну перестань. Пожалуйста, не надо.
— Не трогай меня-а-а!.. — Линора вскочила и забилась в угол.
— Господи!!! — Жуга в отчаянии сграбастал волосы в горсть. — Да за что мне это все?!
За окнами светлело.
Проругавшись весь остаток ночи, травник совершенно вымотался и исчерпал в нелепом споре весь запас разумных аргументов. Линора не желала ничего слушать, все попытки травника с ней объясниться кончались ссорой и слезами, и к утру Жуга совсем перестал соображать, что происходит.
— Да пойми же, я давно уже с ней расстался! Было и прошло!
— Да?! Я же видела, как ты запрыгал, только этот твой Яльмар о ней заикнулся!
— Ф-ссс! — Травник стиснул зубы и сжал кулаки. С пальцев его посыпались искры. — Н'гтрск!!!
Пол под их ногами заходил ходуном. Корчма зашаталась, приподнялась с одного угла, и с шумом рухнула обратно. С фасада здания пластами повалилась штукатурка, стекло в окошке брызнуло осколками, по крыше грохотнули кирпичи. Не удержавшись на ногах, Линора шлепнулась на кровать и умолкла, ошарашенно глядя на Жугу. В коридоре захлопали двери, забегали перепуганные постояльцы и прислуга.
Травник опустил руки и некоторое время стоял молча, глядя на пляшущие на ладонях искорки. Поднял взор на Линору.
— Извини.
Он вздохнул и вытащил кошель. Отсчитал на стол пять талеров, остальное ссыпал обратно и затянул завязки. Прицепил за спину Хриз. Подбросил на ладони и надел на запястье свой браслет. Черный камень запульсировал, как безумный.
— Ты… куда? — растерянно спросила девушка.
— Пройдусь, — угрюмо бросил травник.
— А как же я?
— Побудь здесь. Вот деньги, закажи себе чего-нибудь поесть. Я вернусь к полудню. Никуда не уходи.
— Вот еще! — фыркнула Линора. — Это еще почему?
— Мало тебе вчерашнего? Или хочешь, чтобы тебе, поживы ради, вместе с золотом и руки откромсали?! Ну уж нет. Оставайся. Спи.
Травник вышел и хлопнул дверью.
Несмотря на раннее время, внезапный катаклизм привлек внимание горожан: возле корчмы кучковался народ. Сам дом стоял, немного накренившись, без единого целого стекла в окнах, но в остальном, похоже, был невредим. Мостовая вокруг была усыпана кусками штукатурки, битой черепицей и кирпичами от рухнувшей каминной трубы. Выйти на улицу, однако, удалось беспрепятственно, и травник, протолкавшись сквозь толпу зевак, направился на просыпавшийся рынок. Ссора с Линорой, нелепая и бессмысленная, совершенно выбила Жугу из колеи. Так глупо он давно себя не чувствовал. Хотелось напиться до подстольного упадка или что-нибудь сломать. Зрелище перекошенной корчмы, однако, подействовало на Жугу несколько отрезвляюще. Он помотал головой, встряхнулся и зашагал вниз по улице.
Идти до рынка было недолго.
Зевая и поеживаясь от утреннего холодка, травник прошелся по рядам горшечников, свернул направо к скорнякам и шорникам — здесь даже ночью пахло кислой выделанной кожей, и вскоре впереди замаячили лавки ювелиров, златокузнецов и косторезов. Заезжего торговца, у которого Линора умудрилась раздобыть столь странным образом свои браслеты с ожерельем, видно не было. Хмуро потирая красные от недосыпа веки, Жуга битый час пробродил вдоль пестрых растопыренных палаток, изредка пытаясь расспросить их владельцев про вчерашнего купца. Большинство лишь разводило руками. Кое-кто припомнил его маленький, в красно-желтую полоску ларек, но и только. Двое-трое местных ювелиров, как бы между делом приценились к браслету ведуна. «Не продаю,» — следовал неизменный ответ.
— И правильно делаешь, — прозвучало вдруг над ухом.
